Ширли Басби - Наконец-то!
— Мерзавка… ты за это заплатишь! — прорычал он, потянувшись к ней.
— Только попробуй тронуть женщину, — грозно предупредил чей-то голос сзади, — тут же отправишься на тот свет.
Грабитель замер от неожиданности. Резко обернувшись, Арабелла различила коня с белой отметиной на лбу и фигуру всадника. Лица всадника не было видно во тьме, но этот голос она узнала бы где угодно.
— Т-тони? — пролепетала она запинаясь.
Глава 5
Тони облегченно вздохнул, увидев Арабеллу целой и невредимой. Слава Богу, он подоспел вовремя!
— Да, это я, — бросил он, смерив холодным взглядом грабителя, — а ты ждала кого-то другого?
Несмотря на серьезность ситуации, Арабелла едва сдержала улыбку.
— Н-нет, — выдавила она, едва не расхохотавшись.
Ее огромные золотисто-карие глаза сверкали на бледном испуганном лице, но Тони понял, что она не пострадала. Успокоившись, он подъехал к грабителю и протянул руку, чтобы сорвать алый шарф, закрывавший его лицо. Но злодей резко дернул головой и вскрикнул.
И без того напуганная, Сейбл метнулась вперед. Арабелла судорожно вцепилась в поводья. Шугар, жеребец Тони Даггета, фыркнул, тряхнул породистой головой и попятился. Все произошло за какую-то долю секунды, но этого было достаточно, чтобы грабитель пришпорил коня и поскакал прочь.
Тони выстрелил, но промахнулся: гарцующий под ним Шугар не дал попасть ему в цель. Его конь и маленькая лошадка встревожились из-за громкого выстрела, и Тони с Арабеллой пришлось усмирять своих животных. Впрочем, все кончилось, не успев начаться. Когда лошади наконец-то утихомирились, злодея и след простыл. Тони и Арабелла остались на дороге одни.
Тони вгляделся в темноту — туда, где минуту назад видел разбойника.
— Проклятие, я его упустил!
— Ну и что? — отозвалась Арабелла. — Главное, мы с тобой не пострадали, а он ушел с пустыми руками.
Тони кивнул и подъехал к ее двуколке:
— С тобой все в порядке?
Она кивнула, слабо улыбнувшись:
— Да. Только немножко испугалась.
— Надо поскорее добраться до Хайвью, пока не стряслось еще что-нибудь. Возможно, у твоего приятеля есть сообщники.
Потрясенная случившимся, Арабелла сразу же согласилась, и они тронулись в путь. Тони хмуро ехал рядом с двуколкой.
— Конечно, я отсутствовал несколько лет, но что-то не припомню, чтобы на этой дороге промышляли грабежом. И часто такое бывает?
Арабелла покачала головой:
— Нет. На тракте постоянно разбойничают, там полно бандитов. Но вблизи Натчеза обычно спокойно. К тому же, по этой дороге ездим только мы, местные жители. Какой здесь доход для преступников? — Она сдвинула брови. — Странно…
«Очень странно», — мысленно согласился Тони. Придирчиво оглядев повозку, лошадь и наряд Арабеллы, он не обнаружил ничего такого, что могло бы привлечь грабителя.
— Экий болван, — медленно проговорил он. — По тебе сразу видно, что ты не везешь ничего ценного.
Арабелла кивнула:
— Признаюсь, у меня мелькали мысли о Мейсоне и братьях Харп, но в душе я не верила, что на меня кто-то может напасть. Не понимаю, чем он рассчитывал поживиться.
— А может, ему нужно было что-то особенное? — задумчиво спросил Тони.
Арабелла округлила глаза:
— Ты хочешь сказать, что он поджидал именно меня?
— Вполне вероятно. На тебе нет дорогих украшений, значит, он охотился не за ними. Остается только одна ценность — не считая тебя самой — которая могла его привлечь.
Арабелла невольно вспыхнула, уловив намек Тони, но в следующее мгновение до нее дошел смысл его слов.
— Мои документы! — испуганно вскричала она.
— Вот именно. Если принять это предположение, то список людей, которые могли попытаться тебя ограбить, значительно сузится. Кто знал — кроме меня, разумеется, — о том, что ты везешь с собой документы на Гринли?
— Мистер Хэйт, наш семейный адвокат… но я не представляю его в роли грабителя. Он даже не знал, куда именно я поеду. — Она прищурилась. — К тому же злодей был высокого роста, а Хэйт — маленький, в очках. Значит, остается только один подозреваемый — Дэниел Лейтон. Он знал про документы, ведь я предлагала ему ту же самую сделку, что и тебе: расписка Джереми в обмен на Гринли.
— Насколько я помню, Лейтон всегда нуждался в деньгах, балансируя на грани разорения, — размышлял вслух Тони. — И по комплекции он схож с нашим горе-грабителем.
Несколько минут они ехали молча.
— Да, но какая ему польза от этих бумаг? — поразмыслив, спросила Арабелла. — Если бы он попытался отнять у меня Гринли, то это разоблачило бы в нем грабителя.
Тони метнул на нее быстрый взгляд и сухо спросил:
— А тебе не приходила в голову мысль о шантаже? Завладев документами, он мог бы тянуть из тебя денежки. По-моему, Лейтон с его сомнительной репутацией вполне способен на такое.
— Ты прав. Я об этом не подумала!
— Пора бы тебе усвоить, моя дорогая, что не все люди так же честны и порядочны, как ты сама.
После этих слов теплая атмосфера товарищества сменилась ледяной холодностью.
— Да, мне надо было стать умней — особенно после той подлой сделки, которую ты мне сегодня навязал.
— Я ничего тебе не навязывал, моя дорогая. Ты сама решила стать моей любовницей.
Она гневно сверкнула глазами:
— У меня не было выбора. Я не хочу, чтобы моя семья осталась без крова и влачила нищенское существование.
Тони усмехнулся, в его темно-синих глазах плясали веселые огоньки.
— Радость моя! Только ты можешь назвать нищенским существованием жизнь в Гринли, подкрепленную солидным наследством твоей матушки.
— Все-таки это подло, — подытожила Арабелла. — И не надо больше объяснять мне преимущества другого варианта, я ведь могу и передумать!
Тони вдруг нагнулся и без всяких усилий подхватил Арабеллу. Ловко усадив упиравшуюся девушку в седло перед собой, он впился в ее губы долгим страстным поцелуем, после чего заглянул в ее ошеломленное лицо и ласково спросил:
— Но ты ведь не передумаешь, правда?
Голова Арабеллы кружилась, а губы еще хранили его тепло. Она медленно покачала головой:
— Нет, я дала слово.
Посадив ее обратно в двуколку, Тони обворожительно улыбнулся:
— Как хорошо, что у одного из нас есть моральные принципы, не правда ли?
— Замолчи, пожалуйста! — возмутилась она, подхватила поводья и причмокнула на свою лошадку.
Тони послушно замолчал. Он ехал рядом, украдкой посматривая на свою спутницу. В тусклом мерцающем свете каретного фонаря были видны ее пылающие щеки и воинственно сжатые губы.
«Я ее разозлил, это хорошо! Пусть лучше кипит от ярости, чем дрожит от страха». Слава Богу, с лица Арабеллы сошла смертельная бледность, а взгляд перестал быть испуганным. Именно этого он и добивался и не хотел испытывать дальше ее терпение. На скулах Тони Даггета заходили желваки. Что же касается Дэниела Лейтона, то с ним он еще разберется, вот только проводит Арабеллу до Хайвью. Едва ли мистеру Лейтону придется по душе его ночной визит.
