Дебра Маллинз - Две недели с незнакомцем
Он уже приказал упаковать ее вещи, чтобы отъезд в Девингем состоялся самым ранним утром. По крайней мере у них будет еще одна ночь перед расставанием. При воспоминании о бурном желании Люси угодить ему он с предвкушением думал об этой ночи в ее объятиях. И он снова пожалел о том, что пройдет немало времени, прежде чем они увидятся снова.
Тихий звук шагов, негромкий щелчок двери в оранжерею, и Саймон понял, что он уже не один. Он отвернулся от своих питомцев и, насупясь, выжидал, пока нарушитель его покоя приблизится. Кто осмелился вторгнуться в его святилище? Слуги хорошо знали, что нарушать покой его пребывания здесь воспрещается.
Люси обогнула пышный куст цветущего «Старого румянца», мириады его серо розовых цветков до тех пор скрывали ее из виду. Она сменила утреннее платье цвета желтых нарциссов на дневное приглушенно голубое. Окинув взглядом разноцветье его тщательно выращенных кустов роз, она широко раскрыла темные глаза и тихо ахнула:
– Боже, как красиво!
При этом искреннем ее восторге на душе у Саймона потеплело. До этой минуты он и не подозревал, как тревожила его ее реакция на это его увлечение. Он редко делился своими пристрастиями с кем либо, потому что не многие могли оценить, сколько тщательной творческой работы требовало выведение нового сорта цветка.
Но вот Люси сочла его тайное убежище красивым.
– Как ты меня нашла? – осведомился он, приближаясь к ней.
– Мне подсказали слуги.
Саймон выгнул бровь.
– А они сказали тебе, что я не люблю, когда меня здесь тревожат?
Она с чуть виноватым видом прикусила нижнюю губку.
– Они упоминали об этом.
– Неужели? И все таки ты здесь.
– Я хотела посмотреть, что тут внутри, – призналась она.
Виноватое выражение ее лица несколько смягчило его раздражение.
– В будущем, пожалуйста, постарайся не нарушать мое уединение.
Она кивнула и повернулась к двери, собираясь уйти. Дуновение лаванды коснулось его при этом ее движении.
Куда это ты направляешься?
Я подумала… – бросила она через плечо.
– Раз уж ты все равно здесь, – проворчал он, потому что кровь бурно заструилась у него по жилам от этого манящего аромата, – то можешь остаться.
– Но если я тебя беспокою…
– Вовсе нет, – солгал он.
– Тогда… если ты не возражаешь… – Она проскользнула мимо него и стала обходить цветущие кусты различных растений, нежно прикасаясь кончиками пальцев к цветкам. Он следовал за ней по пятам, притянутый как магнитом ее ароматом и грацией ее движений. При виде того, так деликатно ее тонкие пальчики трогают лепестки его роз, мужская плоть Саймона мучительно отвердела.
Ему хотелось, чтобы точно так же она касалась его.
– Они тебе нравятся? – спросил он, не думая о том, что говорит.
Она обернулась к нему, шелестя шелком юбок, и локоны упали ей на лоб.
– Очень очень. Ты сам их вывел?
– Сам.
– Поразительно. Тебе нужно будет когда нибудь показать мне, как ты это делаешь. Я всегда любила розы. – Она наклонилась, чтобы понюхать одну из них, и ее пышная грудь опасно качнулась вперед. У Саймона перехватило дыхание. Он глаз не мог оторвать от этой сочной соблазнительной плоти.
Эта женщина принадлежала ему. Он мог, когда ему захочется, коснуться этих грудей… уткнуться в них лицом.
В этот миг она подняла голову, и улыбка ее растаяла при виде его напряженного взгляда. Но он был не в силах отвести глаза. Не мог притвориться, что ничего не происходит. Ее рот слегка приоткрылся, глаза расширились чуть не на пол лица.
Ему захотелось притянуть ее к себе, смахнуть со стола пустые горшки, уложить Люси на освободившуюся столешницу и заняться с ней любовью. Но перед ним была его деликатно воспитанная жена, а не уличная девка. Ее нужно было завлекать в объятия нежными словами и ласками.
Проклятие! Он не был уверен, что сможет долго сохранять самообладание.
– Саймон? – Было произнесено лишь его имя, но в голосе Люси звучал невысказанный вопрос.
– Люси… – Он подступил к ней ближе, погладил нежную щечку. – Это последняя наша ночь вместе. – Он поцеловал ее, бережно и медленно, сдерживая рвущееся наружу желание, требовавшее овладеть ею быстро и жестко.
– Нет, – прошептала она.
– Нет? – Он растерянно попятился. – Ты что… Ты отвергаешь меня?
– Вовсе нет. – Она прижала его ладонь к своему лицу. – Я жажду твоих ласк, Саймон. Хочу, чтобы ты научил меня тем, какие тебе нравятся.
– Драгоценная жена моя. – Он взял ее лицо в ладони и, запрокинув ей голову, приник к губам жарким поцелуем. – Нынче ночью я научу тебя всему, что ты хочешь знать.
И прежде чем она успела вымолвить хоть слово, он вновь завладел ее ртом. Руки его тряслись от усилий сдержать обжигающую страсть, кипевшую в нем. Он отчаянно хотел ее.
Прервав поцелуй и оставив руки на ее плечах, он попятился.
– Мне будет не хватать тебя, Люси.
– Я не уезжаю, – откликнулась она, лучезарно улыбнувшись. – Миссис Нельсон еще две недели пробудет в Шотландии. Я дождусь ее в Лондоне и передам ей шкатулку, когда она вернется.
– Что?
– Я говорю, что мы будем вместе еще две недели. Разве это не замечательно?
– Мы предполагали иначе. – Саймон отпрянул от нее, пораженный этой новостью.
В глубине души он желал, чтобы Люси осталась… невзирая на секретное задание.
Чувство счастья, поглотившее Люси, мгновенно рассеялось. Из за страстного порыва, бросившего мужа в ее объятия, она решила, что Саймон будет рад, если она проведет с ним еще какое то время.
Но, увидев выражение его лица, она поняла, что ошибалась.
Как сможет он ухаживать за своей любовницей, если она будет постоянно находиться рядом на всех светских мероприятиях?
Тем более ей нужно было постараться, чтобы он не отправил ее в Девингем.
– Ты сказал мне, что я должна буду вернуться в Девингем после того, как доставлю шкатулку ее владелице, – напомнила ему Люси. – Так вот, я не смогу этого сделать еще две недели.
– Но ты должна была передать ее сегодня.
– Я попыталась, но миссис Нельсон нет в городе. – Она тряхнула головой. – Я не понимаю твою реакцию.
– Слуги почти закончили паковать твои вещи к завтрашнему отъезду.
– Значит, им придется их распаковать. Завтра утром я никуда не еду.
– Все уже устроено, – рявкнул он и отвернулся, устало растирая затылок.
– Значит, мы все переустроим. Право, Саймон, я ведь жена твоя, а не какая то прокаженная.
– Оставь шкатулку мне, – предложил он, снова повернувшись к ней. – Я позабочусь, чтобы она была доставлена по назначению… законной владелице.
– Я не могу сделать это! – воскликнула Люси, ошеломленная тем, как сильно муж хотел, чтобы она уехала. – Я дала обещание умирающей женщине, Саймон, и я его исполню.
