Колин Фолкнер - Любовь незнакомца
Личный секретарь остановился на пороге спальни, но не обернулся. Он часто вел себя одновременно и покорно и вызывающе. Граф Ратледж не обращал внимания на подобные мелочи в поведении своего секретаря. Он слишком ценил его деловые качества. Его личный секретарь обязательно отыщет убийцу брата Филипа — он достанет ее из-под земли.
— Мне нужно, чтобы ты добыл мне приглашение на торжественный ужин, который вскоре устраивает король. Я очень давно не появлялся при дворе.
— Непременно, милорд. — И Хиггинс вышел из спальни хозяина.
Граф Ратледж потушил свечу и, с наслаждением вытянувшись на мягкой постели, закрыл глаза. Итак, его ненаглядная Маргарет, соучастница грабителя с большой дороги, сбежала из Ньюгейта и бродит где-то поблизости. Персиваль злорадно ухмыльнулся в темноте и мгновенно заснул.
В этот предрассветный час улицы Лондона были пустынны, а магазины и лавчонки закрыты. Мэг не знала, куда Кинкейд и сопровождавший их Монти ведут ее, но запах свежести речной воды подсказывал, что они направляются к Темзе.
— Куда ты меня тащишь? — попыталась Мэг вырвать свою руку из цепких пальцев Кинкейда. — Что тебе от меня нужно?
— Куда? — повторил он. — Вообще-то, своим недостойным поведением ты заслужила, чтобы тебя отправили в ад! — Он слегка подтолкнул Мэг. — Ты знаешь, сколько я истратил денег и чем рисковал, чтобы вызволить нас из тюрьмы?
Мэг остановилась посреди улицы и попыталась высвободить руку.
— Я не просила тебя помогать мне! — выкрикнула она. — Я, вообще, ни о чем тебя не просила! — Она понимала, что несправедлива, но остановиться уже не могла. — А самое главное, никто тебя не заставлял подбирать меня тогда ночью и впутывать в свои преступные планы!
Кинкейд чуть не задохнулся от возмущения, услышав, какой вздор она несет.
— Значит… мне надо было оставить тебя на пустынной мерзлой дороге умирать от холода? — еле вымолвил он.
— Нашлись бы благородные люди, помогли бы мне! А так я по твоей милости угодила в Ньюгейт на целый месяц!
Кинкейд пристально взглянул на Мэг и, обернувшись к другу, произнес:
— Нет, Монти, ты только подумай! Каковы эти женщины! Что ни сделай, им все плохо! Ну и ну!
В домах, стоявших по обеим сторонам узкой улицы, кое-где зажигались свечи. Город постепенно просыпался, и некоторые торговцы открывали ставни и витрины магазинчиков, лавчонок. Продавец свежего хлеба уже нес на плече свою корзину, от которой исходил приятный душистый запах.
Кривая узкая улочка, по которой вел ее Кинкейд, немного пугала Мэг. Она и раньше бывала в Лондоне, но никогда не ходила по таким местам.
— Где мы находимся? — спросила она Кинкейда.
Тот не удостоил ее ответом, но Монти объяснил:
— Это Рэм Эли, в районе Уайтфрайза, миссис Драммонд.
Мэг с благодарностью взглянула на друга Кинкейда. Ей нравился Монти, он казался добрым и искренним, и ей было приятно, что он вежлив с ней.
— А где именно? — спросила она.
Несмотря на холодное промозглое утро, лоб Монти был покрыт испариной. Он взволнованно провел по нему рукой и ответил:
— Мы находимся в таком месте, где нас никто из стражников и надзирателей Ньюгейта не отыщет.
— Да, здесь обитает приятная, милая публика: воры, грабители и должники, скрывающиеся от своих кредиторов, — небрежно уточнил Кинкейд.
Мэг испуганно взглянула на него.
— И ты привел меня в этот грязный квартал? — с негодованием воскликнула она. — Мы… будем здесь жить? Как тебе только пришло это в голову!
Кинкейд отвесил ей шутливый поклон и холодно осведомился:
— А вы бы предпочли Уайтхолл, сударыня? Простите, что нам не удалось поселить вас туда!
— Миссис Драммонд, — вмешался Монти, — уверяю вас, все не так плохо, как вам кажется! Здесь живут вполне приличные, добрые люди! Когда-то судьба жестоко обошлась с ними, сделав их несчастными… Главное, здесь вы будете в безопасности, и вас с Кинкейдом никто не найдет.
Наконец они остановились около какого-то дома, и Монти, достав из кармана ключ, открыл деревянную входную дверь. Войдя вслед за Кинкейдом и Монти в просторный полутемный зал, Мэг в нерешительности остановилась. Ей показалось, что они в дорогой таверне. На высоких окнах тяжелые красивые портьеры, сквозь которые уже пробивался робкий утренний солнечный свет, а стены были украшены росписью. В полутьме Мэг не удалось разглядеть их. Повсюду ровными рядами стояли дубовые столы, а на них перевернутые стулья. В зале пахло вином, ликером и дорогими духами.
Монти зажег несколько свечей и поставил их на стол. В таверне стало светло, и Мэг увидела на всех четырех стенах картины с изображением обнаженных мужчин и женщин, занимавшихся любовью в самых причудливых и непристойных позах. Краска стыда и гнева залила лицо Мэг, и она отвернулась.
Кинкейд захихикал, и она с негодованием взглянула на него.
— Куда ты меня привел? Что все это значит?
Он положил ей руку на плечо, но Мэг сбросила ее. Не обращая внимания на ее возмущение, он подошел к ней и объяснил:
— Монти снял для нас здесь комнату, дорогая. Это — самое лучшее, что он смог найти. — Кинкейд насмешливо взглянул на Мэг: — Не забывай, красавица, что именно ты настаивала на немедленном побеге!
Мэг сняла со стола стул и села. У нее не осталось сил возмущаться и негодовать.
— Я хочу уйти отсюда, — тихо произнесла она.
— Уйти? — переспросил Кинкейд. — Но куда же ты пойдешь? — Он подошел к столу и налил в стаканы из бутылки вина себе и Монти.
— Я не знаю… Куда-нибудь. Я не могу оставаться здесь. Я бы хотела устроиться горничной к какой-нибудь богатой даме.
Кинкейд усмехнулся.
— Неужели ты думаешь, что тебя возьмут в дом без рекомендаций? — удивленно произнес он. — Если бы ты была хозяйкой богатого дома, то наняла бы горничную с улицы? Нет, конечно, потому что могла нарваться на какую-нибудь проходимку!
Мэг неопределенно пожала плечами.
— Например, на сообщницу грабителя, который останавливает кареты и отнимает у богачей деньги и драгоценности! — лукаво добавил он.
Мэг вспыхнула. Почему он позволяет себе разговаривать с ней в подобном тоне? И с какой стати она должна делать то, что он прикажет? И все же он прав. А куда, собственно, она пойдет? Никто не возьмет ее на работу без рекомендаций.
Внезапно Мэг охватило раскаяние. Кинкейд внимательно и заботливо относился к ней в тюрьме. И разве он виноват, что их побег чуть не окончился трагически? Это она, не объясняя причин, торопила их.
Рядом скрипнул стул, к ней подсел Монти.
— Миссис Драммонд… — тихо позвал он.
