Салли Маккензи - Слишком красива для жены
– Да, спасибо!
– Спасибо, нет.
Клер вприпрыжку пробежала через гостиную и уселась рядом с Лиззи.
– Не обращайте на Изабеллу внимания, леди Уэстбрук. Она практикуется, чтобы идеально подготовиться к дебюту в свете.
– Ничего подобного! До моего дебюта еще четыре года, Клер.
– Но ты уже о нем думаешь. Я же вижу! – Клер закатила глаза. – Ты стараешься вести себя примерно и подражаешь взрослым. Боишься даже пошевелиться. Как мышь, которую выслеживает кошка.
– Неправда! – Изабелла покраснела.
– А вот и правда. – Клер улыбнулась Лиззи: – Печенье – это замечательно, леди Уэстбрук. Я очень люблю коржики с маком. Не найдутся ли они у вас на кухне?
– Клер! – возмутилась Изабелла. – Ты совершенно не умеешь себя вести. Что сказала бы Эмма?
– Что я веду себя как надо.
– А вот и нет.
– А вот и да!
– Девочки! Пожалуйста, не ссорьтесь, – обратилась к ним Мэг.
– Прошу прощения, тетя Мэг, леди Уэстбрук. Просто Клер…
Изабелла едва сдерживалась, чтобы не отчитать их.
– Извините. – Клер пожала плечами и широко улыбнулась Лиззи. – Мне было бы очень приятно выпить чаю с печеньем, леди Уэстбрук, если это не слишком затруднительно. Я бываю такой голодной, знаете ли.
Лиззи рассмеялась:
– Да, я это вижу. – Она посмотрела на дворецкого: – Бентли, узнайте, нет ли у поварихи коржиков с маком.
– Конечно, миледи.
Бентли отправился искать провизию. Клер постучала Лиззи по коленке:
– А где ваш малыш, леди Уэстбрук? Я надеялась его увидеть.
– Он в детской, Клер. Спит. Но скоро нянюшка принесет его вниз, настало время его кормления. – Лиззи повернулась к Изабелле: – Ты так изменилась со времени нашей последней встречи! Теперь ты выглядишь как молодая леди.
– Это потому, что у нее выросли груди, леди Уэстбрук, – объяснила Клер.
Изабелла еще сильнее покраснела.
– Клер! Я не взяла бы тебя с собой, если бы знала, что ты совершенно не понимаешь, что такое приличия.
Мэг нахмурилась и ощутила вдруг прилив сочувствия к Эмме. Она знала, что ее сестра любит племянниц не меньше, чем собственных сыновей, но растить тринадцатилетнюю девочку и девочку восьми лет наверняка непросто. По крайней мере ей самой сейчас было непросто.
Клер скрестила руки на груди и недовольно выпятила нижнюю губу.
– Не понимаю, почему ты кипятишься, тетя Мэг. Здесь только дамы. Я бы не сказала такое, если бы здесь находился лорд Уэстбрук. Изабелла очень гордится своими грудями, все время рассматривает их в зеркало.
Изабелла сдавленно пискнула.
– Клер, – укоризненно произнесла Мэг, – прекрати! – Лиззи прикусила губу, но глаза у нее смеялись.
– Это я виновата, что заговорила на эту тему. Прошу прощения, Изабелла. Я прекрасно помню, каково быть тринадцатилетней, хотя, к сожалению, у меня не было младшей сестры.
– Вам очень повезло, леди Уэстбрук.
– Может, ты и права, Изабелла, но мне так хотелось иметь сестру. – Лиззи улыбнулась Мэг. – Зато у меня есть задушевная подруга.
– Подруги гораздо лучше сестер.
Изабелла сердито посмотрела на Клер, ата показала сестре язык.
– Не понимаю, почему ты так расстроилась, Изабелла. Большинству женщин нравятся их груди. Я буду рада, когда они у меня вырастут.
– Правда?
