Патриция Хэган - Любовь и честь
– Итак, леди сменила танцы на бой быков.
Удивленная Кит вздрогнула и… почувствовала внезапный прилив удовольствия. Но ей удалось все же спокойно заметить:
– Если вы, сеньор Тэннер, что-то понимаете в бое быков, то должны знать: он сам представляет нечто вроде танца. В конце серии определенных движений, – улыбнулась она, – когда матадор придерживает плащ у пояса и вращает им при приближении быка, плащ вздымается, как юбка у балерины. Это называется «роболера». И если матадор хорошо исполняет такое движение, то он обладает грацией прима-балерины.
Курт не отрываясь смотрел на Кит довольно долго и нашел ее очаровательной.
– Балет не вызывает таких же эмоций, как бой быков, cara.[3]
– Полагаю, все зависит от того, что вы хотите увидеть. Красоту, как и жестокость, можно увидеть повсюду. Смотря, как к этому относиться.
Их глаза встретились, и они не отвели их. Курт подумал: разрешила бы она поцеловать себя, если бы они были одни… Кит затрепетала, вспомнив, какое у нее возникло чувство, когда он на балу поцеловал ее…
Толпа вокруг них выкрикивала имя матадора, но они ничего не слышали. Наконец Кит заставила себя вернуться к действительности и легко спрыгнула на землю в нескольких футах от загородки. Она не хотела, чтобы Курт заметил ее волнение, и боялась, что если замешкается, то он обязательно обратит на это внимание.
Курт последовал за ней, как она и опасалась, но вместе с тем и надеялась.
– Я удивляюсь, что привело вас сюда? – сказал он.
– Мне нравится смотреть на матадоров.
– Странный интерес для юной леди.
– Почему? Ведь женщины ходят на бои быков.
– Но они не крутятся вместе с мужчинами у загонов и не носят мужскую одежду.
Кит рассмеялась:
– А кто сказал, что носить хлопчатобумажные брюки разрешено только мужчинам?
– Вы лучше выглядите в черном бархате.
Она взглянула на него и холодно заметила:
– В тот вечер вы были не на месте.
Курт сделал вид, что размышляет над ее обвинением.
– Вы правы я действительно был не на месте. Есть другие места для подобного рода… танцев. – Его глаза горели чувственностью.
– Я не называю это танцами, – резко заметила Кит.
– Согласен, – ответил он мрачно. – Это скорее… желание.
– Тогда понятно, почему вы не видите сходства между танцем и боем быков!
Курт не ответил, и она подумала, что, возможно, победила в словесной дуэли. Она отвязала своего могучего гнедого жеребца и вскочила в седло. Кит обернулась к Курту и похолодела: он был в ярости! Лицо его покраснело, ноздри слегка дрожали, а глаза зло сверкнули.
– Откуда вы взяли эту лошадь?
Кит испугалась, сама не зная почему, однако из чувства противоречия резко ответила:
– Она моя!
– Я спросил, где вы взяли ее.
– Не ваше дело!
Курт схватил ее за талию и грубо стащил с седла:
– Черт побери, я спрашиваю: где вы взяли эту лошадь?
– Я сказала, – возмутилась Кит, вырываясь, – это не ваше дело! – Она попыталась снова сесть в седло, но он схватил ее за руку. Она хотела ударить его, но Курт удержал ее.
– Еще раз, – сказал он сквозь стиснутые зубы, – где вы достали эту лошадь?
Кит ударила его по голени, а он обхватил ее и прижал спиной к себе.
Несколько человек видели их борьбу, но прошли мимо. Они узнали в ней сеньориту Колтрейн, а в нем – Курта Тэннера и не захотели совать нос в его дело.
Курт грубо встряхнул ее:
– Ну хорошо, маленькая тигрица, мы сейчас пойдем и поговорим в местной полиции. Интересно, как они поступят с сеньоритой, которая украла лошадь?
Кит прекратила сопротивление и закричала:
– Что вы сказали?
– Это моя лошадь.
Кит высвободилась, повернулась к нему лицом и недоверчиво спросила:
– Что вы имеете в виду?
– Это, малышка, лошадь породы гиспано, – ехидно сообщил он. – Я заплатил за нее кучу денег, но она пробыла у меня в конюшне всего два дня.
Кит отскочила в сторону и запальчиво спросила:
– Где ваше доказательство? На ней нет тавра.
– Как я сказал, она пробыла у меня только два дня, я не успел поставить свое тавро. А где ваше доказательство? Где счет о покупке?
Кит решила рассказать, как попала к ней эта великолепная лошадь, но тут же передумала и повторила:
– Так где ваше доказательство, сеньор Тэннер?
– У меня есть счет от скотовода из Марокко. Я купил ее на ранчо недалеко от Танжера. Теперь… – Курт перевел дыхание. Он не хотел выходить из себя, но его лошадь у нее, а это значит, что расследование, черт побери, не закончилось. Надо найти ублюдка, который украл жеребца. Один из его рабочих сказал, что в тот день бродил в поисках работы известный бандит по имени Гален Эсмонд. Он исчез примерно в то же самое время, что и его лошадь. – Итак, вы скажете откуда у вас этот жеребец? Или я вас арестую за конокрадство.
Кит тряхнула длинными волосами и, гордо вскинув подбородок, сказала:
– Это не ваша лошадь. Я выиграла ее – честно и справедливо. Если не верите, спросите пастухов Фрезира. Они засвидетельствуют, что я законная владелица. А если у вас украли лошадь, чему я ни на минуту не верю, предлагаю, чтобы вы урегулировали этот вопрос с мужчиной, которого я победила на скачках.
Кит опять села в седло.
– Теперь Пегас мой. – Она натянула поводья и ударила каблуками в бока красавца жеребца. Он приподнялся на задних ногах, угрожающе взмахнув передними. Курт отпрыгнул в сторону.
Она уехала, а Курт сердито смотрел ей вслед. Он решил поговорить с людьми Фрезира и узнать, каким образом Кит Колтрейн выиграла лошадь, и спросить о человеке, с которым скакала наперегонки. В конечном счете он должен получить и свою лошадь… и Кит Колтрейн.
Глава 7
Кит слышала доносившуюся снизу музыку. Ее мать давала небольшой званый ужин для нескольких друзей, приехавших из Барселоны. Кит была вежлива и сердечна на протяжении всего вечера, но потом сказала, будто у нее разболелась голова, и улизнула до кофе и коньяка. Укрывшись в своей комнате, она заперла дверь на ключ и стала лихорадочно писать письмо Китти. Она нашла рай… но нуждалась в помощи бабушки, чтобы сделать его своей собственностью.
Утром, после неприятной стычки с Куртом Тэннером, Кит мечтала остаться одна. Меньше всего она могла рассчитывать на одиночество дома, где Джейд непрерывно принимала гостей. Поэтому Кит решила поехать в одно из любимейших своих прибежищ. Оно было расположено по другую сторону реки Турия к северу от города. Там, на холме, с которого открывался захватывающий дух вид на город, она провела полуденное время, размышляя об идиотских обвинениях, выдвинутых дерзким и самонадеянным Куртом Тэннером. Какой абсурд! Где доказательства, что великолепная лошадь принадлежит ему? Но зачем, с другой стороны, ему лгать?
