Джен Хадсон - Храбрая леди
Когда Уэбб кивнул, профессор сказал:
— Я подобрал неточное слово. Это не раздражение. Неудовлетворенность, может быть. Есть притяжение, очень сильное, и я почти вижу искры, которые проскакивают между вами. Если бы наша Триста проснулась, я уверен, она согласилась бы, что ее дорогая Сахарная Энн и вы — идеальная пара.
— Профессор, вы грузите не тот вагон. Не придавайте вашим наблюдениям слишком большое значение. Я признаю, она симпатичнее кучи красоток — но не более того. Нет между нами ничего — никакого флирта, никакой игры, да и не может быть никогда. Я предпочел бы выбирать репей из хвоста скунса, чем иметь дело с ней.
Андервуд улыбнулся и посмотрел на него таким взглядом, что стало ясно: он не верит ни единому слову Уэбба.
— Мне кажется, джентльмен слишком сильно противится.
— Эта цитата скорее относится к леди, а не к джентльмену.
Редкие брови профессора взметнулись на лоб.
— Вы знаете «Гамлета»?
Уэббу надо было просто молча кивнуть, но гордость взяла верх.
— Я читал некоторые произведения Шекспира. — Он сделал длинную затяжку, и кольцо сигарного дыма устремилось к потолку. — Профессор, то, что некоторые люди в этих местах изъясняются довольно грубо или ведут себя по-свински, не означает, что они совсем уж без мозгов.
— О Боже, нет, капитан! Я никогда так не думал и не собирался вас оскорбить. Я только удивился, что человек закона знает классиков.
— Ладно, профессор. Лучше скажите, у нашей хозяйки есть приличного качества виски, чтобы выпить? Адский огонь меня просто сжигает, я даже согласился бы на глоток какой-нибудь дряни, если бы вы могли раздобыть бутылку.
Худой маленький мужчина подпрыгнул, будто его пришпорили, и помчался в кабинет, где взял красивый графин и рюмку, налил двойную порцию и принес Уэббу.
— В лечебных целях, — сказал Андервуд, улыбаясь.
— Разве вы не составите мне компанию? — недоуменно спросил Уэбб.
— О, для меня рановато.
— Нет, приятель, так не годится. Принесите бутылку и налейте себе. Я никогда не пью один.
Профессора не пришлось долго уговаривать.
После второй рюмки капитан и профессор стали называть друг друга Уэбб и Престон, как старые товарищи. Язык Престона развязался от прекрасного бурбона старой Тристы, и он многое сумел добавить к тому, что Уэбб уже знал о миссис Ла Вин, ее компаньонке Флоре и о сукином сыне по имени Джейкоб Спайсер. Или кузина Триста вместе с Флорой доверяли френологу, или он из тех, кто подсматривает в замочную скважину, но Уэбб услышал кучу сплетен. Если бы Сахарная Энн узнала что некоторые из обитателей дома наболтали ему о ее родственниках, она бы лопнула от злости. Одно было ясно наверняка: желуди не падают далеко от дерева. То, что он услышал о ее семействе, окончательно развеяло его сомнения в виновности миссис Спайсер Херндон в той краже, которая произошла в Чикаго.
После третьей рюмки Престон нечленораздельно произнес:
— Уэбб, мой друг, вы знаете, что мне очень хотелось бы исследовать выпуклости миссис Сахарной Энн?
— Я не против и сам этим заняться, амиго. — Капитан снова наполнил рюмки. «Я хотел бы исследовать каждую выпуклость на ее теле и заниматься этим всю долгую ночь. Вот в чем проблема».
Он выпил виски и повернулся, чтобы наполнить рюмку Престона, но профессор уже обмяк на стуле и тихо храпел.
Примерно в это самое время Фиби, неуклюже ступая, вошла в комнату с большой метелкой из перьев и направилась к каминной полке.
— Что, профессор снова набрался? — равнодушно спросила она.
— Вроде того, — согласился Уэбб, опуская рюмку на стол рядом с графином. — У него проблема?
— Я бы так сказала. Но не всегда, вот что странно. То он трезв, как судья, то напьется, как сука уличного скрипача. Обычно он пьет дешевый ром или джин внизу — там есть одно местечко на Маркет-стрит. Я помогала его укладывать в кровать раз-другой, но теперь, когда у него деньги закончились, он не пьет ни капли. Флора открутила бы ему голову, если бы он влез в запасы миссис Тристы.
— Сожалею, — сказал Уэбб. — Я не знал. Это я велел ему раздобыть виски.
Фиби пожала плечами:
— Он взрослый человек, и я не стану его осуждать. Мэри сказала, что завтрак готов. Вы пойдете к столу в ночной рубашке?
— Думаю, придется, потому что у меня нет штанов. — Уэбб посмотрел на нее с мольбой.
— И не будет, пока док не разрешит. Он придет в полдень, и вы поговорите с ним.
* * *— Что это за наряд? — требовательно спросил Уэбб, когда Сахарная Энн вошла в столовую.
— Простите? — Ее синий бархатный жакет выглядел весьма элегантно, а юбку она застегнула сзади так, чтобы были видны широкие турецкие шаровары, нависающие над высоко застегнутыми синими гетрами. — Так одеваются леди в Чикаго, когда отправляются на велосипедную прогулку.
Какая наглость! Мужчина, сидящий за обедом в ночной рубахе, не может и заикаться о чьем-то наряде.
— Сегодня утром прибыли мои сундуки.
— Я догадался. Двое мужчин потели полчаса, чтобы втащить их по лестнице. Даже я выбился из сил, всего лишь наблюдая за ними.
— Вы преувеличиваете, капитан. Между прочим, Фиби может обслужить вас и принести еду в вашу комнату, как прежде.
— Я не собираюсь больше беспокоить Фиби. Кстати, где профессор?
— В гостиной, — пропищала Фиби, разливая по тарелкам суп. — Залил по самые жабры.
— Залил? — спросила Сахарная Энн.
— Ага. Залил.
Капитан усмехнулся:
— Это означает…
— Я знаю, что это означает, сэр, вопрос в другом — почему профессор залил в это время дня? Он что — на самом деле алкоголик?
— О нет, дорогая, — заверила Флора, — большую часть времени он трезвее самого судьи.
— Точно как я сказала, — добавила Фиби, осторожно неся тарелку от буфета.
— Лучше вернемся к моему наряду. — Сахарная Энн решила отвлечься от состояния, в котором сейчас пребывал профессор. — Именно так современные леди одеваются для занятий велосипедным спортом.
— Велосипедным спортом?
— Да. Велосипед — это двухколесный транспорт…
— Я знаю, что такое велосипед, — раздраженно бросил рейнджер.
Она молча зачерпнула ложкой пряный рисовый суп из цыпленка, отправила в рот, и вопрос Уэбба повис в воздухе.
— Сахарная Энн нашла эту хитрую штуку в каретном сарае, — объяснила Флора. — Велосипед принадлежал молодой женщине, которая жила здесь в прошлом году; она тоже была кем-то вроде профессора — изучала спаривание крабов или что-то еще. Потом она вернулась в Массачусетс, а велосипед оставила — и это правильно, поскольку Триста заплатила за него сполна.
