Диана Гэблдон - Путешественница
И тут меня посетила мысль, которую события последних суток оттеснили куда-то на задний план.
– Лоренц, я хочу спросить насчет остальных шотландских мальчиков. Измаил говорил нам, что видел их дюжину, включая Айена. Осматривая плантацию, вы не видели никаких следов остальных?
Он тяжело вздохнул, но ответил не сразу. Я чувствовала, как он старается подобрать слова, чтобы сообщить то, что уже сказал мне холод, пробравший меня до мозга костей.
Ответ последовал не от Лоренца, а от Джейми.
– Мы нашли их, – прозвучал из темноты тихий голос.
Его рука опустилась мне на колено и слегка сжала его.
– И больше ничего об этом не спрашивай, англичаночка, потому что ответа все равно не получишь.
Я поняла. Измаил, надо думать, был прав: Айен с Джейли, потому что другой возможности Джейми попросту бы не вынес. Я положила руку ему на голову, он слегка повернулся, и его дыхание коснулось моей ладони.
– Блаженны не видевшие и уверовавшие, – едва слышно прошептала я.
Незадолго до рассвета мы бросили якорь в небольшой безымянной бухте у северного побережья Эспаньолы. Узкую прибрежную полосу обрамляли утесы, а отчетливо видимый узкий песчаный проход между скалами вел в глубь острова.
Джейми помог мне сойти на берег и обернулся к Иннесу, который шлепал к побережью с тюком припасов.
– Спасибо тебе, charaid, – произнес он официальным тоном. – Здесь мы расстанемся. Если будет на то благословение Пресвятой Девы, мы встретимся снова через четыре дня.
На узком лице Иннеса появилось удивление, сменившееся недовольством.
– Ну нет, – возразил он. – Какое расставание? Я никуда не уведу посудину, пока вы все не вернетесь. Лучше останусь здесь.
Джейми с улыбкой покачал головой.
– Не только ты, приятель. Если мне нужна крепкая рука, я обращусь к тебе первому. Не только ты, все вы останетесь здесь, чтобы обеспечить безопасность моей жены и еврея.
Недовольство истаяло, а вот удивления прибавилось.
– Останемся здесь? Все? Но разве тебя никто не будет сопровождать, Макдью?
Он обвел недоверчивым взглядом скалы, опутанные ползучими растениями.
– Эта местность выглядит угрожающе; неразумно соваться туда без надежных друзей.
– Дункан, лучшее, что ты можешь сделать для меня как настоящий друг, – это остаться и подождать здесь, – заявил Джейми, и я вдруг поняла, что до сих пор и не знала, какое имя дали Иннесу родители.
Иннес снова обвел взглядом утесы и, хотя на его худощавом лице отчетливо читалась тревога, кивнул, давая понять, что уступает.
– Будь по-твоему, Макдью. Но знай, что все мы хотели бы пойти с тобой.
Джейми кивнул и отвел глаза.
– Прекрасно знаю, Дункан, – мягко сказал он, после чего снова взглянул на Иннеса и раскрыл объятия.
Однорукий моряк обнял его и неуклюже похлопал ладонью по спине.
– Если появится корабль, – сказал Джейми, – я хочу, чтоб вы проявили осторожность и позаботились о себе. Королевский флот будет искать этот пинас, смекаешь? Не думаю, чтобы их занесло сюда, но если все-таки они нагрянут – или вообще возникнет какая-либо угроза, – сматывайтесь. Ставьте парус и мигом сматывайтесь.
– Ага, смоемся и бросим тебя здесь? Знаешь, Макдью, ты мне много чего можешь понаприказывать, и я все выполню, но уж от этого избавь.
Джейми нахмурился и покачал головой. Рыжая шевелюра и борода вспыхивали в лучах восходящего солнца, словно всполохи огня.
– Дункан, если тебя убьют, ни мне, ни моей жене не будет от этого никакой пользы. Еще раз повторяю: появится корабль – уходите.
Он отвернулся, чтобы попрощаться с другими шотландцами.
Иннес глубоко вздохнул. Лицо его выражало явное неодобрение, но возражений с его стороны больше не последовало.
В джунглях было жарко, сыро и, направляясь в глубь суши, мы трое почти не переговаривались. Да и говорить было не о чем: толковать о Брианне при Лоренце мы не могли, а строить какие-либо планы, не добравшись до Абандауи и не выяснив, что там к чему, не имело смысла. Ночью я спала тревожно, то и дело просыпалась в страхе и успокаивалась лишь при виде Джейми, сидящего рядом, привалившись к дереву и устремив отрешенный взгляд на огонь.
К полудню второго дня мы добрались до места. Перед нами вздымался крутой склон из серого известняка, на котором укоренились остроконечные побеги алоэ и жесткая трава. А наверху я увидела их. Мегалиты, огромные, расставленные неровным кругом камни, образовывали венец вокруг вершины холма.
