Джейн кренц - Грешная вдова
— К тому времени нам всем было ясно, что Ренвик — полный безумец. Первые несколько месяцев он успешно это скрывал, водя за нос меня, моего отца и всех остальных. Но в конце концов его душевная болезнь стала очевидна.
— Как вы поняли, что ваш муж сумасшедший?
Она замялась.
— Очень скоро после нашей свадьбы мне стало ясно, что Ренвик — человек с большими странностями. Он часами сидел в комнате на верхнем этаже дома, которую называл своей лабораторией и всегда держал запертой. Он никому не разрешал туда заходить. Но как-то днем, когда он медитировал, я украла ключ.
— И осмотрели запертую комнату?
— Да. — Она опустила глаза и посмотрела на свои руки. — Вы, конечно, считаете этот поступок недостойным послушной жены?
Артемис оставил этот вопрос без ответа.
— И что же вы там нашли?
Она медленно обернулась и встретилась с его взглядом.
— Доказательства того, что Ренвик серьезно и глубоко изучал темную сторону ванза.
— Какие именно доказательства?
— Журналы, книги, блокноты. Разный алхимический вздор, который презирал мой отец. Он говорил, что подобные вещи не настоящая наука ванза. Но я знаю, что в этой философии всегда была тайная сторона в виде магии и алхимии.
— Оккультная чушь! Монахи из «Гарден-Темплс» не учат таким вещам. Эти знания находятся под запретом.
Она вскинула брови.
— Знаете пословицу, сэр: «Запретный плод сладок»?
— Насколько я понимаю, ваш муж был одним из тех, кого привлекали запретные знания?
— Да. Именно поэтому он втерся в доверие к моему отцу и стал вхож в наш дом. Он женился на мне, надеясь выманить у моего отца интересующие его знания. Он полагал, что, став членом нашей семьи, он автоматически получит право на папины секреты.
— Какие именно секреты интересовали Девериджа?
— Его интересовали две вещи. Первое — он хотел овладеть древним языком ванза, на котором написаны старые книги по алхимии и магии.
— А второе?
Лицо ее напряглось.
— Ренвик хотел стать высшим магистром. Он был одержим желанием получить эту степень.
— Ваш отец отказался обучать его высшим наукам ванза?
Она тяжело выдохнула:
— Да. Папа в конце концов понял, что Ренвик — злодей, но, к сожалению, это случилось слишком поздно. Мой муж верил, что, разгадав тайны оккультных текстов ванза, он сделается всесильным колдуном.
— Если Деверидж в это верил, значит, он и впрямь был безумцем.
— Больше чем безумцем, сэр. Незадолго до своей смерти папа предупредил Бернис и меня, что Ренвик поклялся убить нас всех. Мой муж хотел уничтожить нашу семью, потому что отец отказался дать ему знания, необходимые для прочтения старых оккультных книг.
— Но Деверидж не успел осуществить свою месть, весьма вовремя умерев от руки вора-домушника, — тихо проговорил Артемис.
— Да. — Мэделин выдержала его твердый, проницательный взгляд. — Бернис считает, что это была рука провидения.
— М-м-м… — Артемис задумчиво кивнул. — Рука провидения — очень удобное объяснение для подобного рода вещей, не так ли?
Мэделин немного помолчала, а затем сказала:
— Знаете, я даже не представляю, что могло случиться, если бы Ренвик тогда не погиб. После смерти отца не осталось никого, кто мог бы защитить нас с Бернис.
— Если то, что вы мне сейчас рассказали, — правда, я вполне понимаю ваше беспокойство.
Она на несколько секунд закрыла глаза, пытаясь успокоиться.
— Вы мне не верите.
— Скажем так: я пока воздержусь от окончательного суждения.
— Знаю, мой рассказ звучит очень странно, сэр, но это правда. — Она сцепила руки. — Клянусь вам, я не сумасшедшая. То, что вы сейчас услышали, — не плод больного воображения. Вы должны мне верить.
Артемис еще мгновение задумчиво смотрел на Мэделин, потом, ни слова не говоря, встал, подошел к маленькому столику, на котором стоял тяжелый хрустальный графин с коньяком, и налил в рюмку темный напиток.
Он вернулся к Мэделин и вложил рюмку ей в руку:
— Выпейте.
Хрусталь холодил пальцы. Она растерянно смотрела на рюмку и наконец сказала единственное, что пришло на ум:
— Но сейчас только одиннадцать часов пополудни, сэр. Никто не пьет коньяк в такое время.
— Вы и представить себе не можете, чем некоторые люди занимаются в это время дня. Пейте.
— Вы так же настойчивы, как тетушка Бернис со своими эликсирами. — Мэделин подняла рюмку и сделала глоток. Коньяк смочил горло и обжег все внутри, но этот огонь оказался на удивление приятным. Таким приятным, что она решилась на второй глоток.
— А теперь, — сказал Артемис, — давайте перейдем к сути дела. После смерти вашего мужа прошел уже год. Что еще, кроме вчерашнего случая в «Замке с привидениями», заставляет вас думать, что Ренвик Деверидж вернулся, чтобы отомстить вам и вашим родным?
— Поймите меня правильно, сэр, — она со значением поставила рюмку на стол, — я знаю: люди говорят, будто я подвержена диким фантазиям и видениям. Но у меня есть веские основания опасаться, что происходит нечто очень странное.
Он слабо улыбнулся:
— Я вижу, коньяк несколько укрепил ваш дух, мэм. Расскажите мне про привидение Ренвика Девериджа.
Она скрестила руки на груди и принялась расхаживать по библиотеке.
— Я не думаю, что Ренвик Деверидж совершил невозможное и вернулся из могилы, чтобы меня преследовать. Если он где-то здесь, значит, ему каким-то образом удалось уцелеть во время пожара. Я прошу вас поймать привидение, хотя на самом деле не верю в тени умерших.
— Ну хорошо, — Артемис прислонился плечом к боковой стенке книжного шкафа, — давайте поставим вопрос иначе: какие последние события вызвали в вас страх перед Девериджем?
«На этот вопрос не так-то просто ответить», — подумала Мэделин.
— Несколько дней назад я получила письмо от одного джентльмена, бывшего коллеги моего отца. Он тоже знаток древних языков и занимался изучением языка Ванзагары.
— Что же было в этом письме?
Она подалась вперед.
— В своем письме он сообщает мне, что видел тень Ренвика Девериджа в своей библиотеке. Он счел своим долгом поставить меня в известность.
— Проклятие!
Она вздохнула.
— Конечно, все это выглядит довольно нелепо, сэр, но вы должны отнестись к моему рассказу очень серьезно, иначе мне не будет от вас никакого толку.
— Кто этот ученый, который утверждает, что видел привидение?
«Еще один трудный вопрос», — мысленно отметила Мэделин.
— Лорд Линслейд.
— Линслейд? — Артемис ошеломленно уставился на нее. — Все знают, что он чокнутый. Ему уже много лет являются призраки умерших. Как я слышал, он регулярно разговаривает с тенью своей покойной жены.
