Ширли Басби - Наконец-то!
Настроение его постепенно улучшалось. Он налил себе третью за последние пять минут рюмку бренди и удобно вытянулся в кресле. Да, сегодня ночью ему не повезло. На и что? Всегда можно попробовать еще раз. Правда, теперь это будет сложнее…
Стеклянные двери тихо отворились, и в комнату вошел человек в плаще. Лейтон испуганно вздрогнул, но быстро узнал гостя и нервно усмехнулся:
— Черт возьми! Ты ходишь как привидение!
Вошедший пожал плечами, бросил свой плащ поверх сюртука Лейтона и вальяжно налил себе рюмку бренди. Слегка взболтнув янтарную жидкость, он с наслаждением вдохнул букет и опустился в кресло напротив Лейтона.
— Только что я стал свидетелем весьма любопытной сценки… — лениво протянул он, прихлебывая бренди. — Рассказать?
Лейтон тревожно подобрался.
— Не надо. Меня не интересуют твои дела, — бросил он с напускным равнодушием.
— Неужели ты не хочешь узнать, что твой маскарад не остался незамеченным? — Гость улыбнулся, увидев, как побледнел его собеседник. — Да-да. Я ехал за тобой и все видел. Удивлен?
— Ты ехал за мной? — тупо повторил Лейтон.
— Конечно. И, как я уже сказал, твои действия произвели на меня сильное впечатление. — (По спине Лейтона пробежал холодок). — Какую же ценность ты хотел отобрать у мисс Монтгомери — хотел так сильно, что даже унизился до грабежа? Может, мое письмо? Ведь ты написал дорогу к Суит-Эйкрзу на его обратной стороне, не так ли? И уже поздравлял себя с находчивостью, радуясь, что избавился от письма? — Он неприятно хохотнул. — Но Тони Даггет спутал тебе все карты.
Откинувшись на спинку кресла, Лейтон пробормотал:
— Не понимаю, о чем ты.
— Ах, не понимаешь?
Тон ночного гостя напугал Лейтона, и он поспешно добавил:
— Клянусь тебе — я не знаю ни о каком письме!
— Вот как? Значит, ты настолько глуп, что хотел украсть у мисс Монтгомери ее документы и с их помощью решить свои финансовые проблемы? — Глаза его сузились от внезапной догадки. — Или ты собирался вымогать у нее деньги за их возврат? — спросил он с веселым удивлением.
— Не понимаю, — мрачно повторил Лейтон. — И вообще, ты ведешь себя оскорбительно.
— Поведение Тони Даггета оскорбит тебя еще больше. — Гость сделал еще один глоток бренди. — Как ты думаешь, сколько времени ему понадобится, чтобы выйти на твой след? Ты единственный знал, что сегодня ночью Арабелла будет на дороге одна. — Он презрительно засмеялся, увидев лицо Лейтона. — Ты не подумал об этом? А зря. Готов поспорить, что пока мы здесь с тобой беседуем, Тони уже собирается в твое поместье.
Лейтон понял: отпираться бесполезно. Его гость знает, кто пытался ограбить Арабеллу.
— Ну и что? — спросил он с вызовом. — Он все равно ничего не докажет.
— А ты, я вижу, дурак, — протянул гость. — Недооценивать Даггета крайне опасно. У этого человека есть одно неприятное свойство: он умеет докапываться до чужих секретов. Ты думаешь, он тебя не заподозрит? А кто еще, кроме тебя, мог знать, где поедет Арабелла? — Он вздохнул. — Знаешь, приятель, ты становишься для меня обузой. Как только Тони начнет все разнюхивать, трудно сказать, куда он зайдет в своих поисках.
Лейтон встал и порывисто налил себе еще бренди.
— С Даггетом я разберусь, — пьяно пробормотал он.
— Так же, как ты разобрался с ним прошлой ночью? — насмешливо спросил гость. — Было глупо с твоей стороны садиться играть с ним в карты. — Он посмотрел на Лейтона холодным пристальным взглядом и добавил: — В последнее время ты допустил целый ряд ошибок, но самой крупной из них была попытка меня шантажировать.
— Говорю же тебе: ты ошибаешься, — стоял на своем Лейтон. — Я и не думал ни о каком шантаже.
— А я тебе не верю! — рявкнул ночной гость. Лейтон снова приложился к рюмке с бренди. Он слишком хорошо знал своего собеседника, видел, как тот поступал с другими… и чувствовал себя крысой, угодившей в плен к удаву.
Примирительно вздохнув, Лейтон наконец признался:
— Ну ладно, ты прав. Я действительно пытался тебя шантажировать. Но у меня не было выхода, — добавил он жалобно. — Я находился в отчаянном положении.
— А расписка Монтгомери? Или ее тебе показалось мало, и ты решил прибрать к рукам еще и мои денежки?
— Когда я начал тебя шантажировать, я еще не знал, что мне удастся надуть мальчишку Монтгомери, — угрюмо объяснил Лейтон.
— Но у тебя уже нет расписки?
Лейтон поджал губы:
— Нет.
— Итак, мы совершили полный круг и вернулись туда, откуда начали?
Лейтон молчал. Он с самого начала знал, как опасно шантажировать этого человека, но когда к нему в руки попало письмо, решил, что игра стоит свеч. И вот результат: предполагаемая жертва вышла на его след. Все заманчивые планы полетели к чертям! Когда-то еще подвернется такая легкая возможность разбогатеть? Ну что ж, придется смириться с неудачей и постараться загладить свою вину.
Видимо, его гость пришел к такому же выводу, потому что он вдруг улыбнулся и дружелюбно сказал:
— У тебя ничего не вышло, и я готов тебя простить. Но предупреждаю: это в последний раз! Больше ты не дождешься от меня великодушия.
У Лейтона отлегло от сердца. Ему совсем не хотелось иметь такого грозного врага.
— А теперь, — сказал гость, — давай окончательно уладим этот вопрос. Налей мне еще бренди, и мы подумаем, как быть с Тони.
Лейтон охотно повиновался. Взяв у своего гостя пустую рюмку, он подошел к столику с напитками и потянулся к хрустальному графину с бренди.
— Тебе больше не придется во мне сомневаться, — пообещал он. — Сознаюсь, я поступил глупо и неблагородно.
Лейтон стоял спиной к комнате. Занятый делом, он не заметил, как гость быстро подкрался к нему сзади, и испуганно вздрогнул, услышав его голос возле самого уха.
— Конечно. Какая жалость! — ласково пропел гость.
Лейтон не успел предотвратить то, что случилось затем. Тонкое лезвие кинжала аккуратно скользнуло между ребрами и попало точно в сердце. Он глухо застонал, выкатил глаза и медленно завалился на пол, расплескивая бренди из рюмки, которая так и осталась в его руке.
С удовлетворением оглядев свою работу, гость почти машинально вытер окровавленный кинжал о выцветшую золотую штору и ловким движением убрал оружие в сапог, потом взял рюмку из безжизненных пальцев Лейтона, допил остатки бренди и вытер рюмку о ту же штору. Поставив ее на поднос, он внимательно огляделся по сторонам. Обыскивать комнату еще раз не имело смысла: письма здесь не было — в этот его убедил предыдущий осмотр.
Кроме плаща — и, разумеется, бедняги Лейтона, — ничто не указывало на его пребывание в доме. Подойдя к креслу, он надел свой плащ и, в последний раз окинув взглядом комнату, тихо вышел во двор через стеклянные двери.
