Джил Лэндис - Последний шанс
– Еще моркови, мистер Кэссиди?
Он повернулся к Дельфи, сидящей слева от него, и покачал головой.
– Вряд ли мне по силам съесть еще хоть что-то.
– Осталась-то всего одна ложка, – настаивала Дельфи.
Лейн глянул на Тая, который при помощи вытаращенных глаз и высунутого языка давал понять, что отказывается доедать морковь. Рейчел внимательно смотрела на Лейна, поэтому он сказал:
– Может быть, вы? Она вздрогнула.
– Простите, что вы сказали?
– Морковки?
– А-а, нет, спасибо.
Он взял у Дельфи миску из сине-белого фарфора и сгреб себе в тарелку остатки моркови.
– Давненько я не ел таких вкусных вещей, Дельфи.
– Это всегда такое удовольствие – накормить голодного мужчину. – Дельфи поднялась и направилась в кухню. – На сладкое у нас шоколадный пудинг. То есть у тех, кто доел свою морковку, – напомнила она Таю, уходя из комнаты.
– Дельфи, наверное, я не буду, – сказала Рейчел. – Мне только кофе, пожалуйста.
Рейчел повернулась к Дельфи, говоря это, и Лейн рассматривал ее в профиль. Жилка, пульсирующая у нее на шее, привела его в волнение, какого он никогда еще не испытывал. Она обернулась, поймала его взгляд и тут же вспыхнула.
– Я решила, что вы не будете возражать против того, что Дельфи поужинает вместе с нами. Мы обычно едим на кухне, потому что так проще…
– Вы же знаете, кто я такой, Рейчел. Совсем не нужно было церемониться со мной. Вполне можно было поесть и на кухне.
На столе была не только тонкая льняная, скатерть, там еще стояла и ваза с цветами. Он мог бы поспорить на свою шляпу, что Дельфи выставила на стол лучший фарфор и серебро. По какой-то причине экономка чувствовала к нему симпатию.
После десерта Рейчел предложила перейти в гостиную; там Тай забавлял ее и Лейна своей болтовней, а потом решил показать Лейну свое самое большое сокровище – калейдоскоп.
Сидя в противоположных углах широкого уютного дивана, Лейн и Рейчел ждали, когда вернется Тай со своим сокровищем.
– Вы ему нравитесь, – тихо сказала Рейчел.
Она поднялась, потому что не могла усидеть на месте.
– Он и сам может очень легко понравиться. Лейн смотрел, как она идет к камину, по сторонам которого стояли цветы в горшках.
– Послушайте, Рейчел, я вижу, что заставляю вас нервничать. Я уйду, как только взгляну на эту штуковину.
– Калейдоскоп, – проговорила молодая женщина рассеянно. – Прошу вас, не убегайте. Таю так хорошо с вами.
– А вам?
Сплетя пальцы обеих рук, она поднесла их к груди. В глазах ее были смущение и неуверенность, когда Тай вбежал в комнату.
– Вот он, – сказал мальчик, протягивая обе руки и гордо показывая калейдоскоп Лейну. – Поднесите его к глазу, держите против света и поворачивайте.
Лейн закрыл правый глаз, поднес предмет, похожий на подзорную трубу, к левому глазу и уставился на многоцветные узоры, которые менялись каждый раз, когда он поворачивал игрушку. Лейн громко рассмеялся, закинув голову, повернулся к лампе, стоящей на столе, и опять принялся поворачивать длинную деревянную трубку. Внутри нее плясали, то разбегаясь, то сбегаясь, цветные узоры, и каждый был интереснее предыдущего. Он никогда не видел ничего подобного.
Опустив калейдоскоп, Лейн увидел, что Тай смотрит на него с лучезарной улыбкой, Рейчел – со смущением.
– Я никогда не знала, что вы умеете так смеяться, – сказала она.
– Вы многого обо мне не знаете, – ответил он, подмигнув ей.
– А можно, я еще посмотрю на ваш револьвер? – осведомился Тай. – Я показал вам свою самую хорошую и самую любимую вещь в мире.
Лейн мгновенно посерьезнел и посмотрел на Рейчел. Конечно, ей хотелось бы, чтобы он отказал. Он же по-прежнему считал, что лучше будет, если мальчик будет знакомиться с револьвером под его наблюдением. Иначе он, чтобы удовлетворить свое любопытство, возьмет какое-нибудь дедовское ружье – или еще что-нибудь, – когда поблизости никого не будет.
– Спроси у мамы, – ответил Лейн.
– Мама, можно? Ну пожалуйста!
Скрестив руки на груди, Рейчел подошла к ним.
– Единственно в том случае, если ты понял: тебе это разрешается только в присутствии мистера Кэссиди. Потому что он знаток…
Лейн постарался сдержать смех.
– Вот именно.
– …своего дела. И ты никогда не должен прикасаться к оружию без моего разрешения. Обещаешь?
Тай стоял между Рейчел и Лейном. Одна из подтяжек спустилась с плеча, одна манжета на панталончиках была не застегнута, и штанины казались разной длины. Глаза у него были большие, как блюдца, когда он торжественно кивнул:
– Я обещаю. Вот тебе крест.
Мальчик перекрестился; когда с клятвами было покончено, Лейн вынул револьвер из кобуры, разрядил его и протянул Таю.
– Это не игрушка, – сказал Лейн, внимательно глядя на револьвер, подумав о том, как иначе сложилась бы его жизнь, не сыграй это оружие такую драматическую роль в ней.
– Где вы его взяли? – спросил Тай.
Лейн невольно напрягся. С эти револьвером системы «Смит и Вессон» связано много мрачных воспоминаний. Когда-то он принадлежал одному бродяге, объявившемуся вместе со своими братьями в окрестностях ранчо Кэссиди. Когда этот человек напал на Сэлли Кэссиди, ей удалось убить его из его же револьвера. Потом она обратила это оружие против себя.
– Он у меня так давно, что я и не помню, – солгал он.
– Какой тяжелый.
– Слишком тяжелый для тебя. – И Лейн принялся указывать мальчику, как называются разные детали, а Тай повторял следом за ним.
– И вы все время его носите? – спросил Тай.
– По-моему, он у меня так давно, что без него я просто кажусь себе неодетым.
Мальчик прижался к ноге Лейна и посмотрел на него такими же большими и синими глазами, как у Рейчел. Прежде чем задать следующий вопрос, он оглянулся на мать.
– А вы правда не снимаете его, даже когда спите?
Лейн подмигнул Рейчел, глядя поверх головы Тая.
– Конечно.
– Лейн… – в голосе Рейчел послышались предупреждающие нотки.
Отдавая Лейну револьвер, Тай спросил его серьезно:
– Вы надеваете ночную сорочку поверх него?
– Я не ношу ночью сорочек, – брякнул Лейн, не подумав.
Тай был ребенком, и всякие подробности его очень интересовали. Он немедленно потребовал разъяснений.
– А что же, кроме револьвера, вы надеваете, когда спите?
Лейн опять взглянул на Рейчел и с облегчением заметил, что она кусает губы, едва удерживаясь от смеха. Она пожала плечами, как бы желая сказать: «Сами выпутывайтесь».
– Ничего, – честно признался Лейн.
Услышав ответ, Тай расхохотался. Лейн зарядил револьвер и опустил его в кобуру. Тай перестал смеяться и оглянулся на мать.
– Ты очень хорошенькая, когда улыбаешься, мама.
