Нарисованная любовь (СИ) - Грекова Анна

Дженни успокоилась от этих мыслей и стала думать о том, как расскажет Милене об этих встречах с Артуром. Да та просто не поверит!

Дженни прикрыла глаза от слепящего солнца и подумала, что при случае все-таки коснется волос Артура, чтобы увидеть такой желанный обжигающий взгляд!

Глава 9

Артур вошел в дом и столкнулся с Алисией. Она резко вышла из двери навстречу, словно выглядывала его и ловила момент. Выглядела она шикарно: распущенные после сна волосы, легкий пеньюар, мягкие сонные глаза

— А, это ты Артур? Уже с прогулки? Не лень вставать в такую рань?

— Нет, — ответил он и попытался пройти мимо.

— Подожди. — Алисия преградила ему путь. — Ну что же ты убегаешь? А ты изменился, Артур. Неужели влюбился? — Алисия дружески улыбалась, но смотрела, не отводя глаз.

— Что еще вас интересует? — холодно спросил Артур.

— Ну вот, — огорчилась Алисия, — я уже «вы». И ты не смотришь больше на меня. Мне этого не хватает. О, зачем же метать такие молнии?

— Когда я смотрю — тебе не нравится. Не смотрю — упреки. Ты уж лучше в себе разберись…мама.

— Что за шум? — послышалось рядом, и в дверь протиснулся Говард.

Алисия моментально расцвела.

— Милый, доброе утро. — Она взяла его за обе руки и потерлась щекой о плечо. — Вот рассуждаю, почему мы с тобой такие сони. Посмотри на Артура: бодрый, свежий, успел подышать утренней прохладой. Я тоже хочу так. Почему у нас не получается?

— У нас хорошо получается другое, — ущипнул ее Говард, — поэтому не высыпаемся. Да не слушай ты отца, Артур, что-то я расходился.

— Солнце мое, — мурлыкала Алисия — я спросила Артуру, не влюбился ли он. Слишком уж сияет.

— Влюбился, — грубо бросил Артур и прошел мимо них в комнату.

— Засмущался, — крякнул Говард.

После завтрака Говард ушел по делам.

Алисия нашла Артура в библиотеке.

— Можно с тобой посидеть?

— Сиди, — безразлично бросил Артур, продолжая листать журнал.

— А ты действительно изменился. Возмужал, научился держать себя в руках. Такие мужчины очень нравятся женщинам.

Артур молчал.

— Я скучала по тебе, когда ты уехал. Не веришь?

— Не верю. И вообще, этот разговор не к месту.

— А какой к месту? Артур, мы ведь с тобой ни разу не поговорили с того дня. Помнишь мои слова?

Артур поднял глаза от журнала, с усмешкой уставился на Алисию.

— Помню. Что я буду любить тебя всегда, и ты этим воспользуешься. Сегодняшний разговор — первая попытка?

— Зачем ты так? Разве можно брать в расчет те слова? Я просто хотела сделать тебе больно, чтоб легче было решиться на то, что я сделала.

— Куда уж больнее? — Артур встал и подошел к окну. Широко раздвинул шторы, впуская солнечный свет.

— Такой ты мне очень нравишься, — не унималась Алисия, — и я тебя совсем не ревную к этой твоей Элизе. О ее матушке не очень хорошо говорят. Она идет, как таран, сметая всё на своем пути, и тянет за собой дочь прямо к тебе.

— Плохо говорят о её матери, не о ней. Ты через это прошла — и жива.

Лицо у Алисии вытянулось, потом она рассмеялась.

— Меня не трогают твои намеки. Это не очень хороший ход. Где ты черпаешь силы обороняться от меня? В любви? Это не на долго. Элиза бесцветная, не очень умная девушка. И если ты сейчас насильно обманываешь себя тем, что чувствуешь к ней любовь, это быстро пройдет. Ты нежный, но очень пылкий человек, тебе нужна страсть, а с Элизой этого не будет.

Артур улыбался широко, добродушно.

— Ты ошибаешься, Алисия, очень ошибаешься. А вот в чём, я тебе не скажу.

Он прошел мимо нее и аккуратно прикрыл за собой двери.

Алисия не шевельнулась. Что она упускает? Неверно судит об Элизе? Впрочем, она видела ее лишь пару раз, возможно, не разглядела, а об ее бесцветности сказала наугад, со зла.

