София Нэш - Секреты скандальной невесты
Элизабет знала, почему граф разрешил этому пользующемуся дурной славой повесе провести Грейс мимо шести коринфских колонн, в центр церкви Святого Георгия. В конце концов, Мэннинг был его единокровным братом.
Незаконнорожденный сын прежнего графа Уоллеса.
Один из этих братьев — такой хороший, другой — наоборот, и оба поразительно высокие.
Всего лишь несколько месяцев назад мистер Мэннинг имел наглость потребовать приданое Грейс в обмен на жизнь своего единокровного брата. И сейчас Мэннинг выглядел так, словно и не пережил бессонных ночей из-за этого состряпанного и замалчиваемого дела.
Элизабет не могла понять, почему Грейс и Майкл простили этого ужасного человека, но они простили. Любовь знает пути к прощению, предположила она. Ирония заключалась в том, что Мэннинг ответной любви к брату явно не питал.
Грейс, одетая в ярко-розовое платье с серебристой подкладкой, явилась как чистый ангел из рая. Оранжевые цветы и сверкающие бриллианты украшали ее искусно уложенные белокурые волосы, изысканные жемчуга обрамляли декольте, но в затянутых в перчатки руках графиня несла невероятно странную вещь — лошадиную подкову, украшенную крошечными бутонами роз. Майкл Ранье де Пейстер, нынешний граф Уоллес, расплылся в широкой улыбке и потянулся к руке невесты.
— Не трогай ее, — пробормотал Роуленд Мэннинг таким скрипучим голосом, словно на завтрак съел гравий и запил опилками. Глаза его были полузакрыты. — Терпение, маленький брат. Вон тот тип в серебряной шляпе даст тебе знать, когда это можно будет сделать.
Из груди Эйты вырвался сдавленный смешок.
— О, я так хотела бы, чтобы мистер Браун был здесь. — Низкорослая и худая вдовствующая герцогиня поднялась на цыпочки и узловатой ладонью толкнула Элизу. — Я до сих пор не могу понять, почему он продолжает торчать в Шотландии.
Элизабет взглянула на опечаленное лицо престарелой герцогини и прошептала:
— Не теряйте веры. Он обязательно приедет на свадьбу герцога.
— Нет. — Глаза герцогини подернулись грустной поволокой. — Боюсь, что не приедет…
Пастор помешал Эйте досказать свою мысль. Откашлявшись, он открыл свадебную церемонию.
— Возлюбленные братья, мы собрались здесь для того…
Его звучный, торжественный голос ушел из сознания, когда Элизабет бросила еще один взгляд на разряженную, украшенную гербами, чопорную толпу. Возможно, в конце концов, ей повезет. Хотя для его появления не было никакой причины.
В самом деле, у прославленного героя есть более важные дела, чем посещение светской свадьбы. Единственная наперсница, должно быть, прочитала мысли Элизабет, поскольку Сара за спиной герцогини протянула руку и ободряюще сжала кисть Элизы.
Архиепископ продолжал бубнить:
—…брак был предписан как средство против греха, дабы избегать блуда; дабы лица, кои не обладают даром воздержания, могли жениться и ощущать себя неоскверненными членами общества…
Элизабет поймала похотливый взгляд Роуленда Мэннинга, скользнувший по ее фигуре. Было очевидно, что он никогда не искал средства совладать с грехом и использовал для блуда любой шанс. Когда он поднял глаза к ее лицу, уголки его рта явно дрогнули, удивленные прочитанным в ее глазах порицанием.
— Ты будешь любить ее, почитать и оберегать от болезней; отказываясь от всех других, будешь возлежать только с ней до тех пор, пока смерть не разлучит вас?!
Архиепископ выжидающе воззрился на графа Уоллеса, чье внимание было всецело направлено на возлюбленную.
Не слишком деликатный брат проскрипел:
— Ну, каждому дураку понятно, что он потерял голову от этой девчонки.
Граф улыбнулся и наконец произнес свою клятву.
Эйта пробормотала на ухо Элизабет:
— Он похож на Иуду на той картине, ты не находишь? — Она кивнула на витраж за алтарем, где была изображена Тайная Вечеря. С краю располагался печально известный черноволосый предатель. — Просто удивительно. Они всегда так похожи… Могу поспорить, что поцелуи мистера Мэннинга поставят на колени большинство леди.
— Эйта! — Ядовитые комментарии герцогини неизменно вызывали ужас.
— Фи, я уверена в этом. Если бы он не был до такой степени скандальным и неподходящим… — Столь знакомый оценивающий взгляд Эйты сфокусировался на Элизабет.
Почувствовав себя объектом пристального разглядывания, Элизабет вынуждена была снова перевести взор и окинуть блуждающим взглядом скамьи. О Господи! Светло-зеленые глаза Роуленда Мэннинга опять шарили по ее фигуре. Возможно, он подслушал Эйту. Его смуглое, бронзового оттенка лицо контрастировало с белизной зубов, которые обнажились при насмешливой улыбке.
Элизабет напряглась. Этот негодяй, судя по всему, бесстыдным образом мысленно раздевал ее, находясь в Господнем храме.
А затем он тихонько засмеялся.
Внимание Элизабет привлекла волна движения толпы, и, слегка повернувшись, она увидела лицо, которое ей с Сарой в течение последних двух лет удавалось избегать при посещении церкви. Его окружала свита из шести офицеров в алых мундирах, он остановился у входа в храм. Теперь внимание толпы разделилось и сосредоточилось на двух зрелищах: одно перед церковью и второе — в ее глубине.
Элизабет метнула взгляд на Сару, и они обе наклонились, чтобы спрятать свои лица. Элиза никогда не простит себе свои прошлые суждения, которые привели ее к существующему положению.
Эйта прошептала:
— Какая честь. Кто бы мог подумать, что он придет.
Несколько последних слов свадебной церемонии были потеряны для Элизабет, поскольку она пыталась укротить свое желание убежать. Она не забудет урок, который преподал ей любимый мужчина.
Герцогиня издала приглушенный счастливый смешок, когда граф Уоллес заключил в крепкие объятия Грейс, теперь дважды графиню, и под бурную негодующую реакцию старых матрон и при восторге остальных запечатлел скандально неприличный поцелуй.
Внимание Элизабет привлекли красные блики, и она все поняла. Он заметил ее и направил своих собак. Ее сердце колотилось, здравый смысл напрочь покинул разум. Она осмелилась поднять глаза. Его белокурые волосы поблескивали, словно гало под серебряным канделябром, Элиза увидела самоуверенное лицо, которое она привыкла бояться.
Рука в руке, Грейс и Майкл двинулись по центральному проходу, Эйта и остальные друзья молодоженов последовали за ними. В этот момент Элиза схватила за руку Сару.
— У нас будет больше шансов, если ты пойдешь назад, а я выйду сбоку.
— Элиза, нет. Лучше избрать более надежный…
— Нет, Сара, нет!
Она бросилась вперед, скрывшись за аналоем, обогнула коринфские колонны перед алтарем и увидела обитую панелями дверь, ведущую к боковому проходу, которым пользовался пастор. Она бежала так, словно ее вот-вот схватят за пятки гончие, не без труда отыскала выход из довольно запутанного лабиринта, который вывел ее на освещенную майским солнцем Милл-стрит. Срывая с головы цветочный венок, она попробовала оценить свои действия.
