Карен Хокинс - Уроки соблазна
Это совершенно в духе такого человека – сделать ей предложение по дороге на свидание с другой. Что еще хуже, Сара и вспомнить не могла женщину, которая была бы ей менее симпатична, чем леди Ноулз. Люсилла Кеттеринг охотилась за женатыми мужчинами с кровожадностью голодной львицы с первого дня, как вышла из школьного класса. Она познакомилась с лордом Ноулзом и вышла за него замуж столь стремительно, что его светлость пришел от бурного романа в такое возбуждение от которого отправился на тот свет едва ли не через меся после бракосочетания. Естественно, он оставил значительное состояние своей беззастенчивой новобрачной, которая приложила все силы, чтобы в рекордное время промотать его.
У Сары было много причин не любить Люсиллу Кеттеринг, и самая незначительная из них та, что Джулиус когда-то был ее любовником. Но ведь существовало немного женщин свободных нравов, которых пропустил бы Джулиус.
Принужденно улыбаясь, она встала, слегка дрожа о холода.
– Нам следует вернуться в бальный зал.
– Я удивлена, что твой брат еще не вышел сюда, – сказала Анна, идя рядом с ней.
– Я тоже. – Сара открыла дверь в бальный зал и вошла. Их тут же обдало волной жара и шума.
Внимание Анны привлек противоположный конец зала.
– Я слишком поторопилась – вот и лорд Адонис. Если не возражаешь, я пойду посмотрю, готов ли дедушка ехать домой. Не испытываю желания второй раз за вечер столкнуться с твоим братом.
Сара не горела желанием сталкиваться с Энтони даже в первый раз.
– Анна, спасибо за помощь. Я к тебе завтра заеду.
– Прекрасно, если не привезешь с собой его, – ответила Анна, кивая головой в сторону Энтони, который находился от них в двух шагах и слышал каждое слово. Улыбнувшись Саре, Анна скользнула в толпу.
Энтони остановился и сердито посмотрел вслед удаляющейся женщине:
– Эта женщина опасна.
– Она хорошая подруга.
Это не произвело на Энтони никакого впечатления, и он обратил свой сердитый взгляд на Сару.
– Где ты была, черт возьми?
– Поправляла платье. Хочешь посмотреть, где я его заколола?
Он стиснул зубы.
– Не выводи меня из себя, Сара. У тетушки Делфи болит голова, и она хочет ехать домой.
Сара увидела тетушку за спиной Энтони. Дельфиния казалась взволнованной. Ее тонкие губы были плотно сжаты, руки нервно теребили край шали, глаза рассеянно бегали по залу. Сара прошла мимо брата и положила ладонь на руку тети:
– О, дорогая! Мне так жаль, что вам нехорошо. Поедем?
На лице Делфи мелькнуло выражение благодарности.
– Да, пожалуйста.
Они простились с хозяевами и вскоре благополучно ехали в карете. Но если Сара надеялась на передышку, то она ошибалась. Энтони едва дождался, пока лакей захлопнет дверцу, и тут же уперся в нее пронизывающим взглядом;
– Было слишком холодно для прогулки на террасе. Сара хотела было отрицать свое местонахождение, но потом решила, что не стоит. Энтони нелегко провести.
– Было холодно, но не так уж сильно, – ответила она.
Особенно когда губы графа Бриджтона прижимались к се губам. Как жаль, что она больше не окажется в объятиях этого мужчины. – Где Маркус?
– Занимается делами. Он вложил деньги в морские перевозки, и корабли только что вернулись.
У Маркуса было несколько десятков служащих, и маловероятно, чтобы он лично отправился в док считать прибыль. Нет, Сара хорошо знала братьев, и было известно, что они решают все споры при помощи колоды карт.
– Ты проиграл, и пришлось ехать сюда, да? – с сочувствием спросила она.
В ответ глаза Энтони блеснули.
– Да, но Маркус словчил. Я поймал его на том, что о сдавал карты с низа колоды.
– Если ты его поймал, почему приехал не он?
Энтони нехотя усмехнулся. Сара была слишком умной.
– Потому что я тоже ловчил, и он это знал. – Тем не менее они оба старались проиграть. Сара была их единственной сестрой и поэтому занимала в их сердцах огромное место. Особенно в сердце Энтони. Он понимал Сар лучше всех своих сводных братьев.
Она мрачно посмотрела на него и сказала:
– Я сделана не из фарфора, Энтони. И меня не надо заворачивать в вату и хранить в коробке. Я терпеть не могу тесного пространства, никогда этого не любила.
Энтони прищурился. Что-то произошло сегодня вечером, очень важное. Сара так и сияла. Кожа ее порозовела, глаза блестели даже в тусклом свете уличных фонарей. Единственное, что его успокаивало, – это то, что ее рот сжат в такую тонкую линию. Что бы ни произошло, о недовольна результатом.
Сейчас она вздохнула и откинулась на подушки, глядя на него сквозь ресницы.
– Не хочу спорить, Энтони. Я устала.
– Это заметно, – сухо ответил он.
Ее губы слегка дрогнули.
– Но все равно я рада тебя видеть.
Он поднял брови, выражая вежливое сомнение:
– Правда?
– Конечно. Теперь ты сможешь вернуться домой завтра утром и доложить Маркусу, что я надежно устроилась глуши и скучаю до смерти. Погребена заживо, как он планировал.
– Он не этого хотел, Сара. Мы только желали дать те шанс найти свое счастье. И сюда не входят долгие прогулки по саду без компаньонки.
Тетушка Делфи тихонько кашлянула.
– У Сары была компаньонка. С ней была мисс Тракстон, так что они никакие вышли за рамки приличий.
Если честно, рыжеволосая подруга Сары внушала Энтони больше беспокойства, чем все остальное. Высокая, с точеной фигурой, с сияющими серыми глазами, обрамленными густыми черными ресницами, Анна Тракстон была слишком привлекательна, чтобы следить за соблюдением приличий, тем более если речь идет о его упрямой сестре. И то, что она солгала ему насчет местонахождения Сары, улыбаясь так мило, что он почти поверил ей, еще больше раздражало его.
– Эта девчонка-сорванец – неподходящая компаньонка. Она сама еще почти ребенок.
Сара подняла брови.
– Ей двадцать четыре года, идеально подходящая спутница.
– Мисс Тракстон лжива, упряма, и она ошибается, – убежденно заявил он.
– Ошибается? В чем?
Энтони заерзал на сиденье.
– Во всем, – в конце концов ответил он. Но раньше, чем Сара смогла отреагировать на его непонятный ответ, он повернулся к тетушке Делфи. – Вы знаете, на какую литературу подписывается дедушка мисс Тракстон?
– А! Гм, да, – неуверенно ответила тетушка Делфи, теребя пальцами бахрому шали. – Что-то насчет налогообложения. И торговли, как мне кажется.
– Сэр Тракстон на волосок оттого, чтобы стать анархистом. Если бы он добился большего успеха, он бы уже висел на виселице в Тайберне с клеймом предателя.
– Не знаю насчет анархии, – возразила тетушка Делфи, – но Тракстон хорошо знаком с Веллингтоном, а это много значит. А что касается Анны, то я никогда не видела, чтобы она вела себя хоть сколько-нибудь неосмотрительно.
