Решад Гюнтекин - Птичка певчая
Я мчалась с такой скоростью, что, наверно, могла бы за час добежать и до Стамбула. У ворот дома меня встретил дядя Азиз.
— Что за вид, девушка? Ты краснее свёклы… Кто-нибудь гнался за тобой?
Я нервно засмеялась:
— С чего это вы взяли, дядя Азиз? — И кинулась в сад, откуда доносились детские голоса.
В саду за домом на толстой ветке огромного граба висели качели. Иногда я собирала соседских ребятишек и превращала сад в ярмарочную площадь. А сегодня мои маленькие друзья пришли сюда без моего приглашения и сгрудились вокруг качелей.
Ах, как кстати!.. Прекрасный случай… А я собиралась, вернувшись домой, убежать к себе и запереться. Ясно было, что Мюжгян и кузен непременно кинутся в мою комнату, попытаются открыть дверь, поднимут переполох. Теперь же я могу спрятаться в толпе ребят или же затеять с ними игру, которая помешает приблизиться ко мне.
Началась свалка, каждому хотелось первым залезть на качели. Мне пришлось вмешаться, я растолкала детвору и приказала:
— Станьте в ряд с двух сторон. Я сама буду вас катать по очереди.
Я залезла на качели, поставила впереди себя какого-то малыша и начала раскачиваться.
Вскоре появились мои преследователи. Мюжгян тяжело дышала и всё время хваталась рукой за сердце. Видимо, Кямран порядком заставил её побегать.
Они встали за толпой ребятишек.
Я подумала про себя: «Так тебе и надо, изменница!» — и стала раскачиваться ещё быстрее.
Малыши, ждавшие в сторонке своей очереди, запротестовали:
— Хватит уже… И нас!.. И нас!..
Я не обращала внимания, раскачивалась всё сильнее и сильнее. Густая крона граба трепетала у меня над головой.
Мои маленькие приятели, страшно разгневанные, в нетерпении рвались к качелям. Их уже не сдерживала черта, проведённая мною на земле. Мюжгян и кузен оттаскивали детишек в сторону, боясь, что качели расшибут им головы. На беду, спасовал малыш, который качался вместе со мной. Он заорал во всю глотку, и я испугалась, что карапуз отпустит верёвки, упадёт и разобьётся.
Волей-неволей пришлось остановить качели. Я напустилась на малыша, отчитала его, говоря, что трусишке, который боится такой маленькой скорости, делать на качелях нечего, что таким лучше качаться дома в люльках своих младших братьев и сестёр. Я говорила ещё что-то. Этот поток брани предназначался лишь для того, чтобы не дать Кямрану заговорить со мной. К счастью, другие ребятишки тоже вопили что было мочи: в общем, сад превратился в преисподнюю:
— И меня, Феридэ-абла!.. И меня!.. Меня тоже!..
— Нет, не возьму никого! Вы все боитесь…
— Не боимся, Феридэ-абла!.. Не боимся!.. Не боимся!..
Тут из окна раздался голос тётки:
— Феридэ, дорогая, да покатай ты их всех…
Я повернулась к дому и пустилась в длинный спор:
— Тётя, сейчас вы так говорите, а если кто-нибудь упадёт и сломает голову, я же буду виновата…
— Дочь моя, не обязательно, чтобы дети ломали себе головы. Качайся потихоньку…
— Тётя, прошу вас, не говорите того, чего не понимаете. Разве вы не знаете Чалыкушу? Разве можно на меня надеяться? Я всегда начинаю тихо, осторожно, а когда качели раскачаются, шайтан подбивает меня: «Ну, ну, сильнее!.. Ещё сильнее!..» Я отвечаю ему: «Не надо, оставь… Возле меня дети!» Но шайтан не унимается: «Ну ещё, ещё чуточку… Ничего не случится…» Ветки деревьев и листья тоже подхватывают: «Быстрее, Феридэ, быстрее!..» Подумайте, как может противостоять бедная Чалыкушу такому подстрекательству?
И тут моё красноречие иссякло. Я не смотрела назад, но чувствовала: за моей спиной стоит Кямран, и, стоит мне только замолчать, он заговорит.
Что же делать? Как убежать, чтобы не столкнуться с ним?
Вдруг смотрю, за мой подол цепляются чьи-то ручонки. Это — самый маленький из моих гостей, семи-восьмилетний карапуз. Я подхватила его под мышки, подняла вверх и сказала:
— Не обижайся, ничего не выйдет. Мы ведь можем разбить в кровь эти пухленькие щёчки…
За спиной мальчугана появляется чья-то тень… Кямран. Как только я опущу малыша на землю, мы столкнёмся с ним лицом к лицу.
Итак, спасения нет. Убежать, испугавшись, мне не позволит гордость. Поэтому, опустив малыша на землю, я повернулась и устремила взгляд на кузена.
— Ступай, мальчуган, иди к братцу Кямрану. Он нежный и изящный, как девушка, и качать тебя будет осторожно, как нянька. Только смотри не шевелись на качелях, а то его слабенькие ручки не удержат тебя, и вы оба грохнетесь на землю.
Я пристально смотрела в глаза Кямрану, ожидая, что он не выдержит поединка и отвернётся. Но все было напрасно. Он отвечал мне таким же пристальным взглядом, точно хотел сказать: «Напрасно стараешься, я всё знаю!..»
И тут я поняла, что партия проиграна. Я потупила голову и принялась вытирать платком свои грязные руки.
— Развлекаетесь, шалунья, не так ли?.. Ну что ж, сейчас мы посмотрим… Покатаемся вместе!..
Ловким движением он швырнул куртку Мюжгян.
— Эй, Кямран! — раздался голос тётки из окна. — Не будь ребёнком! Ты не справишься с этим чудовищем. Она сломает тебе шею!
Ребятишки почувствовали, что сейчас будет нечто забавное, и отступили назад. Мы остались вдвоем у качелей.
— Ну, чего ждёшь, Феридэ? — улыбнулся кузен. — Может, боишься?
— Этого ещё не хватало! — ответила я, не осмеливаясь, однако, смотреть ему в лицо, и вскочила на качели.
Верёвки заскрипели, качели плавно двинулись.
Я старалась быть осторожной и, раскачиваясь, только чуть-чуть сгибала колени, сохраняя силы в этом состязании, которое как я предвидела, будет нелёгким.
Скорость нарастала. Дерево сотрясалось, листва трепетала. Мы молчали, стиснув зубы, словно одно только слово уже могло отнять у нас силы.
Опьянение от быстрого движения постепенно охватывало меня, сознание затуманивалось.
На миг голова Кямрана скрылась в густой листве граба. Его длинные волосы рассыпались и закрыли лицо.
— Ну как, вы не начали раскаиваться? — спросила я насмешливо.
— Увидим, кто ещё раскается! — так же насмешливо отозвался Кямран.
Взгляд его зелёных глаз, сверкавший из-под растрёпанных волос, порождал в моём сердце чувство ненависти, даже жестокости. Я сделала сильный толчок, и качели помчались ещё быстрей. Теперь при каждом взлёте наши лохматые головы исчезали в листве. Как во сне до меня донесся тёткин крик:
— Хватит!.. Хватит!
Кямран повторил:
— Хватит, Феридэ?
— Это надо спросить у вас, — ответила я.
— Для меня нет! После чудесного известия, услышанного от Мюжгян, я никогда не устану.
Колени мои вдруг ослабли, и я испугалась, что верёвки выскользнут из рук.
