Элоиза Джеймс - Во власти наслаждения
Как раз в эту минуту Аделаида подняла глаза и встретилась взглядом с Шарлоттой.
— Девочки, не поможете ли мне, будьте добры. Софи, не могли бы вы сесть здесь и подержать мою сумочку, буду вам очень благодарна.
Софи села, держа на коленях маленький изящный французский ридикюль. Недавно на светских вечерах прокатилась волна краж, и Аделаида не хотела рисковать своим любимым ридикюлем.
— Шарлотта, дорогая моя, не спустишься ли ты вниз сказать Сисси, где я? Я обещала ее матери не спускать с нее глаз, и не хочу, чтобы ее сопровождал на ужин случайный кавалер. Пруденс страшно рассердится, если этот Джон Мей-сон опять поведет Сисси к ужину.
— Да, мама, — послушно сбгласилась Шарлотта без всякого энтузиазма.
Сисси, или мисс Сесилия Коммонвилл, представляла собой трудный случай: она никому особо не нравилась, а ее собственный вкус в отношении мужчин был ужасен. Оказавшись в комнате, полной подходящих женихов, она безошибочно выбирала единственного в компании обнищавшего младшего сына. И поскольку мать Сисси, школьная подруга Аделаиды, имела больное сердце и не посещала многие из балов, Шарлотте приходилось присутствовать на многочисленных обедах вместе с угрюмой Сисси, которую недавно спасли еще от одного «неподходящего человека».
Шарлотта спускалась по лестнице, пытаясь поверх голов разглядеть, где находится Сисси. Видимо, в зале ее не было. Вероятно, целуется с кем-нибудь на галерее, презрительно предположила Шарлотта, забыв, что всего десятью минутами раньше сама занималась тем же. Когда она спустилась почти до конца лестницы, ей показалось, что она видит перья Сисси. Сисси любила носить на голове три-четыре роскошных крашеных страусовых пера, что помогало быстрее найти ее в толпе. В душе Шарлотта считала такой убор ужасным — совсем как колышущийся плюмаж на лошади королевской гвардии.
Она поднялась на цыпочки, стоя внизу на третьей ступеньке, и старалась разглядеть, куда же делись эти пышные перья, как вдруг ее правая нога соскользнула и Шарлотта ударила стоявшего внизу человека прямо пониже спины.
— О-ох! — произнес он, и — бах! Шарлотта села на мраморную ступеньку. Она больно ушиблась, и слезы выступили у нее на глазах, Человек, которого она толкнула, повернулся и присел с ней рядом. Шарлотта подняла глаза. Она хотела сказать «извините», но слово застряло у нее в горле.
Он был крупнее, чем она помнила, и более красив; она забыла, какие у него широкие плечи. Но глаза, бархатно-темные, были точно такими же, как в ее памяти, и волосы — те же, самые серебристо-черные локоны — опускались ему на лоб по французской моде. Месье Пампле-мусс одобрил бы их, пришла ей в голову идиотская мысль.
Вдруг Шарлотта осознала, что разглядывает его. Она посмотрела ему в глаза и чуть заметно покраснела. Мужчина тоже пристально смотрел на нее, слегка нахмурив брови. Шарлотта пыталась придумать, что ему сказать. Наконец у нее вырвалось:
— Что вы здесь делаете? — И тотчас же она поняла, что сказала явную глупость.
Конечно же, он не был лакеем. Он был в вечернем костюме, и, кроме того, как подобное могло прийти ей в голову? У него несомненно властные манеры и благородное воспитание.
Александр вопросительно поднял свои изогнутые брови.
— То же, что и вы, — ответил он, все еще сидя перед ней на корточках.
Шарлотта снова покраснела.
— На этот раз я вас толкнула… — растерянно протянула она.
Алекс снова нахмурился. Черт побери, о чем говорит эта красотка? Вот уж везет ему: впервые за весь вечер встретил интересную женщину, а у нее — не все дома! Взгляд его скользнул вниз. В такой позе он легко мог заглянуть за вырез ее платья. Никогда он еще не видел такую прекрасную молочно-белую грудь. У нее были полные, округлые, нежные и идеальной формы груди. Его рука непроизвольно дернулась. Боже! Он бы дотронулся до них прямо сейчас. Внезапно он осознал, что вокруг собрались люди, интересующиеся происходящим и визгливыми голосами зовущие на помощь.
Он протянул руку и поставил Шарлотту на ноги.
— У вас все в порядке со спиной? — спросил Алекс.
Сейчас она нравилась ему еще больше. Как раз подходящего роста, высокая, а когда она подняла голову, ее губы оказались на расстоянии поцелуя. Алекс увлек ее в сторону и не раздумывая протянул руку, чтобы потереть ей поясницу, которую она, должно быть, ушибла о лестницу.
И тут же его рука замерла. Ее платье было настолько тонким, что он почувствовал округлость ниже ее спины, и его сотрясла волна острого желания, какого он еще никогда не испытывал. «Наверное, — подумал он, — я схожу с ума».
— Вы… вы помните меня? — спросила наконец Шарлотта, глядя ему в глаза.
Алекс снова свел брови. Он никогда прежде ее не встречал, в этом он был уверен. Он внимательно посмотрел на нее: у нее были восхитительное треугольной формы лицо, обрамленное мягкими локонами, безукоризненный прямой нос и высокие скулы. Губы имели естественный ярко-красный цвет. Брови — необыкновенной формы: высокие и изогнутые, почти такие же, как у него, только удивительно женственные. На мгновение что-то шевельнулось в его памяти, но…
— Я никогда не встречал вас, — улыбаясь ей, сказал Алекс: он бы не забыл столь красивую женщину.
У Шарлотты приоткрылся рот. Он лишил девицу невинности и даже об этом не помнит? Каковы же в таком случае мужчины? Он что, делал это каждую неделю?
Алекс взял ее под руку и повел направо, в гостиную.
— Вы, должно быть, встречали моего брата, — сказал он светским тоном. — Мы с ним близнецы. — Он посмотрел на нее с насмешливой улыбкой. — Вы не первая, кто путает нас.
Шарлотта ответила улыбкой, а ее сердце чуть не выскочило из груди.
— Вы — близнец? — повторила она, пораженная его словами.
— Да, — подтвердил Алекс, радуясь тому, что наконец разобрался в ситуации: девушка не была помешанной; просто она имела в виду Патрика. — Даже наша матушка не всегда могла различить нас.
Шарлотта смотрела на него. Она точно знала, кто он — то есть она не знала, кто он такой, но знала, что он — тот самый. Она узнала ямочку на правой щеке и форму губ. Но казалось, он не притворялся: он в самом деле не помнил о той встрече. Слишком мало значила для него чья-то там невинность.
Она замедлила шаги. Куда они идут? Ей надо вернуться наверх к матери. Она спокойно высвободила свою руку, и они остановились.
— Очень благодарна вам, что помогли мне подняться, сэр, — тихо произнесла она. — Приношу свои извинения за то, что сбила вас с ног. — Не ожидая ответа, она повернулась и опрометью бросилась вверх по лестнице.
Алекс потерял дар речи. Только что она стояла здесь, и вот ее уже нет. Он посмотрел ей вслед. Кто она?
