Моника Маккарти - В огне страсти
Она очень любила танцевать, но даже замысловатые движения и веселая музыка не могли исправить ее испорченного настроения. Когда зазвучали последние аккорды, Джинни краем глаза заметила, что Дункан выходит из зала. Она быстро пробормотала какие-то слова извинения Колину и ринулась за любимым, прокладывая себе путь через плотную толпу подвыпивших членов клана. Гордость была забыта — ей требовалось срочно поговорить с Дунканом.
Обед продлился почти до вечера. Когда Джинни выскочила на улицу, солнце уже садилось.
Сбежав вниз по деревянным ступеням, она остановилась у подножия лестницы и покрутила головой, пытаясь сообразить, куда он мог деться. Во дворе стояла мертвая тишина. Все пировали, и только несколько стражников охраняли ворота.
Замок Фруи представлял собой башню с большим внутренним двором, окруженным высокой стеной. У южной стороны стены выстроились в ряд несколько деревянных строений, в том числе конюшни и бараки для воинов. Решив, что это самое подходящее место, Джинни побежала через двор.
Большая дверь со скрипом отворилась. Джинни шагнула внутрь.
Там было темно, и глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Но она увидела Дункана. Тот сидел на тюфяке, прислонившись к стене. Рядом стояла бутылка. Сердце Джинни тревожно забилось. Она никогда не видена, чтобы он так много пил. Казалось, что перед ним стоит цель — напиться допьяна.
Их взгляды встретились. Они долго смотрели друг на друга и молчали. Дункан опустошил свой кубок и медленно встал.
— Нечего тебе здесь делать. Возвращайтесь к гостям, миледи.
Миледи? Джинни шагнула к нему. Куда делся мужчина, с которым она познакомилась при дворе? Тот, кому она отдала свое сердце… Джинни сглотнула. И свое тело…
— Дункан, что случилось? Почему ты так со мной разговариваешь? — К горлу подкатил горячий комок, в глазах закипели слезы. — Объясни! Я сделала что-нибудь не так?
Она положила ладонь ему на руку.
— Расскажи.
Дункан какое-то время смотрел на ее ладонь, потом поднял взгляд на лицо Джинни. Он упавшим голосом рассказал, что отец отказался ему помогать, а Колин решил обручиться с ней.
Джинни в ужасе замотала головой:
— Это невозможно! Отец не мог устроить мой брак, не сказав мне ни слова! — А если мог?
— Официально еще ничего не решено. Полагаю, он сначала решил поговорить с тобой.
— Я скажу ему, что это невозможно! Что я люблю другого.
Дункан смотрел на нее внимательно. Слишком внимательно.
— Ты уверена, что хочешь именно этого?
— Ну конечно! Как ты мог сомневаться? Джинни внезапно замолчала и прищурилась.
— Ну-ка признавайся, что ты подумал, Дункан Кэмпбелл?
Он пожал плечами. Дункан пытался выглядеть беспечным, однако Джинни заметила, как напряжены его плечи.
— Колин станет вождем.
Так он злился из-за этого? Джинни отступила назад и уставилась на Дункана, с недоверием качая головой:
— Да ты ревнуешь!
Он скрестил на груди руки — гордый воин-горец до последней капли крови.
— Не сходи с ума.
Джинни смотрела на его могучие мышцы, поэтому ответила не сразу. Заставив себя отвести взгляд от его сильных рук, она посмотрела Дункану в глаза.
— Да как ты вообще мог подумать, что я захочу выйти за другого?
— Разве ты не понимаешь, Джинни? Без поддержки семьи мне не на что будет жить. У меня останется только мой меч.
Все пропадет — все, ради чего он так долго трудился. Это, конечно, жестокий удар для такого честолюбивого человека, как он. Сердце Джинни сильно забилось. Может быть, он уже жалеет о своей клятве? Девушка глубоко вздохнула. Она не будет принуждать его жениться, чего бы ей это ни стоило.
— Ты все еще хочешь жениться на мне? Кажется, вопрос его потряс.
— Конечно.
Она глубоко вздохнула. Не важно, чего это будет ей стоить, она слушается голоса своего сердца.
— Я выйду за тебя, даже если нам придется поступить гак против воли родителей.
Дункан всматривался в ее лицо, пытаясь понять, чего ей стоило такое решение. Джинни увидела, что его окатило волной облегчения. Дункан обнял ее и прижал к себе с такой силой, словно решил никогда больше не отпускать. Она подняла к нему лицо, и Дункан поцеловал ее нежным, ласковым, поцелуем, на который с готовностью отозвалось ее сердце. На душе стало тепло и радостно.
Оторвавшись от ее губ, Дункан взял девушку за подбородок и заглянул ей в глаза.
— Надеюсь, до этого не дойдет. Когда мы победим в войне против Хантли, я придумаю, как убедить отца помочь нам.
Джинни положила голову ему на грудь, черпая утешение в ровном биении его сердца. Она никогда не забудет его запаха — чистого и свежего, как теплый морской ветер.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал.
Дункан погладил ее по голове, словно успокаивал ребенка.
— Я понимаю. Джинни подняла голову:
— Это опасно? — Да.
— А если тебя ранят? Он вздохнул.
— Я поправлюсь.
— Но что, если тебя…
Дункан остановил ее взглядом. Конечно, о таком нельзя даже думать.
Он взял ее за подбородок своей большой рукой.
— Я вернусь к тебе, любовь моя. В этом ты можешь быть уверена. Что бы ни случилось, мы станем мужем и женой.
Глава 6
Рано утром Дункан уехал из замка Фруи. В голове его заметно прояснилось. До сих пор он не понимал, как сильно на него давит ситуация с Джинни. Но теперь все решилось, и он точно знал — что бы ни выпало на их долю, они будут вместе. Теперь Дункан мог сосредоточиться на своем главном деле — вместе с кузеном Аргайллом преследовать мятежника Хантли огнем и мечом.
После долгих недель планирования и подготовки сражение должно было вот-вот начаться, и Дункан ждал этого с нетерпением. Он всегда был таким перед боем: все чувства обострены, кровь течет по жилам гораздо быстрее. Чем ближе была вероятность погибнуть, тем сильнее Дункану казалось, что он еще никогда не чувствовал такой жажды жизни.
Он знал, что Джинни будет тревожиться, и жалел, что не может объяснить ей, что чувствует, как нуждается в ней. На поле боя людей судят не по происхождению, а по воинским умениям. На поле боя — командуя, принимая решения, сражаясь — он находился в своей стихии. На поле боя он мог завоевать себе славу, при которой понятие «незаконнорожденный» уже ничего не будет значить.
Дункан вытер пот и грязь, скопившиеся на лбу под шлемом, и прищурился, вглядываясь в даль. Солнце слепило глаза, потому что они направлялись на восток. Впереди лежали горы Кромдейл, а за ними — место их назначения, замок Драмин. Замок располагался на месте слияния рек Ливет и Эйвон, откуда они и планировали напасть на Стратбоги, цитадель Хантли, один из самых красивых замков Шотландии. По иронии судьбы замок Драмин тоже принадлежал Хантли, но управлял им отец Джинни.