«В чем я ошиблась? Артур улыбался с таким превосходством. Какой он, однако, красивый. Был ли таким раньше? Не помню, на уме было совсем другое. Остаться бы с ним наедине. Его тело… Его страсть… Навязчивая идея, нужно выбросить из головы. Артур…»

Артур ушел в сад, чтобы поразмыслить наедине. Правильно он сказал утром, что любовь такая разная! Когда он был рядом с Алисией — страшно гордился. Он хотел показывать её всем, хвастаться, ликовать. Каждый её жест вызывал восторг, от улыбок перехватывало дыхание. А Дженни он любит тихо, для себя. Будь его воля, вообще бы никуда её не отпускал и никому о ней не говорил. Хочется сидеть рядом, держась за руки и не сводя глаз друг с друга. А о любви — шепотом на ушко или глазами. И тогда и сейчас была страсть, душа замирала, но в первом случае — от восторга, сейчас — от нежности.

***

Роберт уехал по делам в город с намерением заночевать у Артура или у дальних родственников. День и вечер оставшимся предстояло провести самим. Тетя Энн наконец-то нашла время проинспектировать кухню, кладовую, просмотреть заказы на продукты, Керри без контроля матери убежала с дворовыми детишками в сад хоронить погибших от кошки птенцов.

Элиза и Дженни разлеглись на кровати в спальне. Ими овладела лень, нега, хотелось просто лежать, перекатываясь для удобства с боку на бок.

— Наверное, такие расслабления нужны, — сказала Элиза, — валяться бесцельно, ничего не ждать.

— Если твоя мама ничего не придумает, это твоё желание может исполниться. Роберта нет, Артур не приедет. Им, наверное, тоже хочется пообщаться без нас. Засядут с сигаретами, вином, будут тоже лениться, говорить ни о чем.

— Дженни, я не знаю, как бороться с мамой. Я понимаю её намерение сделать нас счастливыми, но так надоели намеки Артуру, напористость. Завожу об этом разговор — обижается, начинает поучать. Я не хочу так.

— Как?

— Без любви.

— Тебе не нравится Артур? — удивленно приподнялась Дженни.

— Нравится. Но если то, что я испытываю к нему — любовь, зачем её воспевают, носятся с ней? Ты целовалась когда-нибудь?

— Нет.

— И я нет. И не представляю, чтобы меня поцеловал Артур. Мне этого не хочется. Мне было бы стыдно, как если б это оказался Роберт. От любимого, я понимаю, ждут, чтоб обнял по-особому, прижал к себе. Не знаю, что я буду делать. Хотя, чего я беспокоюсь? По-моему, Артур не думает ничего такого. Но он не может не замечать усилия мамы, и мне стыдно.

— Элиза, ты всегда говорила, что вы хорошие друзья. Поговори с ним, чтоб не обращал внимания. Или пусть объяснит свои намерения твоей маме. Зачем-то он сюда ездит.

— Я думаю, из-за тебя.

— Элиза! — воскликнула Дженни и покраснела.

— Я очень боюсь, что это заметит мама. Она тогда убьет всех и сразу. Только не возражай. Ты обычно смущаешься, опускаешь глаза и не видишь, как он смотрит на тебя. А я заметила. Честное слово, боюсь, что кто-то ещё обратит внимание. Стараюсь как-то это замаскировать, отвлекаю Артура ненужными вопросами, а он, наверное, думает, что я навязываюсь. Ужасная ситуация.

— По тебе не заметно, что ты тяготишься. А если мне уехать?

— Не выдумывай! — воскликнула Элиза. — Мне без тебя будет плохо. Ладно, уж, буду как-то помогать вам. Всё должно разрешиться и, надеюсь, скоро. Может, мне удастся что-то придумать.

***

У Артура Роберт пробыл недолго — обещался посетить других. Артур с ним не поехал, решил разобрать почту, нужно было написать пару писем.

Отец собрался на очень важную, по его словам, промежуточную тренировку.

— Алисия, я отлучусь. Не скучай, жди своего лапоньку.

— Буду, буду скучать. — Алисия прижалась к нему, потом милостиво разрешила. — Ну, хорошо, отпускаю с надеждой, что будешь думать не только о своих лошадях, но и обо мне.

Высунувшись в окно, улыбалась и махала рукой, пока Говард не скрылся из виду.

Алисия быстро вернулась в свою комнату, придирчиво оглядела себя в зеркало и пошла искать Артура.

Он оказался в кабинете, разбирал папку с документами, подолгу просматривая листы и раскладывая их в разные стопки.

Алисия вошла, остановилась, глядя на него.