Бетина Линдсей - Соблазненный змей
Тут Адам потерял равновесие и ушел с головой в воду. Отдышавшись, заключил голову Лилит между ладонями, притянул к себе и крепко поцеловал в губы.
— Знаешь, Лили, я ведь ревновал тебя к Рангахуа!
— Даже так? Ну ничего. Сейчас, думаю, Рангахуа имеет все основания ревновать меня к тебе.
— Черт побери, Лили! Как все-таки отменно ты говоришь по-английски! Уж не жила ли ты в Англии, несравненная Атуа Тамахине, дочь великого вождя Танджия?! Может быть, и впрямь, тебя когда-то похитил англичанин?
Она медлила с ответом. Но тут из леса донесся какой-то шорох, потом треск сучьев.
— Прячемся, — шепнул Данрейвен. — Скорей!
Сонный океан лениво плескался у берега. При свете луны вдали отчетливо вырисовывались очертания Тайаретапу.
Адам и Лилит окунулись в прохладную воду океана. Когда же вынырнули, то положили руки друг другу на плечи и долго смотрели в глаза. Потом был поцелуй. Долгий, страстный… Отдышавшись, Лилит легла на спину и, слегка покачиваясь на волнах, принялась рассматривать звезды. Она была счастлива. Ведь рядом был он. Одна его рука осторожно удерживала ее на поверхности. А другая робко ласкала…
— Ты морская богиня! — тихо сказал он, заглядывая ей в глаза.
— Пусть так. Что из этого следует?
— То, что морская богиня предается любви в воде.
— А известно ли тебе, змей-искуситель, что любовь требует немало времени? Ты не боишься задохнуться?
Адам наклонился над Лилит и поцеловал в губы. Его язык скользнул ей в рот, коснулся кончика ее языка. У Лилит закружилась голова. Она обхватила руками шею Адама и прижалась к нему всем телом. Его ладонь скользнула по ее груди. Потом крепко сжала. Лилит застонала. А он продолжал ласкать ее тело. И уже не только грудь, но живот, бедра…
— Я хочу, хочу тебя, дочь богов! Хочу сейчас! Здесь, в этой морской стихии!
Лилит отметила про себя, что, отвечая на ее призыв, Данрейвен опустил слово «люблю». Но это было уже не так важно. О чем еще могла она думать, когда он, ее Адам Данрейвен, наклонился над ней и, покрыв поцелуями, коснулся губами того интимного места, которое, как Лилит всегда считала, никто и никогда не целует.
Страстный стон вырвался из ее груди, а тело дугой изогнулось ему навстречу.
— Люблю, люблю… — шептали ее губы.
А он продолжал целовать ее. Ласкать волосы, лицо, грудь, бедра…
Трепетной рукой она приблизила его упругую плоть к своему лону. Адам закрыл глаза и, вздрагивая всем телом, громко застонал…
В этот миг берег озарился каким-то желтым светом. Факелы! Это были воины Тайро.
— Нет! Нет! — закричала Лилит.
Но их уже обнаружили, схватили, поволокли. Данрейвен вырывался, стремясь защитить Лилит. Однако силы были неравные.
Как, как они сумели найти нас? — билось в висках Лилит. Кто их сюда привел?
И вдруг молнией возникла догадка — Суа. Это Суа!
Лилит оглянулась и увидела у одной из ближайших пальм женскую фигуру.
— Что вам нужно? — стараясь не терять над собой контроль, выкрикнул, задыхаясь, Данрейвен.
— Ты нарушил табу, чужестранец, — последовал бесстрастный ответ. — И должен умереть!
— Нет! — в ужасе закричала Лилит. — Нет! Он мой… — Еще мгновение, и она открыла бы свою тайну. Но опомнилась. — Я люблю его! Отпустите нас!
— Этот человек нарушил табу, — повторил высокий воин, на груди у которого, как живая, распахнула зловещие челюсти акула.
8
Лицо Лилит было мертвенно-бледным. Словно под непосильной ношей, она медленно поднималась по склону вулкана к священному алтарю бога Тики. Рядом с ней шел Тайро. Впереди четыре воина вели Данрейвена, руки которого были связаны.
Слез уже не было. Еще немного, и Тайро опрокинет ее Адама на жертвенный алтарь, вонзит ему в грудь нож и вырежет сердце.
Но тогда умрет и она. Бросится вниз с высокой скалы. Всё будет кончено. Для них обоих.
Нет! Адам должен быть спасен! Спасен ею, Лилит! Она виновата в том, что с ним произошло: она соблазнила Адама! И теперь он один стоит перед лицом смерти! Он, единственный мой возлюбленный, а я, из-за своего женского легкомыслия, довела его до гибели, но я искуплю свою вину. Спасу его. И останусь для него неизвестной, обратной стороной Луны. Навсегда terra incognita… Он, знаменитый исследователь, бесстрашный путешественник, гордый несгибаемый мужчина, окажется, сам того не подозревая, в долгу у собственной жены. Господи, как же это сделать? Широкой лентой, подобно змее, мрачная процессия все выше и выше поднималась по склону вулкана. И вот все племя столпилось около высеченной из цельной скалы фигуры бога Тики. Вперед выступил Тайро. Бесстрастным взглядом окинул он людей своего племени. Потом опустился на колени перед богом Тики и, мерно раскачиваясь из стороны в сторону, запел монотонную молитву.
Данрейвен стоял в нескольких шагах от алтаря. На его лице, груди, спине, ногах клубились только что нарисованные углем изображения змей. Тому, чьим властителем становился Тики, змеи составляли своеобразный эскорт.
…Они не виделись с той самой ночи. Его зорко стерегли. Несколько раз Лилит приближалась к хижине, в хрупких стенах которой был заключен Адам. Однако тут же перед ней вырастали воины с каменными лицами и не давали сделать дальше ни шагу. Бессильно опустив руки, она брела к дому Иисуса Джона, где ей велено было находиться, и часами сидела, устремив вдаль полный отчаяния взгляд. По вечерам приходила Хейкуа. На вопросы неизменно отвечала:
— Он спокоен. Молчит и готовится перейти в другой мир.
И сейчас, на пороге Вечности, Данрейвен выглядел совершенно спокойным. Как будто не к нему относилось предстоящее. Он просто наблюдал за совершением древнего ритуала. Лилит не удивилась бы, попроси Адам у Тайро перо и листок пергамента, чтобы записать для потомков последние ощущения приговоренного к смерти.
Пока они поднимались в гору, Адам ни разу не посмотрел в сторону Лилит. А между тем все ее существо требовало: «Взгляни же на меня! Или ты хочешь уйти в небытие так, будто меня и не было в твоей жизни?!»
Но «великий заморский жрец» не слышал этих призывов любящего сердца. Уж не заставили ли его выпить настоя из трав, лишающего рассудка?..
Сколько такое может продолжаться?! И все — из-за непомерной гордыни Данрейвена! Черт бы его побрал! Ну посмотри, посмотри на меня…
Тем временем Тайро поднялся с колен и дал знак приступать. Раздались глухие зловещие удары барабана. Два рослых воина встали справа и слева от Адама и приготовились. Еще секунда, и все будет кончено!
— Нет! — завопила Лилит и бросилась перед вождем на колени. — Великий вождь! Не убивай этого глупца! Молю тебя! Лучше принеси в жертву меня! Убей меня, но не трогай его!
