Рене Бернард - Сладкий обман
– Расскажи мне, как невинной девушке удается зажечь огонь в моей крови. Откуда тебе известно искусство обольщения? Как ты могла обучать кого-то премудростям любви, если сама не имеешь в этом ни малейшего опыта?
– Это… не столько искусство, сколько наука, мне кажется. – Джоселин встала и заставила Алекса подняться. – Я покажу тебе.
Он ничего не сказал, но позволил проводить себя к ней в кабинет. Новая волна застенчивости накрыла ее, и Джоселин почувствовала, как предательски запылали щеки. Она отодвинула тяжелый гобелен, за которым обнаружилась скрытая ниша с полками от пола до потолка, мягкое кресло и лампа. – Моя секретная библиотека, милорд. Вы поймете, что невинная девушка может многому научиться, если рядом умные учителя.
Алекс сделал шаг, пробежал пальцами по корешкам книг, выражая открытое удивление содержимым ее крошечного кабинета.
– Библиотека? Так говоришь, что Руссо, Святой Августин и Шекспир дают мадам необходимые уроки?
Джоселин шагнула за ним следом, гобелен опустился. Его близость мешала думать о том, как объяснить подбор книг в ее библиотеке. В замкнутом пространстве Алекс возвышался над ней, придавая уюту крошечной комнаты совершенно новую атмосферу. Джоселин указала на две нижние полки:
– Конечно, дают, но я считаю, что эти тексты – наиболее важны и значимы.
Алекс выбрал наугад один из тонких переплетов.
– «Рассказ наложницы»?
Джоселин взяла у него книгу и поставила ее на место.
– Вымысел, конечно, но там есть несколько интересных моментов. Восточные тексты более ценны с образовательной точки зрения, но они очень редки. Не все переводы выполнены точно, но я постаралась найти надежные материалы. Даже по прошествии многих лет они сохраняют свою ценность.
– Неужели? – Его взгляд выражал скептицизм.
Джоселин медленно наклонилась к Алексу, принимая вызов и прислушиваясь к взволнованному стуку своего сердца. Она сделала шаг вперед, почувствовала тепло его груди и словно ненароком коснулась рукой лица, прежде чем достать книгу из-за его плеча.
Алекс тихо рассмеялся, а она взмахнула книжкой за его спиной, словно давая ему возможность вдохнуть аромат распустившегося цветка.
– Мне показать, как работает наука, сэр?
– Конечно. – Алекс наклонился, чтобы коснуться губами ее щеки и разбудить желание.
– Видишь ли, – начала Джоселин, пытаясь угадать, как далеко может зайти эта игра, – правила… совсем простые. Как написано в «Камасутре», акту любви можно научиться. Просто нужно следовать указанным правилам.
– Любовь по книге! – Алекс наклонился к одной из полок, удерживая Джоселин рядом. – Расскажи мне эти правила, и давай посмотрим, насколько точна твоя наука.
Джоселин знала все наизусть. У нее не было необходимости листать страницы или обдумывать, какие цитаты могли бы дать ей преимущество. Она сделала глубокий медленный вдох, чтобы успокоить волнение, и бросила книгу на стул.
– Все, что делает мужчина, чтобы доставить удовольствие женщине, называется работой мужчины.
Алекс удивленно изогнул брови, всем своим видом выражая шутливый протест.
– Работа? Я бы не называл это работой, мадам.
Джоселин рассмеялась:
– Мы еще даже не начинали, а ты уже ведешь себя как непослушный ученик, Алекс.
Алекс тотчас принял серьезный вид.
– Так о чем мы говорили?
Джоселин повернулась и, взяв его за руку, повела через всю комнату к кровати.
– Работа мужчины заключается в следующем… – Джоселин потянула его за собой на кровать. – Пока женщина лежит у него в кровати и отвлечена беседой, мужчина должен освободить ей застежки на нижнем белье.
Ее непослушный ученик криво ухмыльнулся, выражая полное повиновение. Он коснулся пуговиц на ее декольте, но Джоселин взяла его за запястье.
– Вряд ли я отвлечена беседой, сэр.
– Чепуха. – Он слегка прижал ее к мягкой перине. – Я как раз собирался изумить вас рассказами о своем мальчишеском героизме, чтобы вызвать у вас симпатию и восхищение. – Пока Алекс говорил, его проворные руки продолжали делать свое дело.
Джоселин захихикала:
– Хорошо. Невозможно устоять перед вашим обаянием.
– Совершенно верно. – Алекс колебался, получая удовольствие от открывшегося обилия шелка и кружев. – Я освободил застежки, мадам. Что дальше?
– Далее по тексту я должна спорить с тобой. – Джоселин вздохнула и задрожала, почувствовав тепло его пальцев, проникших сквозь тонкий слой одежды. У нее даже мысли не было спорить с ним, вместо этого она поняла, что снимает с него галстук и белоснежную рубашку.
– Мужчина обожает хороший спор. – Голос Алекса звучал хрипло, а руки нашли узелок шнуровки под грудью. – И как мне следует противостоять?
Джоселин закрыла глаза, намереваясь доказать мудрость древних народов.
– Ты должен… осыпать меня поцелуями.
– Есть какие-то конкретные места, которые по желанию женщины должны быть покрыты поцелуями?
Джоселин кивнула, не доверяя своему голосу. Кончиками пальцев она прочертила путь от шеи до груди, наблюдая за его реакцией. Потом ее рука взметнулась вверх, коснулась ключицы, на мгновение пальцы замерли на губах, и по телу пробежала дрожь.
Он наклонился, чтобы поцеловать грудь, скрытую за тончайшим шелком. Прикосновение губ обожгло нежную кожу, кончик языка коснулся обнаженных плеч и шеи, и Джоселин задохнулась от пронзившего ее сладостного чувства. Наконец его жаждущий рот приник к ее губам с такой страстью, что у Джоселин закружилась голова.
– Ну и? – глухим от волнения голосом произнес Алекс.
– Ну и-и? – Джоселин коснулась губами его шеи.
– У меня получилось… осыпать тебя поцелуями?
О да, Господи, да!
– Я… я в совершенном смущении.
Он поцеловал ее снова, на этот раз более настойчиво, и спазмы сладчайшей муки пронзили все тело Джоселин. Это были поцелуи завоевателя, и она растворилась в них без остатка, понимая, что готова отдать ему все.
– Ну и? – снова переспросил ее Алекс.
Ее рука скользнула за пояс брюк, и на лице Джоселин отразился восторг.
– Теперь необходимо прикоснуться ко мне и ласкать мое тело в самых разных местах.
– Ты не могла бы… поточнее определить эти места?
Она рассмеялась, новая волна страсти разлилась по ее телу.
– В тексте об этом ничего не сказано. Но может быть, я угадаю. На нас слишком много одежды.
– Я сейчас же исправлю ситуацию, мадам.
Алекс легко справился с крючками и застежками на ее платье, от прикосновения его рук тело словно пронзили миллионы крохотных иголочек. Так же быстро он сбросил свою одежду, и Джоселин задохнулась от красоты мужского тела, нависшего над ней:
