Сюзанна Энок - Неудержимое желание
— О, я… конечно, миледи.
— Лаксли? — воскликнула, прикрываясь веером слоновой кости, Люсинда, когда к ним подошла Джорджиана. — Как это случилось?
Джорджиана не сдержала улыбки.
— Он хотел прочитать стихи, которые сочинил в мою честь, и единственным способом заставить его замолчать после первой строфы было принять его приглашение на танец.
— Он написал тебе стихи? — Эвелина взяла ее под руку и увлекла к стульям, стоявшим вдоль стены зала.
— Да. — С радостью заметив, что Лаксли выбрал новую жертву среди дебютанток, Джорджиана взяла у лакея бокал мадеры. После трех часов кадрилей, вальсов и контрдансов у нее болели ноги. — А ты знаешь, с чем рифмуется Джорджиана?
Эвелина свела брови, и ее глаза заблестели.
— Нет. А с чем?
— Ни с чем. Он просто добавлял «иана» после каждого последнего слова. В размере ямба. «О, Джорджиана, ваша красота — это моя солнциана, ваши волосы прекрасней, чем золотиана, ваша…»
Люсинда приглушенно хихикнула:
— Бог мой, прекрати сейчас же. Джорджи, у тебя удивительная способность заставлять джентльменов совершать самые невероятные вещи и говорить глупости!
Джорджиана покачала головой, отводя от глаз золотистый локон, выбившийся из-под шпильки слоновой кости.
— Этой способностью обладают мои деньги, а не я.
— Не надо быть такой циничной. Ведь он же старался, писал для тебя стихи, не важно, что ужасные, — сказала Эвелина.
— Да, ты права. Очень грустно, что все надоело, когда мне всего лишь двадцать четыре, не правда ли?
— Ты не собираешься сделать Лаксли своим учеником? — спросила Эвелина. — Мне кажется, его можно было бы научить понимать, что женщины совсем не глупы.
Джорджиана сделала глоток сладкой мадеры и улыбнулась.
— Признаюсь, я не уверена, что он стоит таких усилий. По правде говоря… — Она запнулась, какое-то движение на лестнице привлекло ее внимание.
В зале вновь появился Дэр под руку с женщиной. Не просто с какой-то женщиной, с неудовольствием заметила она, а с Амелией Джонс.
— По правде говоря что? — Люсинда проследила за ее взглядом. — О Боже! Кто пригласил Дэра?
— Уж конечно, не я.
Мисс Джонс была не старше восемнадцати, на добрых двенадцать лет моложе Дэра, хотя по греховности он превосходил ее на столетия. До Джорджианы доходили слухи, что виконт за кем-то ухаживает, а Амелия с деньгами своей семьи и свежестью невинности, без сомнения, и была его целью, бедняжка.
Дэр взял обе ее руки в свои, и Джорджиана скрипнула зубами. Виконт что-то коротко сказал и с беспечной улыбкой, отпустив руки девушки, ушел. Лицо Амелии вспыхнуло, затем побледнело, и она торопливо покинула зал.
«Ладно же, черт побери, хотя бы одно теперь стало ясно!» Джорджиана снова повернулась к подругам.
— Нет, не Лаксли, — заявила она, удивляясь собственной холодной решимости. — Я имею в виду другого ученика, которому необходимо преподать хороший урок.
Эви широко раскрыла глаза.
— Уж не думаешь ли ты о лорде Дэре? Ты же его ненавидишь и даже не разговариваешь с ним.
В другом конце зала раздался раскатистый смех Дэра, и у Джорджианы вскипела кровь. Ему явно было наплевать, что он ранил душу молодой девушки или, еще хуже, разбил ее сердце. О да, его необходимо проучить. И она точно знала, какой урок намерена преподать ему.
— Да, Дэр. И очевидно, мне придется разбить его сердце, хотя я не уверена, что оно у него есть. Но…
— Шш, — прошептала Эвелина, делая ей знак рукой.
— Что же у него есть?
От звука этого низкого голоса у Джорджианы похолодела спина.
— Я разговариваю не с вами, милорд, — повернулась к нему девушка.
Тристан Карроуэй, виконт Дэр, смотрел на нее, и в его голубых глазах она видела веселую насмешку. У него явно нет сердца, если он способен улыбаться такой обаятельной чувственной улыбкой сразу после того, как довел другую женщину до слез, заставив убежать из зала.
— А я подошел, — сказал он, — только для того, чтобы сообщить, как вы прекрасно выглядите сегодня вечером, леди Джорджиана.
Она улыбнулась, хотя была возмущена до глубины души. Он делает ей комплименты, в то время как несчастная Амелия сейчас рыдает где-нибудь в темном уголке.
— Я выбирала этот туалет, думая о вас, милорд, — сказала она, расправляя шелковую юбку цвета бургундского. — Вам и в самом деле нравится?
Виконт был достаточно сообразителен, и, хотя выражение его лица не изменилось, он сделал шаг назад. В этот вечер она не взяла с собой веер, но имелся веер Люсинды, на случай если она передумает и захочет ударить его по руке.
— Очень, миледи.
Он быстрым взглядом окинул ее с головы до ног, оставив неприятное ощущение, что умеет отличать шелк от ситца.
— В таком случае именно его я надену на ваши похороны, — с милой улыбкой пообещала она.
— Джорджи, — прошептала Люсинда, взяв ее за руку.
Дэр приподнял бровь.
— А кто сказал, что вас на них пригласят? — С дьявольской усмешкой он повернулся, чтобы уйти. — До свидания, дамы!
«О, его действительно надо проучить!»
— Как поживают ваши тетушки? — обращаясь к его спине, спросила Джорджиана.
Он остановился в замешательстве и после чуть заметного колебания обернулся.
— Мои тетушки?
— Да. Я их что-то не вижу. Они здоровы?
— Тетя Эдвина вполне здорова. — Он недоверчиво взглянул на девушку. — Тетя Милли поправляется, хотя и не так быстро, как ей бы хотелось. А что?
Ха! Она не собиралась объяснять, почему ее это интересует. Пусть он ни о чем не знает, пока все детали плана не будут продуманы.
— Просто так. Пожалуйста, передайте им мои наилучшие пожелания.
Как только Дэр исчез из виду, Люсинда отпустила руку Джорджианы.
— Какой оригинальный способ заставить джентльмена влюбиться в себя.
— О, замолчи! Я не могу сразу броситься в его объятия. Он немедленно заподозрит неладное.
— Как же тогда ты собираешься добиться этого? — Оптимистичная Эвелина была настроена скептически.
— Прежде чем сделать первый шаг, я должна кое с кем поговорить. Завтра расскажу вам, если смогу.
Сказав это, Джорджиана отправилась на поиски Амелии Джонс. Дэр исчез, но в любую минуту мог появиться снова. Одной из самых неприятных его привычек было возникать неожиданно, когда его никто не ожидал.
Черт! Она вспомнила, что забыла спросить, был ли он сегодня приглашен или явился на вечер ее тетушки незваным.
Поиски хорошенькой молоденькой дебютантки оказались напрасными, и Джорджиана с озабоченным видом вернулась к тетушке и исполнению обязанностей хозяйки вечера. Положение компаньонки, проживающей вместе с тетей Фредерикой, давало ей определенные привилегии, но налагало и определенные обязанности. Сейчас она предпочла бы сидеть наверху и обдумывать свой план действий.
