Кэтрин Харт - Зачарованные
До Никки дошло, что он имел в виду, и она поморщилась:
— О-ох, каламбур! Да и грубый к тому же.
— Вот именно.
От столь дотошного погружения в лексику английского языка Никки сразу же захотелось прополоскать рот. Она взяла банку кока-колы и небольшую картонную упаковку ананасно-апельсинового сока.
— Вы что будете пить?
Серебряный Шип озадаченно смотрел на то, она ему предлагала.
— А что это?
Глаза Никки закатились, она явно теряла терпение, но учительница не в первый уже раз взяла в ней верх, и она принялась объяснять:
— Вот это, — сказала она, приподнимая белую с золотом банку, — «Диет коук», безалкогольный напиток в жестяной банке, которую можно открыть без консервного ножа. А это, — продолжала она, тщательно выговаривая слова и в качестве учебного пособия предъявляя упаковку с соком, — ананасно-апельсиновый сок, совершенно натуральный, без сахара, в коробочке из вощеной бумаги.
— Из чего эта пища коук[16] делается?
— Нет, этот человек меня уморит! — сокрушенно воскликнула она. — «Диет коук» не пища, а напиток, он состоит из сиропа коки и колы, карбоната и кучи других ингредиентов, названия которых я бы с удовольствием сообщила вам, если бы мне не лень было читать все, что написано на этикетке. Одно могу вам сказать, мой братец однажды весьма успешно использовал эту смесь для того, чтобы снять ржавчину с отопительной батареи. Я, например, так много пью этой дряни, что остается только удивляться, как это мой живот до сих пор не прохудился. Но что я могу поделать, если страстно люблю это питво!
— А другое? Что там вы сказали… Ананас?..
— Это вроде яблока?
— Ананас. Тропический фрукт, произрастает на Гавайских островах. А еще — апельсины. Вы пробовали апельсины? Или опять скажете, что впервые слышите? — насмешливо допытывалась она.
— Нет, апельсины я пробовал, — добродушно ответил он, беря у нее фруктовый напиток и тщетно пытаясь его открыть. — Семейство Гэлловеев получило несколько штук на праздник, который они называют Рождеством.
При вторичном упоминании этой фамилии в памяти Никки, как-никак преподающей историю, будто колокольчик звякнул.
— Это, какие Гэлловеи? Не семейство ли Ребекки Гэлловей?
— Ха-ха. То есть да. Откуда вы о них знаете?
— Из исторической литературы. Текумсех, кажется, ухаживал за Ребеккой?
Видя его возню с коробочкой сока, Никки взяла ее, открыла и вернула ему.
— Пять лет прошло с тех пор, как Текумсех задумал взять ее в жены и освободить нашу сестру, Текумарес, ходившую за его двумя сыновьями, но Ребекка могла принять его предложение только в том случае, если он ступит на путь ее людей. Этого брат мой сделать не мог, на том они и расстались. С тех пор Текумсех посвятил себя созданию союза всех племен.
— Я всегда спрашивала себя, что случилось бы, если бы Ребекка и Текумсех поженились, — задумчиво проговорила Никки. — Направил бы он в таком случае все свои силы на объединение индейцев против белых? Или руководствовался бы стремлением к миролюбию?
Серебряный Шип, насыщающий себя соком, замер на полглотке.
— Вы должны помочь мне в решении этой задачи, — провозгласил он. — Завтра мы отправимся на ферму Гэлловеев. Я не навещал их много месяцев, но знаю, что живут они все там же. Если Ребекка до сих пор колеблется, тогда можно еще спасти моего брата от его горькой участи.
— Вы меня просто удивляете! Да если она и живет поблизости, каким образом вы намерены заставить ее переменить решение, принятое столько лет назад?
— Всегда есть надежда, что человек передумает. К тому же она и ее семья дружны не только с Текумсехом, но и со мной и с нашей сестрой. Знаете, ведь отец Ребекки, Джеймс, давал мне читать свои книги.
— Что, и классиков тоже? Шекспира, например? — лукаво усмехнувшись, спросила она.
А где, кстати, вы научились читать?
Серебряный Шип не принял шутливого топа и ответил вполне серьезно:
— Меня научил Голубая Куртка[17].
— Голубая Куртка? — изумленно воскликнула Никки, вопреки здравому смыслу принимая его фантазии за реальность. — Тот самый белый парень, усыновленный племенем шони, который потом повзрослел и стал известным вождем?
— Тот самый.
— Уж не хотите ли вы сказать, что я в любой день могу встретить здесь этого удивительного человека?
На лице Серебряного Шипа проявилось недовольство. И почему это после всего, что с ними произошло, Никки проявляет столь пламенный энтузиазм, говоря о встрече с другим мужчиной, пусть это даже будет такой удивительный человек, как Голубая Куртка?
— Для этого, Нейаки, вы опоздали на три года.
— Тьфу! Он что, уже умер?
Серебряный Шип кивнул. После минутной паузы он сказал:
— Нейаки, у нас не принято так открыто говорить о тех, кто отправился к праотцам. Это моя шибка, что я заговорил с вами о нем, но прошу вас не спрашивайте меня больше об этом человеке. Никки почувствовала неловкость как от неподдельной скорби, с которой Серебряный Шип говорил о покойном друге, так и от своей бестактности.
— Простите меня, Торн. Я не хотела причинить вам боль, вызвав столь печальные воспоминания.
Выдержав паузу, она почла за лучшее переменить тему.
— Вы говорили, что-то о двух сыновьях Текумсеха. Значит, надо полагать, он все-таки был женат. Возможно, Ребекка просто не захотела соперничать с другой женщиной? Ведь в племени шони мужчины не ограничивали себя одной женой, верно?
— Верно, хотя не все наши мужчины следуют этому обычаю. И Текумсех сейчас один. Он разошелся со своей первой женой, которая родила ему первенца. Она вернулась в свою родную деревню, и Текумарес, наша сестра, воспитывала ребенка.
— А почему Текумсех развелся с ней? Она пережарила его порцию бекона или еще что? — съязвила Никки, в деланном ужасе вытаращивая глаза.
Серебряный Шип наклонился, стараясь заглянуть ей в глаза.
— Это была вздорная, сварливая, вечно всем недовольная женщина, не дававшая бедному человеку ни минуты покоя. Думаю, такая, какой были бы вы, дай я вам волю.
— Из-за этого он с ней и развелся? В таком случае он изрядный зануда.
— Зануда? Что такое зануда?
— Да именно то, чем и был, очевидно, ваш большой скверный братец — придирчивый, изнеженный и слабый человек.
Нет, Текумсех не такой, — твердо заявил Серебряный Шип. — И скоро вы сами убедитесь в этом. А еще одна причина, почему он разошелся с Монетохсе, состоит в том, что она не стала хорошей матерью для их сына, ничего не хотела для младенца делать. Вот и пришлось Текумсеху поступить по древним обычаям рода и оставить сына себе, хотя чаще сыновья остаются с матерью.
