Эмилия Остен - Шелк для истинной леди
– Куда же ты, маленькая мисс? – голоса раздались совсем близко.
Элиза остановилась и повернулась навстречу преследователям.
– Что вам нужно? – холодно спросила она, надеясь, что голос не дрожит.
– О! Да ты настоящая леди, как я посмотрю, – растягивая слова, проговорил самый молодой из мужчин.
Элиза молча смотрела ему прямо в глаза. Когда-то отец сказал ей, что диким зверям нужно смотреть прямо в глаза.
– Так что такая красотка делает одна вечером в парке? Не меня ли ты ищешь?
Элиза содрогнулась от отвращения.
– Я никого не ищу. Я просто иду по своим делам.
– У такой милой девушки не должно быть никаких дел, только удовольствия.
Последнее слово мужчина произнес с такой интонацией, что двое других заржали. У Элизы закружилась голова. Корсет давил на грудь, не давая вздохнуть. Вся троица, прекратив смеяться, дружно шагнула к Элизе. Отступив назад, девушка боролась с дурнотой. День, проведенный на ногах, за тяжелой работой, без обеда, не прошел бесследно: мир закружился вокруг Элизы, и девушка почувствовала, что падает.
Очнулась Элиза в каких-то кустах в стороне от дорожки. Застонав, она села и с ужасом осмотрела себя. Кажется, жива и цела. Что случилось? Куда подевались эти трое? С трудом встав на ноги, Элиза выбралась на дорожку и так быстро, насколько могла, пошла к выходу из парка. Оказавшись на освещенной улице, девушка отряхнула платье, поправила прическу и присела на скамейку, чтобы немного прийти в себя.
Сделали ли с ней что-нибудь эти бандиты, пока она была в обмороке? Вроде бы одежда в порядке… Можно ли учинить насилие, не избавив жертву от платья и панталон? Элиза истерически хихикнула. Кажется, ей удалось отделаться легким испугом. Может быть, бандитов спугнули прохожие? Понемногу Элиза пришла в себя. И тут ее бросило в жар. Ее сумочка. Где она? Элиза вскочила со скамейки и бросилась обратно в парк, даже не подумав, что эта троица может все еще быть где-то там. Кажется, вот здесь она очнулась. Уже почти окончательно стемнело. Элиза упала на колени и принялась шарить руками по земле. Ничего. Нет, вон там, под кустом что-то есть! Едва дыша от облегчения, Элиза схватила свою сумочку, но тут же едва не умерла от ужаса: денег там не было.
Сколько Элиза просидела на холодной земле под кустом, она не знала. Потеря всех денег просто убила девушку. Как теперь быть? Что делать? В голове было абсолютно пусто, а сердце едва билось, словно кровь в жилах превратилась в кленовый сироп.
Не помня себя, Элиза побрела обратно к «Все для леди», позабыв, что собиралась в пансион миссис Мартинсон. Совсем стемнело. Элиза не замечала ничего вокруг себя. Стиснув в руках пустую сумочку, она плелась, не глядя по сторонам. Магазин уже был закрыт, Элиза зашла с черного хода и поднялась до второго этажа, где силы ее оставили окончательно. Опустившись на ступеньки, она разрыдалась.
– Мисс Уивер? – раздался голос у нее над головой.
Элиза взглянула вверх и увидела Будена. Что он делает в магазине в столь поздний час?
– Мисс Уивер, вы плачете?
– Простите. – Элиза вытерла слезы и попыталась встать.
Буден подошел и протянул ей руку. С непонятным упрямством Элиза встала сама, держась за перила.
– У вас что-то случилось? – Голос Будена звучал сочувственно, но во взгляде сквозило полное безразличие.
Элиза на мгновение опустила веки. Глаза горели от слез. Ну почему именно Буден оказался здесь? Почему не… Пол? А если бы это был Спенсер, то что? Она бы бросилась ему на шею, излила бы душу, попросила бы… денег? Нет, это абсолютно невозможно. Только не Пол.
– У меня украли все деньги, – почти равнодушно проговорила Элиза.
– Я могу помочь, – едва ли не радостным тоном провозгласил Буден.
Конечно, он может помочь… Элиза стиснула кулаки, стараясь унять дрожь. К чему она вообще так бережет свою честь, свое доброе имя? – в отчаянии подумала она. Вот сегодня в парке она легко могла оказаться обесчещенной. Как и в любой другой день, час. Она беззащитна, так, может, стоит попытаться хотя бы обеспечить сестрам достойную и спокойную жизнь?
– Я согласна.
– Завтра в семь? – бодро и по-деловому предложил Буден. – Улица Ричмонд, дом девять.
– Я согласна, – повторила Элиза.
Утром, после бессонной ночи, проведенной в полубреду, Элиза едва держалась на ногах. Ужасные события вчерашнего дня бесконечно прокручивались у нее в голове. Девицы в отделе хихикали, сплетничали и обсуждали покупательниц. Все было как всегда, но Элизе казалось, что все знают о ее падении и смеются именно над ней. Пусть она еще и не обменяла свою честь на деньги, но это вопрос времени, ибо сделка заключена.
После обеда, к ужасу Элизы, в отделе появились Пол и Буден, переговорили о чем-то с заведующей и ушли. Ни один из них не сказал Элизе ни слова. Пол выглядел уставшим и почти больным, а Буден сиял, как начищенный четвертак.
День тянулся бесконечно, но Элиза была этому даже рада. Тем не менее колокол, извещая о закрытии магазина, прозвонил, и служащие разошлись. Элиза же поднялась к себе, чтобы снять казенное платье и надеть шляпку. Волны липкого ужаса накатывали одна за другой, но девушка все же сумела переодеться и даже завязала ленты шляпки, хотя руки тряслись так, что все получилось только с пятой попытки.
Дом номер девять по улице Ричмонд оказался шестиэтажным доходным домом, где сдавались внаем дорогие квартиры для состоятельных мужчин. Консьерж ничуть не удивился, когда Элиза сообщила, что пришла к мистеру Будену. Видимо, здесь такие посетительницы не редкость. Консьерж кликнул мальчишку, чтобы тот проводил мисс наверх. Очутившись перед дубовой дверью, Элиза едва смогла заставить себя постучать.
– А вот и вы, мисс Уивер. – Буден открыл сам, видимо, слугу он отпустил.
Элиза вошла и вздрогнула от звука закрывшейся двери.
– Мисс Уивер, Элиза, – Буден говорил ласково и настойчиво, – не стоит так испуганно на меня смотреть. Я вас не обижу.
Элиза медленно кивнула и развязала ленты шляпки. В гостиной был накрыт стол, горели свечи. Все выглядело так, словно это званый ужин в приличном обществе, а не непристойная сделка. Вот только в приличном обществе девушка никогда не окажется наедине с мужчиной в его квартире.
Элиза села на вежливо отодвинутый стул и даже смогла поддержать какой-то нехитрый светский разговор. Некоторое время спустя она поняла, что ест что-то вкусное, запивает вином из тонкого бокала и вообще способна воспринимать мир, хотя легкий налет дурнотного кошмара все равно сохранялся.
В голове возникла приятная легкость, а еще некоторое время спустя Элиза поймала себя на том, что смеется над какой-то шуткой Будена.
– И, кстати, называйте меня Стенли, – сказал он, подливая вина девушке в бокал.
