Джоанна Линдсей - Сердце воина
— Ты передумала? Покажешь мне, где ты спишь? Бриттани задыхалась, но голос оставался совершенно спокойным.
— Нет-нет, я просто.., забылась.
— В мои намерения не входило карать тебя, но эти свидания кажутся мне неким изощренным видом наказания. Вернее, пытки.
— Что?!
Ладно, пусть она еще не в состоянии связно мыслить, но как можно приравнивать поцелуй к наказанию?!
— Я думала, ты уже достаточно твердо усвоил, что такое наказание. Может, все-таки принести словарь?
— Есть много видов наказания.
К этому времени она уже достаточно ясно соображала, чтобы понять, что он, вероятно, имеет в виду некую форму сексуального наказания, которую обычно практикует один обиженный супруг по отношению к другому.
— Хочешь сказать, как в том случае, когда я завожу песню насчет внезапной головной боли? Далден встревоженно нахмурился:
— У тебя голова заболела? Бриттани тяжело вздохнула.
— Нет, это всего лишь сравнение.., не обращай внимания. И перестань меня утешать. Я уже взяла себя в руки.
С той самой минуты, как было упомянуто о наказании, Далден ласкал ее, как обиженного ребенка, едва дотрагиваясь до спины кончиками пальцев. Правда, это вряд ли чему-то помогало: любое его прикосновение будило грешные желания. Но сам он заметно остывал. Не ощущай она давление тугого кома на бедро, могла бы поклясться, что он и не думал ее целовать. Его сдержанность была по меньшей мере необычной. И уж этим одним он разительно отличался от всех ее знакомых мужчин.
Но тут Бриттани взглянула ему в лицо и сразу поняла, что не ее одну терзал огонь в крови. Янтарные глаза переливались расплавленным золотом, пылали страстью, почти пугающей в таком великане. И все же его самообладание казалось сверхчеловеческим. Дыхание было ровным. Лоб не вспотел. Голос оставался спокойным, стук сердца не участился.
Но под гладкой поверхностью бурлил такой неукротимый водоворот, что Бриттани сочла за лучшее отвлечь и его, и себя и поэтому спросила:
— Каким это странным именем ты меня назвал?
— Керима? Это означает «малышка».
— Ничего себе малышка! — рассмеялась Бриттани. — Посмотри, какая я огромная! Правда, это слово звучит музыкой в моих ушах, но все же странно слышать, что и я кому-то кажусь маленькой.
— Дня мужчин твоей страны ты, может, и велика, но для меня подходишь идеально. Будь ты немного меньше, и я побоялся бы, что переломишься в моих объятиях.
— Кажется, я догадалась, — усмехнулась Бриттани. — У тебя та же проблема, что и у меня. Не можешь найти себе девушку под стать.
Но к ее удивлению, он замотал головой:
— Рост не имеет значения. Дело в хрупкости. Но тебя хрупкой не назовешь, верно?
— Помаши молотком целый день — и об изящной фигуре можешь забыть навсегда. Как говорится, заложишь крепкую основу.., прости за каламбур.
— Калам.., а, ты имеешь в виду не только бодибилдинг, но и прочный фундамент?
Бриттани изумленно моргнула:
— Ты понял все без объяснений?
— Теперь у меня есть правильный перевод всех сложных выражений, если не считать того, что ты зовешь торговыми марками.
— Непонятно, как это вдруг ты стал таким сообразительным? Всего несколько часов назад ты не мог отличить черное от белого, что же случилось теперь?
— Я все понял.
— В таком случае тебе придется убедить меня, что ты с самого начала не морочил мне голову. Ну, сам пойми, все, что ты сейчас утверждаешь, просто невероятно.
Она спрыгнула с его коленей, уперла руки в бедра и обожгла его таким гневным взглядом, что он счел нужным заметить:
— Ты сердишься.
— Чертовски верно, — пробурчала она. — Терпеть не могу, когда меня дурачат.
— Никто не думал тебя дурачить, — успокоил он. — Ошибка произошла из-за медлительности ваших компьютеров. Но теперь все исправлено. Вот уже несколько часов, как мне дают адекватный перевод самых сложных выражений.
— Языковые курсы не действуют так быстро.
— Мне сказали, что ты поймешь значение термина «новые высокие технологии», — возразил он. — Этот способ обучения известен далеко не всей Вселенной.
— Миру, — промямлила она, немного смягчившись, хотя все еще не верила, что столь поразительное изобретение могло пройти мимо такой огромной страны, как Америка. Очевидно, он еще не усвоил все до конца, потому что некоторые слова употреблял не правильно.
— То есть? — удивился он.
— Ты постоянно повторяешь «Вселенная», хотя подразумеваешь под этим «мир». Вселенная распространяется далеко за пределы этой планеты, однако в дальнем космосе не существует ничего, я имею в виду ничего живого, поэтому слово «мир» больше подходит для того, о чем ты толкуешь.
— Ты уверена? — улыбнулся Далден.
— Что это более точное слово?
— Что там, наверху, ничего нет.
Бриттани пренебрежительно фыркнула и хотела объяснить, что способна поверить лишь тому, что видит собственными глазами, и так далее и тому подобное, но неожиданно отвлеклась. Далден выпрямился, чем значительно уменьшил расстояние между ними, и положил ладони ей на талию.
— Что.., что ты делаешь? — задохнулась она.
Он обнял ее за бедра, а пальцы другой руки поползли вниз, от края шорт до щиколотки. Его голова улеглась в ложбинку между ее грудями. Она замерла, а он чуть отстранился и с улыбкой объяснил:
— Ухаживаю за тобой, что же еще?
Она рассмеялась бы, но нервы были слишком натянуты, а любое его прикосновение било электрическим током. Груди обжигало его дыхание, а ноги покрылись мурашками. И все же у него был такой мальчишески озорной вид, он был так доволен собой и своим ответом, что у нее не хватило духу его поправить. Хотя придется, потому что он, кажется, так и не смирился с ее возражениями против развлечений в его стиле.
— Нет, с ухаживанием это имеет мало общего. Придется дать тебе более точное определение этого слова. Видишь ли, свидания назначают друг другу люди противоположного пола с определенной целью, скажем, поход в кино, на пикник, в ресторан, что-то в этом роде. Обычно при этом они много разговаривают, что помогает им лучше познакомиться. К моему величайшему сожалению, я трещу без умолку, а вот ты почти все время молчишь.
Наконец до него дошло. Он озабоченно свел брови:
— А что, моя неспособность к беседе может стать препятствием?
Она откинула с его лба прядь волос.
— Ты все прекрасно можешь, Далден, просто предпочитаешь умалчивать о себе. Сумеешь ли ты понять мое стремление проникнуть в твои мысли, знать о тебе по возможности все, прежде чем соглашусь на такую интимную вещь, как заняться с тобой любовью?
Далден медленно выпустил ее.
— Мне напомнили о том, что впереди ждет важная цель и мое желание соединиться с тобой не должно этому мешать. Только выполнив задачу, я могу подумать о себе и говорить свободно. А до той поры я должен держать в тайне свое истинное лицо и не открываться ни перед кем из твоего народа. Даже перед тобой.
