Барбара Картленд - Опасная прогулка
— Я послал за тобой, Элизабет, чтобы пригласить тебя в путешествие… Чтобы ты разделила мою судьбу, верного служителя Британской короны в далекой Индии. Король назначил меня губернатором Мадраса, и я нуждаюсь в гостеприимной хозяйке дома, чтобы устраивать приемы для живущих там англичан и местных раджей.
Юдела вспомнила, какая странная улыбка появилась вдруг на лице ее матери. В ней была грусть и в то же время непоколебимая гордость. Маленькой девочке вдруг показалось тогда, что ее не очень богатая мать, а она уже об этом догадывалась, стоит на ступеньку выше своего знатного родителя.
— Я, конечно, польщена и даже растрогана твоим предложением, папа. Но я не могу расстаться со своим супругом, а также с Юделой.
— Юделу — какое идиотское имя ты выбрала для своего ребенка — ты можешь забрать с собой.
— А мужа?
— Если ты думаешь, что я прощу тебе твою ошибку, то заблуждаешься. Он для меня был и навсегда останется совершенно чужим человеком.
Юделе пришло на память то напряженное молчание, которое воцарилось в роскошной комнате лондонского отеля после произнесенных ее матерью слов.
Седой старик в элегантной военной форме вдруг опустил голову, а мама, не дождавшись от него ответа, заговорила ласково, но твердо:
— Мне хотелось бы находиться с тобой рядом, папа, и разделять все трудности военной и правительственной службы. И как бы мне хотелось повидать Индию Поверь мне, что нет более заманчивого предложения для меня, чем то, которое ты мне сделал, но я вынуждена тебе отказать. Хочется верить, что ты меня поймешь А если нет — то бог тебе судья. Ты — человек долга, но я, твоя дочь, тоже несу свои обязанности, и не только по чувству долга, но и по любви.
— Ты будешь жить в такой роскоши, — прервал ее речь генерал-майор. — Мое будущее положение губернатора провинции сродни королевскому. Подумай, что ты теряешь, отказываясь ехать со мной.
Тогда, много лет назад, маленькая Юдела робко прижималась к матери и чувствовала, как часто бьется от волнения сердце молодой женщины.
— Все так замечательно, папа, — произнесла мать Юделы, не удержавшись от печального вздоха, — но есть две вещи, которые никакая Индия и даже ты не сможешь мне обеспечить.
— Какие же? — резко спросил он и тут же осекся, догадываясь, что хочет сказать ему дочь.
— Да-да, папа. Ты же все понимаешь и без моего объяснения. Мы близки по характеру. Любовь и счастье — вот что не найду я в далекой Индии, — тихо произнесла она.
Они пробыли в этом отеле недолго. Все остальное время дедушка был молчалив и надменно-холоден. И с дочерью, и с внучкой.
Поэтому она не была очень уж удивлена, когда через пять лет он скончался и к матери пришло извещение от адвокатов, что ей причитается из всего наследства только пособие, которое выплачивалось ей и раньше. Со смертью матери год тому назад этот источник средств, опять же по извещению адвокатов, прекратился, и Юдела жила с тяжело больным отцом только на его скромное жалованье.
Все это она искренне поведала герцогу. Он слушал ее внимательно, но без особого интереса. Единственное, что привлекло его внимание в ее рассказе, — это упоминание имени дедушки — знаменитого генерал-майора.
Казалось, для него эта фамилия очень много значила, и его лицо на мгновение осветилось улыбкой.
— Что ж, для начала это уже неплохо. Объявление о нашей помолвке появится в завтрашнем утреннем выпуске «Газетт». А теперь я хочу представить вас моей бабушке.
— А ей… не покажется странным, что мы обручились так неожиданно, без всякой подготовки?
— Разумеется, она будет удивлена. Но изумление — это чувство, которое заставляет быстрее бежать по жилам кровь пожилых людей. К тому же большинство бабушек мечтают о том, чтобы их внуки как можно скорее женились и произвели на свет правнуков, пока они еще не отошли в мир иной. Поэтому радости ее не будет предела.
Саркастическая интонация герцога слегка смутила Юделу. Ей показалось, что молодой мужчина не должен так иронически говорить о пожилой женщине, тем более о вдовствующей герцогине. Но она тотчас же одернула себя. Разве она вправе обсуждать его дела, мысли, поступки? Он обладает гораздо большим жизненным опытом, чем она. Наверное, десятки женщин пытались женить его на себе, и уж он имеет право распоряжаться собственной судьбой. Наоборот, не он, а она поставит его в затруднительное положение своей неопытностью, когда начнет играть роль его невесты.
Считая разговор оконченным, герцог отложил перо и бумагу, на которой он запечатлел имена родственников Юделы, и молча направился к двери. Она, как послушная овечка, последовала за ним. Они поднялись наверх, прошли по коридору, и герцог постучался в самую дальнюю из дверей. Юдела не услышала, чтобы кто-то ему ответил, но герцог решительно вошел в комнату. Ей ничего не оставалось делать, как последовать вслед за ним. Она очутилась в помещении, которое, судя по описаниям в женских журналах, называлось будуар. Там было столько цветов, и срезанных свежих роз в вазах, и растений в горшках, что скорее это напоминало не жилую комнату, а оранжерею. Яркое летнее солнце заливало это помещение бодрящим золотистым светом, и в лучах его нежилась в низком уютном кресле седая, со свежим лицом, почти не тронутым морщинами, красивая пожилая женщина.
— Доброе утро, Рэндольф! Какой приятный сюрприз! — произнесла вдовствующая герцогиня, встречая любимого внука.
Он поднес ее руку к губам для поцелуя.
— Я навестил вас раньше обычного часа, бабушка, и решился на этот поступок только потому, что здесь со мною моя Юдела.
— Юдела?! — переспросила герцогиня, опасаясь, что ослышалась.
Она слегка прищурилась и наконец узрела, что в дверях стоит совершенно незнакомое, плохо одетое существо.
Девушка с робостью приветствовала хозяйку комнаты, а герцог представил ее:
— Перед вами, бабушка, Юдела Хейворт. Завтра с утра в газете появится объявление о моей помолвке с нашей гостьей.
Вдовствующая герцогиня не смогла сдержать возгласа удивления.
— Твоей помолвки?! Мой дорогой мальчик, почему же ты не известил меня об этом событии раньше?
— Только по той причине, что Юдела появилась здесь совершенно неожиданно глубокой ночью, пережив по дороге множество неприятных приключений. Все ее путешествие сопровождалось сплошными недоразумениями. Во-первых, мне не доставили ее письмо, где она сообщала мне о своем прибытии в Лондон, а во-вторых, из-за происшествия с каретой она добралась сюда, к нам в дом, только когда вы, бабушка, уже изволили отойти ко сну.
— Бедное дитя! Как вы, должно быть, устали! — воскликнула добрая герцогиня. — Но я не могу до сих пор поверить, что вы действительно обручены с моим внуком.
