Софи Джордан - Одна ночь с тобой
Джейн постаралась ничем не выдать своего удивления. Похоже, намерения Сета уже стали всеобщим достоянием.
— Мне об этом ничего неизвестно, — солгала она, сплетая пальцы на коленях.
— Ага. — Десмонд со стуком опустил ноги на пол, пристально разглядывая ее серое платье с таким видом, словно не спеша раздевал ее до нитки. — Хлорис считает, что с твоей стороны предосудительно вернуться в общество так скоро после смерти Маркуса, и я вынужден с ней согласиться.
— Прошло уже больше года. Этого вполне достаточно, чтобы…
— Напротив. Учитывая шокирующие обстоятельства смерти Маркуса…
— Ты имеешь в виду то, что он умер в постели любовницы? — Джейн воинственно задрала подбородок, не видя смысла изъясняться намеками. — На мой взгляд, в этом нет ничего шокирующего.
Особенно учитывая то, что бóльшую часть своего времени Маркус проводил в постелях других женщин.
Десмонд обошел письменный стол, с сожалением качая головой.
— Пожалуй, что нет. Но, к несчастью, разразился скандал. И твое намерение присоединиться к обществу, когда о нем еще не забыли, приводит Хлорис в отчаяние. А когда Хлорис несчастлива… — Он оборвал себя на полуслове и вновь покачал головой. — Скажем так, несчастная Хлорис является настоящим испытанием для любого из нас.
— В таком случае, возможно, будет лучше, если я уеду отсюда, — предположила Джейн, изо всех сил стараясь, чтобы надежда в ее голосе не прозвучала чересчур явно.
Она не настояла на своем отъезде сразу же после смерти Маркуса, полагая, что Мэттью нуждается хотя бы в одном дружелюбно настроенном человеке, который станет своеобразным буфером между ним и Десмондом. Но теперь Джейн дошла до той точки, когда инстинкт самосохранения требовал, чтобы она подумала о себе.
— Возможно, — согласился Десмонд, лениво разглядывая ее.
— Я могла бы удалиться в свой вдовий дом[17], — заметила Джейн. — Многие ожидали, что после смерти Маркуса я поступлю именно так.
— Но Джейн, дорогая… — Десмонд прищелкнул языком и провел костяшками пальцев по ее щеке. — Мне нравится иметь тебя в своем распоряжении.
Она поморщилась и отстранилась, избегая его прикосновения.
Он недовольно нахмурился.
— Неужели мои ласки тебе неприятны? Я бы сказал, что в твоем положении не следует быть столь щепетильной.
— В моем положении?
— Ты не располагаешь средствами. И, поскольку твоя семья не выказывает желания забрать тебя к себе, получается, что ты целиком и полностью находишься в моей власти. Даже одежда, которую ты носишь, принадлежит мне.
— Нет! — возразила Джейн, и краска гнева залила ее лицо. — Она тебе не принадлежит.
Десмонд скривился, а потом фыркнул, поправив свой кружевной шейный платок.
— Ну да, ну да. Она принадлежит одиннадцатилетнему мальчишке, имуществом которого, к счастью, распоряжаюсь я.
— Ты получаешь извращенное удовольствие оттого, что я всегда у тебя под рукой, — тоном обвинителя заявила Джейн, — и используешь меня в качестве служанки.
— Ох, Джейн! — Десмонд окинул ее таким выразительным взглядом, что женщина почувствовала себя испачканной и ей захотелось немедленно принять ванну. — Я хочу, чтобы ты оказалась не только под моей рукой…
Дрожа от негодования, Джейн вскочила на ноги, готовая выбежать из комнаты.
— Ты мне отвратителен!
Десмонд схватил ее за руки.
— Джейн, — пробормотал он, вглядываясь в ее лицо с такой настойчивостью, словно искал место для вторжения. — Ты же знаешь, что я схожу по тебе с ума. Я возжелал тебя с тех самых пор, как Маркус женился на тебе.
— Отпусти меня, иначе я позову на помощь.
Он отпустил ее руки, обиженно оттопырив нижнюю губу, чем живо напомнил ей своих дочерей — те поступали точно так же, когда не получали желаемого.
Джейн сделала несколько шагов назад, чтобы между ней и Десмондом оказалось как можно большее расстояние.
— Если тебя заботит счастье твоей жены, позволь уверить тебя, что, домогаясь меня, ты не завоюешь ее расположения.
— Я могу дать тебе то, что ты хочешь, Джейн. У тебя снова будет свой дом, красивые платья, свобода, которой ты так жаждешь…
— В качестве твоей любовницы? — Она презрительно фыркнула. — Это похоже на смертный приговор.
— Никто ничего не узнает. Мы будем осторожны и предусмотрительны. — Десмонд помолчал, а потом ткнул в нее пальцем. — Сколько еще ты сможешь влачить существование бедной родственницы, похожей на огородное пугало?
Джейн покачала головой, не веря своим ушам.
— И ты надеешься, что несколько красивых платьев убедят меня в том, что я должна стать твоей наложницей?
— Ну что ж, посмотрим, как скоро ты передумаешь. — Десмонд гнусно оскалился. — Ты все равно будешь моей.
Собрав остатки достоинства, Джейн демонстративно повернулась к дверям.
— Ах да, чуть не забыл, — произнес Десмонд.
Джейн оглянулась на деверя, и от его непривычно-пугающего дружелюбного тона по ее спине скользнул холодок.
— Я взял на себя смелость избавить твой гардероб от разноцветных платьев. Кроме того, я изъял твои драгоценности, поскольку, пока ты носишь траур, они тебе не понадобятся.
Страх холодным комком свернулся у Джейн в животе. Обнаружил ли Десмонд в ее вещах бриллиантовое колье? Она спрятала его, но кто знает, насколько тщательно он обыскал ее спальню?
— Надеюсь, у тебя нет возражений.
Деверь смотрел на Джейн с нескрываемой насмешкой, явно давая понять, что на самом деле ее возражения его совершенно не интересуют. В груди у женщины пробудилась к жизни и начала закипать глухая черная злоба.
Джейн с решительным видом поджала губы. Что ж, она непременно что-нибудь придумает. Она не позволит помыкать ею, загонять ее в угол и ограничивать ее свободу, словно она была существом низшего порядка.
— Добрый день, мистер Найтли.
Грегори быстро обернулся и увидел леди Джулианну, с безмятежным видом сидевшую на скамье под большим дубом.
— Леди Джулианна, — поприветствовал он ее и отвесил изысканный поклон сестре своего нанимателя, с опозданием сообразив, что она не может этого видеть. Еще через мгновение, припомнив, что она обратилась к нему по имени, Грегори поинтересовался:
— Откуда вы узнали, что это я?
— По запаху.
— По запаху? — удивленно переспросил он, подходя к девушке по садовой дорожке и чувствуя, как его губы складываются в улыбку. — Мне что же, нужно срочно принять ванну?
— Нет, что вы! От вас пахнет лимоном, причем почти всегда.
— В этом виновата привычка, которой я обзавелся на борту корабля. Лимонные леденцы помогают не заболеть цингой.
