Мэри Кэттон - Искушение добродетели
Снова и снова задавала она себе один и тот же вопрос: почему? Ну почему, стоит им вместе провести более двух минут, как сразу же возникает скандал? Ведь она видит Лоуренса насквозь и понимает, почему страдает ее мальчик. Да, понимает, потому что ей самой многое пришлось пережить.
Графиня вздохнула. Как жаль, что Лоуренс не хочет довериться ей. Все его проделки, все его резкие слова еще можно было бы простить, и графиня готова была простить все, кроме одного: Лоуренс был точной копией своего отца. Такой же красивый, надменный, порочный и так же презирающий ее…
— Я еще не стара, — прошептала она. — Я еще поборюсь…
Глава 7
Все утро следующего дня Лоуренс Сент-Джеймс посвятил обходу цветочных магазинов. Пытаясь объяснить продавцам, какой букет ему нужен, он очень скоро понял, что и сам плохо представляет себе, из каких цветов этот букет должен состоять. И в самом деле, на кого он хочет произвести впечатление? На девушку, которая совсем не впечатлительна, или на ее мать, которая ценит щедрость и обожает роскошные благоухающие цветы? В конце концов Лоуренсу удалось совместить и то и другое, и ровно в три часа он уже стоял на пороге особняка Лерой.
Неизменный Барни провел его в холл и оставил одного. Услышав шаги Арабеллы, Лоуренс быстро поднял перед собой букет и двинулся ей навстречу. С одобрением взглянув на цветы, властная матрона поприветствовала его и скрылась за дверями гостиной. Вскоре явился Барни и пригласил графа подняться на второй этаж.
— О, ваша светлость, какая прелесть! — воскликнула Вивьен, едва он шагнул в комнату. — Они восхитительны! И как мило с вашей стороны принести мне такой роскошный букет.
Однако восторги Вивьен оказались крайне недолговечны. Как только дверь захлопнулась, она бесцеремонно бросила букет на стол и припала к замочной скважине.
— Думаю, я неплохо справилась со своей ролью. А?! Как вы считаете?
Лоуренс промямлил что-то невразумительное. Не то чтобы его беспокоила судьба букета, но все же можно было обойтись и поделикатнее с цветами, которые он искал целое утро.
Вивьен наконец оторвалась от двери и спросила:
— Она вас видела?
— Да.
— С цветами?
— Разумеется.
— Отлично! — Девушка хлопнула в ладоши и подошла к нему ближе. — Сегодня спектакля не будет, — огорченно сказала она. — Вчера, после того как вы ушли, Арабелла мне тако-о-ое устроила…
— Могу себе представить. — Лоуренс вспомнил стычку с собственной матерью и помрачнел.
— Так что отныне нам придется довольствоваться традиционными формами, — заключила Вивьен.
Послышался вежливый стук в дверь. На пороге возник Барни. В одной руке он держал хрустальную вазу, наполненную водой, а в другой ножницы.
— Миссис Лерой предположила, что вам эти вещи могут понадобиться, — сообщил он и протянул их Вивьен с такой торжественностью, будто это была как минимум чаша Грааля.
Девушка выхватила у него ножницы и вазу и быстро захлопнула дверь. Принесенные Барни предметы присоединились к букету, который Вивьен даже и не подумала поставить в воду. Она выдвинула ящик стола и достала оттуда шахматную доску.
— Как насчет партии?
— Но букет! — Лоуренс был возмущен до глубины души. — Ты что же, оставишь его вот так?
— Да, — невозмутимо ответила Вивьен. — Арабелла надеется, что я красиво оформлю его для вас, поэтому и прислала вазу с ножницами, но этому не бывать. Видите ли, она считает оформление букетов одним из видов романтического искусства, и я таким образом должна продемонстрировать вам свой вкус.
— Но ведь Арабелла придет в ярость, когда узнает, что ты не оформила букет.
Вивьен злорадно улыбнулась:
— Ну и пусть. Я скажу, что была слишком занята и увлечена… вами.
— И опять позволишь ей думать, что я до безобразия эксцентричен? Ну уж нет, дудки! — Он одернул жилет и подошел к столу. — Если ты не собираешься заниматься цветами, это сделаю я.
Лоуренс снял обертку и разложил цветы на столе. Взяв ножницы, он прикинул объем работы, решительно откромсал половину стебля роскошной розы и… на этом остановился. Что следует делать дальше, он не знал.
С трудом сдерживая улыбку, Вивьен подошла к столу. Она смотрела не на цветы, а на руки Лоуренса. Его длинные, изящные пальцы перебирали хрупкие ростки с такой нежностью, что Вивьен почувствовала какую-то странную пустоту в желудке. Ощущение не было похоже на голод, скорее оно напоминало… томление. «Как странно», — подумала Вивьен и почувствовала вдруг неодолимое желание составить этот злосчастный букет.
— Существуют определенные правила оформления букетов, — сказала она, наклоняясь над столом.
— Правила? — Лоуренс пренебрежительно хмыкнул и, покалечив еще один цветок, сунул его в вазу. — Правила, моя дорогая, существуют, для того чтобы их нарушать.
— Не глупите, — она нахмурилась и отняла у него ножницы. — Правила обеспечивают безопасность, надежность, порядок, даже красоту, если хотите. А что касается букетов, то здесь без определенных правил просто не обойтись. Обычно предпочтение отдается геометрическим фигурам, потому что стройность линии радует глаз и поднимает настроение.
— Но в природе цветы не растут геометрическими фигурами, а смотреть на них все же приятно. То же касается и человека. Я знаю массу людей, которые не вписываются в общепринятые шаблонные рамки, но от этого не становятся хуже. Правила противоестественны. Их придумало наше смешное общество. Все теперь знают, что прилично, а что неприлично, что правильно, а что нет.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотала она. От его близости ее вдруг бросило в жар.
— Я говорю о лицемерии. О том, как глупо выглядит женщина, отказывающаяся сесть в карету с мужчиной, хотя им по пути, только потому, что это, видите ли, не принято. Как нелепо не сметь заговорить с другим джентльменом, который стоит рядом и так же, как и ты, подпирает стену где-нибудь на балу, лишь из-за того, что вы друг другу не представлены. А что касается женщин, то упаси бог поцеловать ручку даме после тура вальса. После этого леди будет считать себя навек опозоренной, если вы на ней не женитесь. Так что главная цель правил — заставить одну группу людей презирать и поливать грязью другую. Подумай сама, ведь если бы не было правил, скольких скандалов можно было бы избежать? А когда исчезнут скандалы, не станет и сплетен. Нелегко тогда придется драконам общества. Они только на то и способны, что чесать языки да перемалывать косточки друг другу.
Вивьен молчала. Граф Сэндборн открылся ей, сам того не подозревая, совсем с другой стороны. И эта сторона ей очень понравилась. Был момент, когда она даже пожалела его, такого беззащитного перед всевидящим оком высшего света, такого гордого и независимого, но вынужденного подчиняться глупым условностям.
