Кэт Мартин - Цыганский барон
Доминик отбросил плеть.
— Похоже, любовь моя, я еще больший дурак, чем ты.
И, бросив на нее последний взгляд, он ушел в ночь.
Кэтрин смотрела ему вслед. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не побежать за ним, не упасть в его объятия и не попросить снова ее целовать.
С трудом заставила она себя отвести взгляд. Слезы навернулись на глаза. Когда она в последний раз позволяла себе плакать? Еще никогда ей так не хотелось разреветься, еще никогда она не чувствовала себя такой несчастной. Но она не могла разрешить себе подобную слабость. Никогда больше.
Кэтрин, покачиваясь, поднялась по лесенке. Завтра они пойдут на ярмарку в деревню. Может быть, там ей удастся найти путь к спасению.
Доминик работал с угрюмым ожесточением, чтобы немного остудить свою ярость. Он был очень близок к тому, чтобы ногой распахнуть дверь своего вардо, схватить Кэтрин и всей силой вонзиться в ее маленькое тело. Ни на минуту он не сомневался, что ей это будет чертовски приятно. Но… Ни разу в жизни он не брал женщину силой и не собирался делать это сейчас.
Похлопав по морде молодую кобылу, он достал припаренный сахар.
— Завтра, — проговорил он, лаская животное, — если хорошо будешь себя вести, получишь еще.
Кого другого он, может, и продаст, да только не Сумаджи. Уж очень она была хороша. Вместе с ее дружком, большим серым жеребцом Реем, они пополнят его английский табун.
— Ну почему Катрин не может хоть отчасти стать такой же ласковой и покорной? — спросил он, думая об упрямой маленькой чертовке, оставшейся в таборе. Даже сейчас тело его не желало успокоиться без нее; боль, видно, придется терпеть не один час. Он буквально чувствовал в руке тяжесть ее грудей.
И все же она удивляла его. Откуда столько воли? Столько сил сопротивляться? А как она танцевала — огонь! Она сгорала от желания. Каждое движение говорило об ее страсти! Он был уверен, что Кэтрин пойдет в постель добровольно.
Но она отказалась!
Доминик сжал уздечку так, что костяшки пальцев побелели. Господи, эта рыжая ведьмочка превращает его жизнь в ад! Он думал о том, как целовал ее, как отвечала она на его поцелуй. Если ему сейчас так плохо, то как должна себя чувствовать она? Доминик был готов поспорить, что Кэтрин этой ночью будет спать не лучше его самого. Время. Только время может ему помочь. Она скоро не выдержит. Если бы у него было еще хоть несколько дней…
Доминик улыбнулся. Может быть, у него будут эти дни. Он ведь решил задержаться, и, кроме того, в Англию они поедут вместе. Он обещал помочь ей. Что ж, приедут в Англию — а там видно будет.
Эх, надо было сказать, что плата за помощь — ночь, проведенная с ним. Но нет. Это было не в его характере.
Он терпеть не мог покупать людей. Нет, лучше подождать еще немного.
Кэтрин — женщина страстная. Рано или поздно она сдастся.
Глава 7
Когда кипит в котле вода
И ждут цыгане ужин,
Печальна участь петуха,
И пусть судьба его горька,
Жалеть о нем не нужно.
Зачем гадать цыганке,
Что молодую ждет,
Когда про то, что будет,
Известно наперед.
Цыганская поэма. Чарльз Годфри ЛиландКэтрин старательно избегала Доминика все утро. Он работал с лошадьми, кормил их, чистил, расчесывал им гривы и хвосты, вплетал в них ленты. Кэтрин была уверена, что он все еще сердится.
Кроме того, после их горячего объяснения она пережила самую странную, самую неуютную ночь в своей жизни. Она вертелась, никак не могла успокоиться, все думала о Доминике, все вспоминала, как он целовал ее, а когда засыпала, просыпалась вся в поту.
Под конец она решила, что подхватила какую-то болезнь.
— Смотри, куда идешь, — пробурчала Перса. — Прямо в костер лезешь.
И правда, Кэтрин едва не сбила железный треножник, на котором стоял котел.
— Простите. Задумалась о ярмарке. Доминик обещал меня взять.
После того, что произошло ночью, он, скорее всего, отправится туда без нее.
— Я должна была догадаться, что ты думала о моем сыне. Он очень красив, правда?
— Да
— Тебе он нравится?
— Он добрый.
— И это все? Он для тебя всего лишь добрый? Я так не думаю. Домини силен, красив. Настоящий мужчина. А ты страстная женщина. Ты хочешь его. Так почему ты не пускаешь его к себе в постель?
Кэтрин почувствовала, что краснеет.
— Он мне не муж.
Кэтрин знала, что каким бы сильным ни было взаимное влечение, Доминик не муж ее и никогда им не будет.
Он цыган, она графиня. Вскоре она покинет его, оставит в прошлом этот кусок жизни. Когда она доберется до Англии, сначала она отыщет человека, который ее предал, и отомстит ему. А потом выйдет за кого-нибудь замуж, родит детей, сделает все, чтобы продлить род Баррингтонов.
— Вацлав предлагал тебе жениться, — говорила Перса, — почему ты не осталась с ним?
— Потому что я его не любила.
Это был самый длинный разговор между Кэтрин и Персой, с тех пор как Доминик привел девушку в табор. Сегодня тон цыганки казался менее желчным, хотя дружелюбия в нем по-прежнему не было ни капли.
— А моего сына ты любишь?
— Нет! Конечно, нет. Я ему благодарна за то, что он спас меня от Вацлава.
— Он не женится па тебе. Он поклялся никогда не жениться.
Эти слова удивили Кэтрин,
— Разве он не хочет иметь рядом любящую жену, детей?
— У него свои причины так поступать. Я говорю это тебе, чтобы ты знала, на что идешь, если решишься пойти с ним.
— Я не пойду с ним, и Доминик знает об этом. Он поклялся не принуждать меня.
Перса бросила па нее загадочный взгляд.
— Женщина поступает мудро, когда не продает себя по дешевке.
— Я совсем не собираюсь себя продавать,
— Мой сын умеет убеждать.
— А я умею быть упрямой.
— Вижу, — тихо засмеялась Перса.
Кэтрин ничего не сказала. Она подняла тяжелый чугунный котел, чтобы отнести его на ручей помыть, но Перса остановила ее;
— Ты довольно поработала. Иди с моим сыном. Развлекайся. Если ты приглядишься, можешь узнать что-то для себя ценное.
«Теперь и Перса заговорила загадками», — подумала Кэтрин и пошла прочь от костра. Но ее на поиски Доминика, а к желтому вардо, где жила Медела. Та как раз проветривала постель.
— Рада видеть тебя, Катрина, — сказала она с приветливой улыбкой, положила руки на опустившийся живот. — Мой каджори вот-вот появится. Он будет крепким и здоровым. Твои чары сильны.
— Я рада, — вежливо сказала Кэтрин, подумав, что вряд ли малышу помогает ее локон.
— Где Домини? — спросила Медела. — Неужели он пошел на ярмарку без тебя!
— Он обещал меня взять, но забыл.
Может, дело и не в забывчивости, по результат вполне мог бы быть тем же самым.
— Доминик никогда не нарушает обещаний. Он зайдет за тобой.
