Салли Маккензи - Знакомство с герцогом
Джеймс весело рассмеялся.
– Пока нет, но должен признаться, что испытываю... некоторые затруднения при попытке рассуждать здраво. Представление о ваших волосах, разметанных по моей белой подушке, действует на меня... м-м... несколько возбуждающе.
Было начало марта, но Саре стало жарко, как будто стоял знойный июль. Только теперь она поняла, что подразумевали сестры Абингтон под понятием «теплая» беседа.
Она огляделась и увидела впереди коттедж, обнесенный аккуратной белой изгородью.
– Думаю, ваша светлость, вам придется отвлечься от мысли о своих экспериментах. У нас появилось общество.
– Да, вижу, – со вздохом отозвался Джеймс.
На изгороди сидели двое мальчишек, каждому не больше десяти лет, и с энтузиазмом размахивали руками.
– Здравствуйте, ваша светлость! Можно мне подержать Лютика?
– Ну уж нет, Тим, я старше тебя; к тому же ты держал его в прошлый раз.
– Нет!
– А вот и да!
– Лютик? – удивилась Сара.
Джеймс засмеялся.
– Это Лиззи так назвала коня, кажется, потому, что он неравнодушен к лютикам. – Джеймс остановил пролетку и помог Саре спуститься. – Джентльмены, – обратился он к азартно спорившим мальчикам, – прошу вас следить за своим поведением.
– Простите, ваша светлость.
– Извините, ваша светлость.
Сара посмотрела на неотличимо похожих мальчуганов с замурзанными мордашками.
– Сара, позвольте вам представить Томаса и Тимоти Пирсонов. Джентльмены, это мисс Сара Гамильтон из Филадельфии.
У мальчиков округлились глаза. Сара, с облегчением отметила, что у Томаса уже выпал передний зуб, тогда как у Тимоти все зубы были еще на месте, теперь ей было легче их различать.
– Так вы прибыли к нам прямо из Америки, мисс? – спросил Тимоти.
– Неужели вы переплыли целый океан? – задохнулся от восторга Томас.
– В Америке вы жили рядом с краснокожими индейцами?
– А на каком пароходе вы плыли? Кузен Чарли Бентуорта служит во флоте, он плавал с самим Нельсоном!
– Кому интересны твои глупые пароходы? – прервал брата Тимоти. – Это правда, что индейцы носят на голове перья и что они страшно дикие и жестокие?
Сара рассмеялась.
– Боюсь, я не очень-то разбираюсь в пароходах, – сказала она Томасу. – Во всяком случае, тот, на котором плыла, показался мне очень большим, но его все время раскачивало на волнах, и мне было очень плохо. – Улыбнувшись разочарованию Томаса, она обратилась к Тимоти: – А что касается индейцев, то действительно их мужчины носят украшения из перьев, когда собираются воевать, и они очень жестокие и отчаянные воины; но вообще, думаю, они мало чем отличаются от нас с вами.
– Ребята, я понимаю, что с мисс Гамильтон вам гораздо интереснее, чем с Лютиком. Тем не менее, может, кто-то из вас последит за поводьями?
Тимоти, а может, это был Томас, на этот раз Сара не разобрала, взял Лютика под уздцы, а Джеймс и Сара направились к коттеджу. Навстречу им из дома выбежали две маленькие девочки, за которыми неуверенно ковыляла совсем еще крохотная девчушка.
Девочки резко остановились перед Джеймсом и вполне прилично выполнили реверанс. Затем две пары больших карих глаз уставились на Сару.
Малышка протиснулась между юбок сестер и протянула пухлые ручки.
– Наверх! – потребовала она.
Джеймс со смехом подхватил девочку на руки.
– Это Рут, – представилась девчурка и спрятала личико в его галстуке.
– Сколько тебе лет, Рут? – спросила Сара.
Девочка выставила вперед два пухлых пальчика.
– Два года! Какая большая девочка!
– Да она еще козявка! – Тимоти ткнул пальцем в толстую ножку сестренки. Значит, на этот раз Томас выиграл соревнование за заботу о Лютике.
Рут выпростала лицо из складок шейного платка Джеймса и стукнула брата кулачком по голове.
– Я не козявка!
– А это мисс Мэгги и мисс Джейн, – представил Джеймс старших девочек.
– Рут! – Из коттеджа появилась низенькая кругленькая женщина с толстощеким малышом месяцев восьми на руках. – Ах, здравствуйте, ваша светлость! Не зря мне показалось, что я слышала стук пролетки.
– Добрый день, Бекки. Вот, приехал взглянуть на вашу крышу. А Том все еще в поле?
– Да. Скоро он вернется поесть. Не зайдете ли выпить чаю, пока будете его ждать?
В крошечном коттедже было тесно, но чисто. Вслед за герцогом Сара протиснулась за старенький кухонный стол. Рут не слезала у гостя с рук и, тяжело сопя, пыталась открутить пуговицы его сюртука, пока он разговаривал с ее матерью. Казалось, герцог чувствовал себя совершенно непринужденно, сидя в коттедже своего арендатора и беседуя с его женой. В нем не было абсолютно ничего общего с надменными аристократами, какими их представляла себе Сара.
Рут, найдя у него в кармашке часы, засмеялась от удовольствия, и Джеймс погладил крупной ладонью по ее пухлой ручонке. Девочка покачнулась у него на колене и крепко уцепилась обеими руками за его руку. Он расхохотался, и на глаза Сары неожиданно навернулись слезы.
Затем в кухню вошел невысокий плотный мужчина в сопровождении Мэгги и Джейн: рукава его рубашки были закатаны по локоть, а волосы все еще оставались влажными после умывания во дворе.
Рут с криком «Папа!» протянула к нему руки, и Джеймс снова засмеялся.
– Мне всегда приходится уступать тебе хорошеньких дам, Том, – сказал он, передавая девочку отцу.
– Но на этот раз, сдается мне, ваша светлость сами привезли с собой очень хорошенькую даму.
Мужчина улыбнулся Саре и, нагнувшись, поцеловал Бекки.
Сара с любопытством слушала, как Том с Джеймсом вспоминали о своем детстве и о тех проделках, которые они затевали вместе с Робби и Чарлзом.
Когда Том поел, они с Джеймсом вышли на улицу осмотреть крышу. Сара помогла Бекки убрать со стола и усадить есть малышей. Она удобно устроила у себя на коленях Билли, когда вошел Джеймс и тихо остановился рядом с ней.
– Нам пора ехать, – прошептал он, наклонившись к Саре.
На какое-то мгновение Сара представила, что Билли – их ребенок и что они находятся в своем коттедже.
Некоторые девушки только и мечтают о том, чтобы выйти замуж и завести детей, подумала она, когда Джеймс помогал ей подняться в пролетку.
Джеймс тряхнул поводьями, и Лютик затрусил по дороге, а Сара продолжала размышлять.
Серьезные молодые люди, которые вместе с ее отцом участвовали в политическом движении страны, ее не привлекали; правда, и они не проявляли к ней интереса. Они слишком любили ее отца, преданного своему делу, одержимого своими идеями, и попросту не замечали дочь доктора Гамильтона. Единственным, кто обратил на нее внимание, был мальчишка мясника, но ей льстило его внимание лишь до тех пор, пока он ее не поцеловал.
