Диана Фарр - Охотник за приданым
— Боже мой! — воскликнул Джордж, приподняв бровь. — Вижу, в моем домашнем образовании есть значительный пробел. Меня никогда не учили готовить.
Оливия, оценив шутку, наморщила нос:
— Осмелюсь предположить, ваше образование преследовало иные цели. Не понимаю, с чего Калпеппер взял, что вы можете нам оказаться полезным. Полный абсурд.
— Я владею латынью и греческим, — сказал он. Она рассмеялась:
— Обучать их греческому и латыни — все равно что танцам и игре в карты! А вот умение готовить может оказаться полезным. Мы уделяем много внимания природным склонностям и поощряем их развитие. Обучаем девочек основным навыкам ведения домашнего хозяйства. Вы заметили, в каком безупречном состоянии полы? Очень полезные навыки вдобавок к чтению, письму и арифметике. Еще мы учим их ткать, шить, стирать, печь хлеб.
Он замахал рукой:
— Довольно! Изнурительная работа! А вы наблюдаете за всем процессом?
Она улыбнулась:
— Я бы сказала, что обеспечиваю средства и общий контроль. У меня прекрасный неутомимый штат, они и выполняют основную работу.
— Кстати, о работе, моя глубокоуважаемая коллега — не это ли вы припасли для меня? У меня, конечно, широкий кругозор, но с глубочайшим сожалением вынужден вам сообщить, что категорически отказываюсь чистить рыбу и резать лук.
Ее радостный смех подействовал на него как целительный бальзам.
— Какая жалость! Но я действительно кое-что придумала и уверена, моя затея вам понравится. Пойдемте, нам нужно обсудить этот вопрос наедине.
Он не смел поверить в свою удачу. Целый день он всей душой надеялся остаться с ней наедине, а тут она сама… Конечно, вряд ли она поведет его в библиотеку или в сад. Он угадал. Они пришли в кабинет управляющего школой.
Вдоль стен этой большой мрачной комнаты рядами выстроились полки, заставленные гроссбухами, на одной стояли буквари и учебники. Поцарапанный пол наводил на мысль о том, что мебель здесь постоянно переставляют. В комнате находились два письменных стола, несколько столиков разного размера и стулья из разных гарнитуров. У столика стояла полная женщина. Он уже видел ее у поверенного: тогда она была облачена в черный бомбазин, сегодня — в платье более веселого оттенка, а на ее лице он даже заметил подобие улыбки. Леди Оливия отстегнула ключи от пояса и подошла к ней. Оказывается, она взяла их у этой толстушки-экономки. Он так и не разобрал ее имени, но особо и не прислушивался. Леди Оливия послала ей ободряющую улыбку и спокойно произнесла:
— Думаю, Джейн, вы можете идти. Пожалуйста, не закрывайте за собой дверь.
— Как скажете, ваша милость.
Она сделала реверанс и вышла с невозмутимым видом. Ее спокойный уход позабавил Джорджа.
— Надо же! Как мирно все прошло, — прокомментировал он, изобразив досаду. — Она, должно быть, ничего обо мне не знает.
Оливия сверкнула глазами:
— Зато хорошо знает меня.
— А-а… Какое разочарование. Да, между прочим, перестаньте называть меня «ваша милость». Это меня нервирует.
— Господи, а как же тогда к вам обращаться? Он обезоруживающе улыбнулся:
— Вы можете называть меня Джордж. Мы же друзья.
— Правда? — Она серьезно посмотрела на него. — Но мы еще не решили, не враги ли мы.
Он слегка пожал плечами.
— Оливия, мы партнеры, а не враги.
Она слегка нахмурилась, заметив, что он назвал ее по имени. Чтобы она не успела возразить, Джордж быстро проговорил:
— Вы жаждете приключений, а я мечтаю о содержании, поскольку нуждаюсь в деньгах. Мы можем достигнуть соглашения, получив таким образом желаемое. Так что вы для меня придумали?
Она чопорно уселась на стул с высокой спинкой и жестом предложила ему устроиться в кресле напротив.
— Сначала нам нужно объясниться. Вы неоднократно выражали свою незаинтересованность в получении наследства.
— Ничего подобного, — сказал он, усаживаясь и положив ногу на ногу. — Я чрезвычайно заинтересован в наследстве. Но находиться у вас в подчинении — весьма сомнительное удовольствие.
Она нахмурилась скорее озадаченно, чем раздраженно.
— Да, я поняла. Но в чем проблема? Ваше отношение кажется мне нелогичным. То, как вы восприняли сегодня школу, очень меня удивило.
— Что именно вас удивило? Предприятие весьма впечатляющее. Я с уважением и одобрением отношусь к вашим достижениям. К вашему героизму. Да к чему угодно. Что ни на секунду не означает, что я сплю и вижу, как бы попасть к вам в штат.
— Вы не понимаете, — сказала она с улыбкой. — Незауряден ваш подход. В большинстве своем англичане не одобряют женского образования.
Джордж удивленно вскинул брови:
— Чепуха. Почти все мужчины положительно к этому относятся. Лишь у некоторых, возможно, сохранились предрассудки…
— Возможно? Но вы забыли, что я даю образование бедным женщинам! Многие говорят, что я прививаю своим подопечным мысли, которые недопустимы для особ, занимающих столь низкое положение в обществе.
— Нельзя учить их готовить и вести хозяйство? Это же смешно.
Улыбка Оливии потеплела.
— Спасибо, — с чувством поблагодарила она Джорджа. — На своем пути я часто сталкивалась с сопротивлением, даже встречала резкий отпор со стороны представителей мужского пола. В том числе и со стороны священников. — По ее лицу пробежала тень. — К моему великому сожалению. Я постоянно подвергаюсь нападкам и жесткой критике. Это невыносимо.
— Какая наглость! — воскликнул он, вне себя от удивления. — Кто смеет вас критиковать? С какой стати?
— Причина всегда одна и та же. Понимаете, я основала школу без чьей-либо помощи. Использовала для этого деньги, унаследованные от матери. Все, что она оставила, тратится в рамках благотворительной организации, которую я назвала в ее честь. Только женщины поддерживают школу материально, работают здесь, держат все под контролем. Я сама веду даже финансовые дела.
Тайное становилось явным.
— Понятно, — медленно произнес Джордж. — У руля школы нет ни одного мужчины.
— Да, — сказала она, уставившись на стиснутые на коленях руки. — Поэтому меня не одобряют. Когда женщина работает в благотворительной организации, это считается нормальным, даже если костяк организации составляют женщины. Но если женщина стоит во главе, это не одобряют.
Джордж подумал после паузы сказал:
— Значит, вам нужен номинальный руководитель? Своего рода марионетка, который будет, не глядя, подписывать ваши бумажки, вести финансовые дела и все такое, выслушивая критику, направленную на вас? — Он сверкнул глазами.
— Нет, сэр, ничего подобного!
— Не сердитесь на меня. — Он скрестил руки на груди и насмешливо улыбнулся. — Я подумал и решил, что могу оказаться полезным для школы. Я умею ставить подпись.
