Адриенна Бэссо - Как соблазнить грешника
— Я догоню тебя. Надо забрать мой выигрыш.
Гэвин замер на месте, удивленно сдвинув брови.
— Забрать? Но ведь ты же проиграл, Дункан. Тебе надо оплатить свой проигрыш, разве не так?
Дункан потупил глаза, и Гэвину даже показалось, будто он покраснел. Нет, конечно, ему это почудилось. Не отличаясь особой эмоциональностью и впечатлительностью, Дункан был грубоват и толстокож.
— Нет, все правильно. — Дункан вскинул голову, и в его глазах блеснула усмешка. — Наоборот, я выиграл, потому что следовал мудрому правилу, которому должен следовать каждый настоящий шотландец, даже когда он бьется об заклад.
— Какому правилу?
— Никогда, споря на деньги, не ставь против своего господина.
* * *Прощание с сэром Джорджем оказалось намного тяжелее, чем думала Фиона. Ее верного рыцаря пропустили внутрь замка. Переодетый в чистую одежду граф под руку с Фионой вышел во внутренний двор, обнесенный частоколом. Окруженный шотландскими воинами, в глазах которых просвечивалось желание затеять ссору, сэр Джордж с гордым и невозмутимым видом стоял посреди двора.
— Прощайтесь, леди Фиона, и побыстрее. До границы моих владений далеко, а для ваших друзей было бы лучше, если бы они пересекли их засветло.
В словах и интонации графа явно слышалась угроза, но Фиона была достаточно умна, чтобы понять, чем это вызвано. Обладая властью, Гэвин дорожил своей репутацией в глазах шотландцев.
Сэр Джордж вышел вперед, и Фиона сделала шаг ему навстречу. Окружавшие их шотландцы держались на почтительном расстоянии. За что Фиона была им очень благодарна.
— Сэр Джордж, искренне благодарю вас за все то, что вы сделали для меня и для Спенсера. К моему большому огорчению, нам придется расстаться. Я освобождаю вас от вашего долга служить мне. Пусть Господь защитит и сохранит вас.
— Вы уверены в том, что хотите остаться? — тихо спросил рыцарь, и по его тону было заметно, как его волнует ее дальнейшая судьба.
Фиона закусила губу, чтобы сохранить спокойствие. На какой-то миг ей стало страшно. Проведя в своих покоях в одиночестве несколько часов после обеда, она о многом передумала, и нельзя было сказать, что все сомнения оставили ее. Но сейчас она не могла даже показать вида, что колеблется. Поступи она таким образом, и сэр Джордж тут же вступился бы за нее и тем самым подверг бы и ее, и свою жизнь опасности.
— Это единственный способ, который поможет Спенсеру получить в жизни то, что ему принадлежит.
Сэр Джордж сгорбился, словно под тяжелой ношей, и Фиона с тихой радостью поняла, что ей удалось убедить его в правоте сделанного ею поступка. С драматическим видом сэр Джордж встал перед ней на одно колено.
— Мы обязательно встретимся, миледи, и при более благоприятных обстоятельствах, я уверен в этом.
Горло Фионы перехватило от волнения, но она крепилась изо всех сил, чтобы не заплакать.
— Молюсь, чтобы вы оказались правы, мой верный друг.
Фиона торжественно протянула перед собой руку. Сэр Джордж встал и, бросив взгляд через плечо на Гэвина, процедил сквозь зубы: «Если с ней или с мальчиком что-нибудь случится, пока они будут здесь в замке, то вы ответите мне».
Слова рыцаря не остались без внимания. Все вокруг невольно напряглись, и это напряжение явственно ощущалось в воздухе. Смутившись, Фиона искоса посмотрела на графа. Тот как ни в чем не бывало невозмутимо смотрел на рыцаря слегка прищуренными глазами. По-видимому, они оба хорошо понимали друг друга. Сэр Джордж развернулся и пошел прочь.
Пока сэр Джордж садился на лошадь и не спеша выезжал из замка, сердце Фионы опять защемило. Старый рыцарь всегда был ее надежной и верной опорой, особенно в этот последний год, когда на ее долю выпало столько невзгод. Она смотрела ему вслед, и на душе у нее было тяжело. Она действительно не знала, встретятся они еще когда-нибудь или нет.
Стиснув зубы, чтобы прогнать навернувшиеся на глаза слезы, Фиона повернулась и пошла к графу. Он не должен был по ее виду понять, как она расстроена. Нет, она сильная. Она все выдержит, ни за что не расплачется на глазах у всего замка. Доставить им такое удовольствие? Ни за что на свете!
С высоко поднятой головой Фиона подошла к графу, тот коротко, приветливо кивнул, и у нее сразу полегчало на сердце. Небольшой знак внимания, и, как ни странно, ей уже не так одиноко.
На какой-то миг ей захотелось схватить его руку и по-дружески пожать ее. Боже, если она так поступит, то что о ней будут говорить все вокруг?
— Скоро ужин, — сказал граф. — Пора идти в большой зал.
— Хорошо.
Ее равнодушно-небрежный тон озадачил Гэвина. Несмотря на это, он, протянув руку вперед, любезно пропустил ее вперед. Но как только Фиона поравнялась с ним, он властным движением взял ее под руку, чтобы идти вместе.
От его прикосновения у Фионы быстро заколотилось сердце, и что-то внутри ее сладко и мучительно вздрогнуло. С вопросительным недоумением она взглянула ему в лицо, но оно было непроницаемо. Боже, как несправедливо! Ее тело отзывалось на любое его прикосновение, такого с ней раньше не было никогда, а он выглядел бесчувственным истуканом.
Кое-как справившись с волнением, Фиона дошла до стола и только тогда осторожно высвободила свою руку из его руки. Пытаясь скрыть свои чувства, она опустила глаза и с ужасом увидела свои предательски дрожащие руки. Боже милостивый, как она ни пыталась скрыть свое волнение, оно неизменно прорывалось наружу. Она никак не могла совладать с собою, ей казалось, что будто она сидит обнаженная, без всякого платья на глазах у всех в зале. Даже появление в зале слуг, разносивших блюда с едой, не отвлекло от нее общего внимания.
«Богородица, помоги, пусть этот ужин не затянется надолго!»
Как ни странно, но за столом нашелся один человек, который не обращал на нее почти никакого внимания. Этим человеком был граф. С кубком в руке он увлеченно беседовал со своими приближенными, сидевшими от него по левую сторону. Они обсуждали достоинства и недостатки разных видов оружия, а также тактические ухищрения на поле битвы. Кроме того, разговор постоянно сворачивал в сторону недавних побед графа на тренировочной площадке.
Для Фионы было удивительно слышать, как свободно говорят, не боясь высказывать свое мнение, приближенные графа. Более того — вещь неслыханная для нее, — они даже осмеливались спорить с ним.
Это было удивительно. Каким бы простым и доступным для своих подчиненных ни был Генри, он крайне редко советовался с ними. Граф Киркленд представлял собой новый тип вождя, уверенного, сильного и поэтому позволявшего своим приближенным держаться с ним на короткой ноге. Вместе с тем Гэвин, не переступая некой невидимой границы, не опускался до фамильярности.
