Виктория Холт - Обитель страсти
— Простите, — пробормотала она, но в ее голосе все еще звучал вызов.
Я вернулась к примерам, большая часть которых была решена неправильно. Арифметика не относилась к числу ее любимых предметов. Возможно, поэтому девочка проводила большую часть времени, рисуя лица, вместо того чтобы заниматься учебным предметом. Что ее так разозлило? Почему она нарисовала эти лица, отчасти принадлежащие ей самой, а отчасти Джилли?
— Элвин, ты должна быть внимательнее, решая примеры, — сказала я.
Угрюмое бормотание.
— Похоже, ты не усвоила самых простых вещей, даже элементарного умножения. Если бы твоя арифметика была хотя бы вдвое хуже твоих рисунков, меня бы это вполне устроило.
Элвин продолжала упорно молчать.
— Почему ты не хочешь, чтобы я видела твои наброски? Некоторые из них очень хороши.
Ответа по-прежнему не последовало.
— Особенно лицо твоего отца, — продолжала я.
Даже в такой момент упоминание об отце тут же заставило ее губы задрожать и изогнуться в грустной и нежной улыбке.
— А лица этих девочек… Скажи-ка мне, кого ты хотела изобразить — себя или Джилли?
Улыбка застыла на ее губах. Затем Элвин почти неслышно произнесла:
— А кем они вам показались, мисс?
— Как вам показалось, кто они? — мягко исправила я.
— Как вам показалось, кто они?
— Дай-ка мне еще раз на них взглянуть, — попросила я.
Она заколебалась, затем все же вытащила листок из-под тетради и протянула мне. В ее глазах светился живой интерес.
Я внимательно рассмотрела наброски и ответила:
— Вот это могла быть и ты, и Джилли.
— Значит, вам кажется, что мы похожи?
— Нет, раньше мне это и в голову не приходило.
— Но теперь вам так кажется, — утвердительно произнесла она.
— Дети часто бывают похожи друг на друга.
— Я не такая, как она! — зло выкрикнула Элвин. — Я не такая, как эта… идиотка!
— Элвин, не следует произносить такие слова. Разве ты не понимаешь, что это очень жестоко?
— Понимаю. Но я на нее не похожа. И не позволю вам это говорить! Если вы еще раз такое скажете, я попрошу папу прогнать вас! Он так и сделает… если я его попрошу. Мне стоит лишь попросить, и вас здесь не будет!
Она кричала, пытаясь, как я поняла, убедить себя в двух вещах. Во-первых, в том, что между ней и Джиллифлауэр нет ни малейшего сходства, а во-вторых, в том, что стоит ей попросить отца, и любое ее желание будет удовлетворено.
«Почему? — спрашивала я себя. — В чем причина такого неистовства?»
Элвин молчала, поджав губы.
Взглянув на часы, я невозмутимо произнесла:
— У тебя есть ровно десять минут, чтобы закончить эссе. Затем придвинула к себе тетрадь по арифметике и сделала вид, что углубилась в анализ решенных задач.
* * *Второй инцидент представлялся более удручающим.
День выдался достаточно мирным, то есть уроки прошли успешно. Я отправилась на свою привычную вечернюю прогулку в лесу, а возвращаясь, увидела перед домом два экипажа. В одном я узнала коляску из «Маунт Виддена». Это означало, что Питер или Селестина приехали в гости. Второй экипаж был мне незнаком. Очень изящная карета с гербом на дверце. Любопытно, кому она принадлежит, но я твердо решила, что это меня не касается, и направилась к себе.
Вечер был теплым, и я, сидя у раскрытого окна, услышала музыку, доносящуюся из другого открытого окна. По всей видимости, Коннан Тре-Меллин развлекал своих гостей.
Я представила себе их расположившимися в одной из тех комнат, которых я даже не видела… А с чего бы это вдруг ты должна была их видеть? Ты всего лишь гувернантка. А Коннан Тре-Меллин в элегантном костюме сейчас, наверное, восседает во главе праздничного стола или в кресле, слушая музыку вместе с гостями.
В музыкальном произведении я узнала «Сон в летнюю ночь» Мендельсона и внезапно испытала жгучее желание присоединиться к гостям. Странно, но я ведь никогда так не жаждала присутствовать ни на одном из приемов тети Аделаиды или званых обедов Филлиды. Терзаемая любопытством, я не удержалась и позвонила, ожидая появления Китти или Дэйзи, которые всегда знали, что происходит, и были счастливы разделить свое знание со всеми желающими.
Пришла Дэйзи. Она выглядела взволнованной.
— Мне нужна горячая вода, Дэйзи, — сообщила я ей. — Ты не могла бы ее принести?
— Конечно, мисс, — ответила она.
— Насколько я понимаю, у хозяина сегодня гости.
— О да, мисс. Хотя это ничто в сравнении с вечеринками, которые здесь бывали раньше. Я думаю, теперь, когда прошел уже год, хозяина будут часто навещать самые разные гости. И миссис Полгрей так говорит.
— Должно быть, здесь было очень тихо весь этот год.
— Но так и должно быть… после смерти в семье.
— Разумеется. А кто сегодня приехал?
— Ну конечно, мисс Селестина и мистер Питер…
— Я видела их экипаж. — В голосе прозвучало любопытство, и мне стало стыдно. Я была ничем не лучше всех этих сплетничающих слуг.
— И еще кое-кто приехал.
— Кто же?
— Сэр Томас и леди Треслин.
Эту фразу она произнесла с таким видом, будто сообщала нечто весьма и весьма пикантное.
— Даже так? — попыталась я подзадорить девушку.
— Хотя, — продолжала Дэйзи, — миссис Полгрей говорит, что сэру Томасу не стоит шляться по вечеринкам, а лучше бы лежать в постели.
— Он что, болен?
— Ну, ему уже далеко за семьдесят, и у него слабое сердце. Миссис Полгрей говорит, что с таким сердцем можно очень даже запросто окочуриться, притом совершенно неожиданно. Не то что она…
Она умолкла и подмигнула. Мне очень хотелось услышать продолжение, но просить ее об этом казалось недостойным. Впрочем, Дейзи не нуждалась в понукании.
— Она — это совсем другое дело!
— Кто?
— Как кто? Леди Треслин, кто же еще! Вы бы только на нее посмотрели. Платье с вырезом вот досюда! Настоящая красавица! Сразу видно, что она только и ждет…
— Я так понимаю, что у них с мужем большая разница в возрасте.
Дэйзи захихикала.
— Говорят, что разница между ними почти сорок лет, а она пытается всех уверить, что не сорок, а пятьдесят.
— Похоже, она тебе не нравится.
— Мне? Ну, даже если и так, то есть люди, со мной не согласные!
Дэйзи залилась визгливым хохотом. Глядя на ее нескладную фигуру, затянутую в узкое платье, слушая этот смех, мне было стыдно за то, что я сплетничаю со служанкой.
— Мне очень нужна горячая вода, Дэйзи.
Она угомонилась и ушла, оставив меня с более ясным представлением о происходящем в гостиной.
Я вымыла руки и распустила волосы, готовясь лечь спать, но мысли то и дело возвращались к Коннану Тре-Меллину и его гостям.
