Барбара Картленд - Солнечный свет
Вечером Хиона вышла на террасу, а через секунду к ней подошел Люсьен. Опершись о каменную балюстраду, они тихо говорили.
Герцог не слышал о чем, но, без сомнения, в голосе Люсьена не было мрачных оттенков, как в последние две недели.
— Очаровательная пара, — удовлетворенно заметила герцогиня.
— Да, оба очень хороши собой, — согласился герцог.
— Хиона красива, уравновешенна, что и нужно молодому человеку вроде Люсьена, — продолжала герцогиня. — Очень приятное создание. Слуги просто обожают ее, да и собаки, и лошади тотчас бегут на ее зов.
— Да, исключительная девушка, — согласился герцог.
— Я счастлива, что она здесь. В общем-то я даже лучше себя чувствую.
— Я всегда говорил, что у тебя ничего серьезного. Тебе просто скучно.
— Ну с Хионой не соскучишься! И, если бы даже она не была героиней столь интригующей истории, которая вполне могла стать основой увлекательного романа, я все равно бы считала ее очаровательной.
Герцог понимал, это — высокая похвала из уст бабушки, редко хвалившей молоденьких женщин, и подумал: Люсьену ничего не стоит потерять голову от новой любви.
Он посмотрел в сторону террасы — она опустела, пока они беседовали с бабушкой.
Герцог уверял себя, что именно этого он и хотел. Но, заметив, как медленно садится солнце, вспомнил свою первую встречу с Хионой на закате, когда он понял, что даже серое отвратительное платье не могло скрыть красоту этой удивительной девушки…
Герцог, не отрываясь, смотрел за окно. Вот-вот на небе появятся звезды, и длинные лучи солнца исчезнут между деревьями. Ему опять вспомнилась Хиона, на сей раз освещенная лунным светом, ее обожание во взоре, устремленном на него…
И Алверстод подумал: а о чем они сейчас говорят с Люсьеном, и смотрит ли она на него такими же глазами, как на него самого?
Он вдруг почувствовал раздражение. Палив себе рюмку бренди, оставленного Симпсоном на столе, герцог пересек комнату и остановился у окна. Скорее всего Хиона и Люсьен болтают в беседке, среди аромата жимолости и роз. В сумеречном свете там очень романтично, и герцог почему-то подумал: не пугает ли Люсьен Хиону своей чрезмерной импульсивностью? Или может быть, он как-то иначе выражает свое обожание?
— К черту все! — раздраженно пробормотал герцог. — Наверное, он пытается поцеловать ее…
От этой неожиданной мысли в нем поднялось какое-то неведомое доселе чувство. Герцог не сумел бы объяснить, что это такое, да и не хотел. Он не мог допустить, чтобы Хиона осталась наедине с мужчиной, с которым только что познакомилась.
Герцог поставил нетронутую рюмку бренди.
— Пожалуй, бабушка, я пройдусь, — сказал он. — Здесь душновато.
— Ну конечно, дорогой. Сегодня невыносимо жаркий день.
Герцог выскочил на террасу и сбежал по ступенькам на лужайку. Вскоре его шаги послышались на каменистой тропе.
Бабушка наблюдала за внуком с легким смущением, отразившимся в ее прищуренных глазах. На своем веку герцогиня повидала немало мужчин. И вдруг она все поняла. Это заставило ее улыбнуться…
Она поудобнее уселась в кресле и с нетерпением стала ждать возвращения молодых гостей…
Беспечным, как казалось самому герцогу, но быстрым шагом, он шел к беседке, но, оказавшись возле нее, обнаружил — она пуста.
— Черт побери, куда они делись? — пробормотал герцог.
А Хиона и Люсьен между тем погуляли по розарию, забрели на огород и добрались до лабиринта.
Возле него Люсьен сказал:
— В детстве я ненавидел этот лабиринт, мне было страшно в нем. А сейчас кажется, я ненавижу его потому, что он похож на мою жизнь. Множество дорог — и все резко обрываются. Значит, я зря потратил время.
В словах молодого человека звучала горечь, и Хиона поспешила утешить его:
— Если каждый из нас будет получать именно то, что хочет, с первой попытки, думаю, нам станет скучно жить.
— Скучно?
— Конечно. Мы просто перестанем прилагать усилия, чтобы стараться чего-то добиться. — Девушка почувствовала, что виконт ее не понял, и постаралась объяснить. — Ну предположим, вы всегда знаете, какая лошадь выиграет скачки. Зачем тогда наблюдать, волноваться? Если вы попадете в каждую птицу, в которую целитесь, зачем ходить на охоту? И так во всем в нашей жизни. Думаю, от неудач успех становится только притягательнее.
— Кажется, мне понятна ваша мысль, — кивнул Люсьен. — Но у меня другой случай — человек разочаровывается в людях…
— Но в этом случае нам остается упрекать лишь самих себя.
Виконт удивленно поднял брови:
— Вы так считаете?
— Конечно. Наша интуиция — самое драгоценное качество, которым мы обладаем. И если мы обманулись в ком-то, это наша собственная глупость. Никогда не следует ожидать от людей большего, чем они могут дать.
Хиона замолчала.
— Продолжайте, — подбодрил ее виконт. — Я пытаюсь следить за ходом ваших мыслей, и мне интересно.
— Наши проигрыши, неудачи похожи на цветы, слишком рано увядшие. И мы их выбрасываем. А тысячи других цветов ожидают, когда мы их сорвем. Подумайте, какое у вас разнообразие выбора!
Виконт пораженно уставился на нее, потом расхохотался:
— Вы совершенно невероятная! Ничуть не похожи на девушек, которых я встречал в своей жизни!
Хиона улыбнулась:
— Если это так, то скорее всего из-за моих путешествий по разным странам. В поездках начинаешь понимать, какие замечательные, интересные люди есть среди других народов. И единственное, что печалит, — не хватит одной жизни узнать их как следует.
— Да, кузен Валериан говорил, вы жили за границей.
— Я много путешествовала, — призналась Хиона. — И по-моему, вам тоже стоит отправиться куда-нибудь. — Заметив, что Люсьен не выказал энтузиазма, продолжила: — Я не могу объяснить вам, как прекрасна Индия. И как не похожи на нее другие страны. И дело не в самих индийцах, которые красивы, обладают прекрасными манерами. В этой стране люди исповедуют разные религии, там существует множество каст. В Индии можно многое понять и многому научиться. — Она взглянула на заходящее солнце. — Для меня Индия — это что-то алое и золотое, сверкающее и таинственное. И это таинственное является частью сердца, души и ума…
Хиона говорила вдохновенно, страстно. Виконт молчал, а потом посмотрел на нее и спросил скорее себя:
— Действительно, что мешает мне поехать и посмотреть Индию? Может, я проникнусь к ней теми же чувствами, что и вы?
— Если вы можете себе это позволить, непременно поезжайте в Индию, — горячо посоветовала Хиона. — Для большинства людей деньги — это камень преткновения.