Мэг всегда считала Клер развитой не по годам, но думать о таких вещах девочке еще рано.
– Конечно. Я хочу иметь детей и кормить их так, как Эмма кормит Генри. Мне ведь для этого понадобятся груди, верно?
– Э-э… нуда.
К счастью, в этот момент вернулся Бентли. Клер схватила коржик еще до того, как дворецкий поставил поднос на стол.
– Клер, леди Уэстбрук решила, что тебя морят голодом.
– Но я действительно умираю с голода, тетя Мэг! – ответила Клер с набитым ртом. – После завтрака прошло уже много времени. А повариха леди Уэстбрук обидится, если мы не съедим ее угощения.
Клер засунула в рот остаток коржика и потянулась за печеньем.
– Может, возьмешь что-нибудь, пока твоя сестра все не съела? – обратилась Лиззи к Изабелле. – У нашей поварихи действительно очень хорошая выпечка.
– Нет, леди Уэстбрук, спасибо.
– Тогда, может, чашку чая? И тебе, Мэг? – Клер облизала пальцы.
– Мне все-таки хочется увидеть вашего младенчика, леди Уэстбрук. Если нянюшка скоро его не принесет вниз, то, может, нам можно было бы подняться в детскую? Конечно, когда мы съедим печенье.
Мэг поперхнулась чаем и отчаянно закашлялась.
– Клер!
Лиззи рассмеялась.
– Как только ты утолишь свой голод, Клер, мы можем…
– Уа!
Повернувшись, они увидели графа Уэстбрука: он стоял в дверях, держа маленький вопящий сверток.
Мэг вдруг ощутила острую боль в районе сердца. А как бы Паркc держал ребенка? Их ребенка?
Что за нелепая мысль! У нее с мистером Паркером-Ротом не может быть никаких детей!
– Извините, что прерываю вас, – сказал Робби, – но лорд Мандерс проголодался.
– Я уж слышу. – Лиззи потянулась к ребенку. – А почему его принес ты? Где няня?
У графа чуть порозовели уши. Он передал вопящего виконта его матушке.
– Она в детской. Я просто случайно оказался рядом, когда малыш проснулся.
– Понятно. А это не ты разбудил малыша? – Робби смущенно улыбнулся:
– Может быть. Он лежал так тихо, и я решил убедиться, что он еще жив. А нянюшка сказала, что ему скоро пора есть.
– Ха! – Лиззи распустила шнуровку и дала сыну грудь. – Малыш моментально перестал плакать.
– О! – сказал Робби. – Наконец-то тишина!
Лиззи чуть улыбнулась. Она смотрела на виконта и гладила его крошечную ручонку. На ее лице было выражение глубочайшей любви.
Мэг ощутила еще один болезненный укол. Глаза у нее защипало от слез, так что она поспешно их сморгнула. Что с ней творится? Когда она смотрела, как Эмма кормит Чарли или Генри, ничего подобного с ней не происходило. Откуда такая сентиментальность?
Мэг поспешно перевела взгляд на Робби, но он казался еще более завороженным, чем Лиззи. На его лице она увидела любовь, радость, изумление и гордость, и от этого ей ease сильнее захотелось плакать.
Робби был вынужден жениться на Лиззи. Может быть, если бы Паркc…
Но нет. Ситуация была совершенно другой. Робби и Л иззи были знакомы целую вечность. Никто не мог понять, почему они не поженились уже много лет назад, когда Лиззи только вывезли в свет.
А Паркc с ней едва знаком. Он не питает к ней никаких чувств.
Мэг покраснела, вспомнив, чем они занимались в гостиной у леди Палмерсон.
Чувством это не назовешь. Скорее, похотью.
Мэг едва сдерживала слезы.
Робби оторвал взгляд от жены и сына.
– Ты что-то сказала, Мэг?
– Нет, я просто поперхнулась. – Она сделала глоток чаю.
