Барбара Картленд - Зачарованное сердце
Синтия подняла на него глаза и засмеялась.
— У меня не было времени подумать об этом, — ответила она. — Но разве имеет значение, во что буду одета я? Все будут смотреть на Микаэлу.
— Иногда я сомневаюсь, женщина ли вы вообще!
Роберт произнес последнюю фразу тихо, глубоко заглядывая ей в глаза, и Синтия, испытав странную неловкость, поспешно отвернулась.
— Я не опозорю вас! — произнесла она, и ее голос прозвучал необычно даже для ее собственных ушей.
— Вы никогда бы этого не сделали, — не повышая тона, сказал Роберт.
Микаэла, потеряв интерес к разговору, который больше не касался ее самой, вышла в сад. Синтия понимала, что находится наедине с Робертом, не отрывавшим от нее взгляда.
— Не могу понять, почему не ответили Даунширсы, — смущенно пробормотала она. — Дорис сказала миссис Хассли, что будет, но не дала формального согласия. — Синтия говорила все это лишь для того, чтобы не молчать.
— Что с вами? — спросил Роберт.
— Я не хотела бы обсуждать мою персону, — сказала она. Ее голос был еле-еле слышен, как будто слова доставляли ей муку.
— Почему? — Вопрос прозвучал почти резко. И поскольку ответа на него не последовало, Роберт задал новый вопрос: — Вы полагаете, будто я не знаю, что вы несчастны?
— Остается лишь сожалеть об этом, — просто ответила она.
— Только не вам, — почти грубо возразил Роберт. — Вы так прекрасны, так очаровательны, что это кажется невероятным!
Синтия изумленно посмотрела на него. Он странно улыбался.
— Вы на самом деле не знаете, что очень красивы? — спросил он. — И очень желанны?
Синтия вспыхнула, краска залила ее щеки.
— Пожалуйста, мистер Шелфорд!
— Почему вы боитесь меня слушать? Ни одна женщина не откажется от комплиментов в свой адрес!
Синтия встала.
— Вы не должны говорить со мной в таком духе!
Я не желаю слушать ничего подобного! Я готова помогать вам, но…
— Но боитесь очнуться, боитесь просто жить!
Он подошел ближе, и Синтия не могла опять не почувствовать его магнетизм, силу и энергию, которые уже не раз заставляли ее трепетать.
— Я… я… — запиналась она. — Я не могу этого объяснить…
— Вы имеете в виду, не хотите!
— Ладно, не хочу.
Теперь она смотрела на него с раздражением и вызовом.
— Отлично! Вот такой вы мне больше нравитесь! Оказывается, вы можете злиться. И вы не так спокойны и благоразумны, даже если предпочли скрыться от жизни.
Она пристально смотрела на него, и то, о чем он говорил, казалось, начало медленно просачиваться в ее разум. Да, это правда, именно это она и делает — прячется.
Для ответа ей потребовалось все мужество, которое у нее было.
— Возможно, вы правы, но у меня есть свои причины не доверять жизни. Очень веские причины… И давайте оставим этот разговор.
— Нет, не оставим. Вы молоды, вы красивы. Почему вы ведете себя так, будто уже наполовину мертвы? Мне хотелось бы научить вас, что значит жить, разбудить вас, заставить постигнуть настоящий смысл жизни!
В его голосе теперь звучали нотки, пугавшие ее. Повернувшись к нему, она окинула его отчаянным взглядом загнанного зверя.
— Мистер Шелфорд, если вы не замолчите, я покину этот дом и никогда в него не вернусь! Предупреждаю вас!
Синтия заставила себя выдержать его ответный взгляд, но, как всегда, Роберт свел ее усилия на нет. Он улыбнулся.
— Что за маленькая трусишка! — воскликнул он. Теперь в его голосе звучала ласка.
И прежде чем она смогла воспротивиться, он взял ее руку и поднес к своим губам. На мгновение она почувствовала тепло его губ на своей коже, затем он повернулся и покинул комнату.
Синтия удивленно глядела ему вслед. Она была сердита, очень сердита, но ярость не была преобладающей в хаосе чувств, нахлынувших на нее. Подойдя к окну, она с грустью посмотрела на сад, умышленно выискивая там приметы, питавшие ее воспоминания. Пруд с лилиями, в котором они с Питером, еще детьми, пытались поймать золотую рыбку; греческий павильон в конце лужайки для игры в шары, где они так часто встречались и целовались, когда сгущались сумерки. Вон скамейка на террасе, где обсуждалось переустройство Бетч-Вейла, когда поместье станет их собственным…
«О, Питер! О, Питер!» — плакало сердце Синтии, но эхо прошлого уже не было таким болезненным.
Дверь библиотеки открылась. Синтия напряглась. Но это оказалась всего лишь Сара.
— Вот сообщение, которое только что передали по телефону, — сказала она и протянула лист бумаги.
Прочитав его, Синтия тихонько охнула.
— В чем дело? — заинтересовалась Сара.
— Халлемы приняли приглашение и спрашивают, не могут ли они прихватить с собой сэра Хьюго Мортена, — ответила Синтия.
— Почему бы и нет?
— Хью Мортен здесь человек известный. Я думала, он давным-давно отряхнул пыль наших дорог со своих ног, но, оказывается, он остановился у Халлемов. Не вижу, как мы сможем ему отказать…
— С ним что-то не так? — заинтересовалась Сара.
— У него очень неудобный характер, — вздохнула Синтия. — Он богат, несмотря на то что уже успел промотать два состояния, и не относится к тем людям, с которыми следует знакомиться Микаэле!
— Ну конечно! Теперь я знаю, кого ты имеешь в виду! — воскликнула Сара. — Он был замешан в деле с этой девчонкой-хористкой перед войной. Он ведь женат?
— Да. Но жена католичка, так что развод даже не обсуждается. Она живет за границей, вроде бы на Капри. Он редко видится с ней. Хью Мортена не очень жалуют в графстве — он изрядно погулял здесь, так что все от него устали.
Сара озорно улыбнулась:
— Это звучит многообещающе! Пусть приезжает.
Синтия нахмурилась:
— Не знаю, что и делать. Мне не хотелось бы обижать Халлемов — они не последние люди здесь, а мистер Шелфорд желает подружиться со всеми местными жителями.
— Пусть приезжает, — вновь посоветовала Сара.
— Ладно, не важно, одним больше… — пробормотала Синтия. — Но лучше ему все-таки отказать. — Она взяла со стола список. — Решу позже. Идем домой, Сара. Я обещала Розе, что мы вернемся к чаю.
Она уже была у двери, когда раздался голос Сары:
— Он красив?
— Некоторые так считают, — холодно ответила она.
— Все женщины любят повес, — весело заметила Сара.
— Не все, — возразила Синтия. — Лично я их ненавижу.
Было что-то горькое в ее голосе, так что Сара посмотрела на нее с удивлением.
— Что такого тебе сделал Хьюго Мортен? — поинтересовалась она.
— Ничего, — ответила Синтия. — Абсолютно ничего. Я знаю его с детства. Но ты сказала, что все женщины любят повес. Это не правда… Женщины хотят, чтобы мужчина был честен и откровенен. Но они понимают, что рассчитывать на это нельзя, только тогда, когда их сердце уже разбито.
