Сычев К. В. - Роман Брянский
В тот же день княжеские люди выехали во все концы не только Брянского удела, но и всех черниговских земель. В короткий срок было собрано почти шеститысячное войско. Огромный обоз следовал за воинами: в телегах, охраняемых брянскими мужиками, были сложены мешки с зерном, овощами, сушеными мясом и рыбой.
Старший княжеский управляющий Ермила Милешевич хотел отправить за войском стадо откормленных княжеских коров и отару овец, однако рачительный князь не разрешил.
– Пусть пока кормятся так, – сказал он, – пока мы не доберемся до земель этого злодея, князя Федора…А там уже мои люди будут кормиться смоленской свежатиной! Пусть расплачивается эта земля за грубости и обиды своего князя!
Почти три дня двигались полки брянского и великого черниговского князя до первых смоленских селений…Однако же, достигнув к вечеру своей цели, они обнаружили, что ни в одной деревеньке людей не было. Лишь пустые избы, в которых гулял ветер, встречали незваных гостей.
– Неприветливо нас встречают, – сказал по такому случаю князь Роман. – Видимо, смоляне проведали о нашем походе! Что поделаешь, если мы повели не только конное, но и пешее войско! А это не утаить!
– А если сделать набег, княже? – спросил воевода Добр. – А ночью послать на них конницу? Тогда не успеют сбежать! Ты же видишь: жители сбежали отсюда совсем недавно…Если они думают, что мы идет медленно, с привалами, тогда не станут спешить! А мы захватим и пленников, и всякое добро! И нанесем этим землям огромный урон!
– Ты прав, мой славный Добр, – кивнул головой брянский князь. – Тогда, давай, сделай ночью дальний набег! Однако же, смотри, всегда посылай вперед разведку. А если встретишь войско князя Федора, сразу же, без промедления, посылай ко мне людей. Сам же в битву не вступай! Ударим по ним всеми силами, без жалости!
– Слушаюсь, великий князь! – весело сказал брянский воевода. – По коням, мои воины! – крикнул он, повернувшись к всадникам. Славная княжеская тысяча сорвалась с места и стремительным потоком хлынула на смоленские земли.
– А мы пока сделаем привал, – сказал, вытирая большим цветастым платком пот с лица, князь Роман. – А за людьми пусть пока присматривает Славко Милорадич. Сходи к нему сынок, и передай мой приказ.
– Хорошо, батюшка, – ответил княжич Олег и поскакал к приближавшейся серой массе пеших воинов, которые немного отставали от княжеской конницы: Роман Михайлович не хотел, чтобы его пехотинцы глотали густую пыль, которая, несмотря на росшую в изобилии траву, все же поднималась из под конских копыт.
Когда пешие полки подошли к княжеским шатрам, воздух уже был чист, однако жара стояла немилосердная.
Усталые, потные княжеские дружинники и ополченцы разделись до пояса и ходили по лагерю в одних подштанниках, разбивая палатки и разжигая костры.
Второй воевода, Славко Милорадович, которого князь Роман поставил во главе пешего воинства, метался взад-вперед по всему лагерю, отдавая направо и налево распоряжения…Наученный долгой ратной жизнью, Славко знал, что во время отдыха воинов, ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра окрестности. Он помнил, как враги не раз пытались воспользоваться беспечностью отдыхавшего воинства! – Этого не будет! – говорил, повторяя слова своего отца, второй воевода. – Поставлю крепкие заставы!
И он послал в ночной дозор своих самых лучших и опытных воинов. Помимо того, и князь Роман оставил для дозорной разведки два десятка так называемых «воев летучих». Эти конники должны были всю ночь кружить вокруг неукрепленного лагеря и при необходимости поднимать боевую тревогу.
Наутро, едва забрезжил рассвет, княжеские воины были разбужены боевым рожком и быстро, приведя себя в порядок, умывшись в водах ближайшей речушки, приняв наскоро приготовленную пищу, перешли на другой речной берег. Вслед за ними по шатким мосткам, наведенным брянскими мужиками, прогрохотали обозные телеги.
Не пройдя и десятка верст, брянские ратники почуяли приближавшийся с каждым шагом запах гари.
– Значит, здесь уже побывали мои воины! – сказал, морщась, князь Роман, и указывая сыну рукой на дымившиеся развалины. Они подъехали ближе и обнаружили большую серую поляну из пепла, лежавшую по обеим сторонам дороги.
– Сожгли все село, батюшка, – сказал, насупившись, княжич Олег. – Зачем это сделали? Это же мирные крестьяне, а не лютые враги…За что же они страдают?
– Это война, сынок, – тихо молвил Роман Михайлович. – Ты ведь знаешь моих воинственных воинов: они не щадят ни врагов, ни их людей…До Смоленска непросто добраться, а взять город – и того труднее! Тогда следует нанести подлому обидчику наибольший урон!
– Однако те простые люди – Божьи твари, батюшка, – сказал с горечью княжич, – и христианские души…Господь зачтет нам такое за большой грех!
– Это так, сынок, грех превеликий, – согласился князь Роман, – однако я не разрешил моим воинам убивать и насильничать…Пусть жгут и грабят, но люди будут живы!
– А как же им жить без жилья да имущества? – возразил, качая головой, княжич Олег.
– Ну, это дело наживное, – усмехнулся Роман Михайлович. – Вот уведем смоленских пленников в Брянск, а там их обустроим!
В это время вдали показались скакавшие во весь опор всадники.
– Это люди моего Добра, – сказал, прищурившись, князь Роман. – Вот сейчас увидим, был ли полезен набег во вражеский тыл!
– Здравствуй, великий князь! – громко крикнул, подскакав к князю Роману, передовой всадник.
– Здравствуй Микула, внук моего славного Ермилы! – ответил старый князь. – Как там наши дела?
– Все пожгли, великий князь, как было велено, – сказал, вытирая пот со лба, молодой дружинник, – и взяли немало пленных! Пришлось отрядить сотню воинов на охрану пленников…
– Это много, – покачал головой Роман Михайлович. – А где же эти люди остались?
– Они следуют за твоими воинами, – тихо сказал Микула. – Твои люди скоро их догонят. Они – в пяти верстах от вас!
– Эй, Славко! – крикнул князь Роман. Второй воевода быстро к нему подъехал. – Поручи-ка своим людям, Славко, когда мы пройдем пять-шесть верст, вести пленников!
А много их? – спросил, прищурившись, Славко.
– Где-то тысячи полторы, – ответствовал Микула, – или немного больше…
– Будет сделано, великий князь, – весело сказал второй воевода, – сейчас же назначу людей для охраны!
И он поскакал выполнять княжеское повеление.
Действительно, верст через шесть княжеское войско подошло к большой людской толпе, медленно шедшей по утоптанной конскими копытами дороге. Княжеские всадники с опущенными копьями сопровождали это людское сборище. Увидев подъехавшего князя, пленники зашумели, заголосили.