– Ты не говорил, что здесь имеется круг камней, – сказала я, чувствуя слабость, причем не от духоты или сырости.
– С вами все в порядке, миссис Фрэзер?
Лоренц уставился на меня с беспокойством: даже под загаром было видно, как прилила к его добродушному лицу кровь.
– Да, – ответила я, но лицо, как всегда, меня разоблачило.
Джейми тут же оказался рядом, взял меня за руку и поддержал, обняв за талию.
– Ради бога, будь осторожна, англичаночка! – шепнул он. – Держись подальше от этой чертовщины.
– Нам нужно выяснить, здесь ли Джейли с Айеном, – ответила я. – Идем!
Я заставила свои непослушные ноги передвигаться, и он зашагал со мной рядом, бормоча себе под нос что-то по-гэльски. Наверное, молитвы.
– Их поставили в незапамятные времена, – сказал Лоренц, когда мы поднялись к вершине и оказались в нескольких футах от каменного кольца. – И не рабы, а аборигены, исконные обитатели островов.
Круг был пуст и выглядел безобидно. Всего лишь старые камни, поставленные кем-то в кольцо, да так и оставшиеся неподвижно торчать под солнцем. Джейми с тревогой посмотрел на меня.
– Ты слышишь их, Клэр?
Лоренц удивленно поднял глаза, но ничего не сказал. Я осторожно направилась к ближайшему камню.
– Не знаю, – ответила я. – Сегодня ведь не один из подходящих дней, я имею в виду, не праздник солнца и не праздник костров. Может быть, проход сейчас и открыт. Не знаю.
Крепко держась за руку Джейми, я продвинулась вперед, напряженно вслушиваясь. Если мне это не мерещилось, в воздухе разливалось тихое жужжание, но этот звук вполне могли производить насекомые, благо в джунглях их было предостаточно. С величайшей осторожностью я приложила к ближайшему из камней ладонь.
Я смутно осознавала, что Джейми окликает меня по имени. Каким-то образом мое сознание боролось на физическом уровне, заставляя подниматься и опускаться диафрагму, сжиматься и разжиматься камеры сердца. Уши заполнил пульсирующий гул, вибрация, слишком низкая, чтобы быть звуком, но зато пронизывавшая меня до костей. И где-то там, в центре этого хаоса, находилась Джейли Дункан, чьи зеленые глаза взирали на меня с усмешкой.
– Клэр!
Оказалось, что я лежу на земле, а надо мной склонились Джейми и Лоренц: их встревоженные лица были видны на фоне неба. Щеки мои были мокрыми, ручеек воды стекал по шее. Я заморгала и пошевелила пальцами рук и ног, чтобы убедиться, что владею своим телом.
Джейми отложил носовой платок, которым обтирал мое лицо, и помог мне сесть.
– С тобой все в порядке, англичаночка?
– Да, – пробормотала я, ощущая легкое смущение. – Джейми, она здесь!
– Кто? Миссис Абернэти?
Брови Лоренца поползли вверх, и он торопливо обернулся, словно боясь, что эта особа материализуется прямо здесь.
– Я слышала ее, видела ее каким-то образом! – Ко мне медленно возвращалась способность мыслить. – Она здесь. Конечно, не в самом кругу, но совсем неподалеку.
– А можешь сказать, где именно?
Джейми положил руку на кортик и быстро огляделся по сторонам.
Я покачала головой и закрыла глаза, пытаясь – не без внутреннего сопротивления – сосредоточиться на недавнем видении. Усилие принесло ощущение темноты, холодной сырости и красного света факелов.
– Думаю, она в пещере. Лоренц, это недалеко?
– Да, – ответил он, с любопытством всматриваясь в мое лицо. – Вход находится неподалеку.
– Отведите нас туда.
Джейми уже был на ногах и старался поднять меня.
– Джейми! – Я придержала его за руку.
– Ну?
– Джейми, она тоже знает, что я здесь.
Да, это заставило его остановиться, и я заметила, как он тяжело сглотнул. Потом решительно сжал зубы, резко кивнул и направился к краю холма, тихо проговаривая молитву:
– Святой Михаил, предводитель воинств небесных, обереги нас от демонов.
Чернота была абсолютной. Я поднесла руку к лицу и потерла нос, но ладони при этом не увидела. Однако эта тьма не была пустой. Земля под ногами была шероховатой, неровной, с мелким, хрустевшим при ходьбе крошевом, а стены порой сходились так, что меня удивляло, как могла Джейли протиснуться в подобную щель.
Даже в тех местах, где подземный коридор расступался, делаясь шире, чем размах моих рук, я продолжала ощущать каменные стены. Впечатление было такое, как будто находишься в темной комнате не одна, а с кем-то еще, с кем-то затаившимся и не издающим ни звука, но чье присутствие рядом, на расстоянии вытянутой руки, все равно каким-то образом ощущается.
