Виктория Дал - Милая затворница
Улыбнувшись Роберту, Алекс окинула взглядом присутствующих. Харт устроил этот прием, приурочив его к двадцатилетию сестры, и пригласил десяток гостей – близких друзей и тех родственников, которые относились к ней доброжелательно даже после скандала.
К сожалению, Джордж и Люси отбыли во Францию около недели назад, и Алекс чувствовала себя неуверенной без их поддержки. Последние недели ее угнетало одиночество, и она все чаще вспоминала Коллина Блэкберна. Впрочем, угнетало не только отсутствие Коллина – она действительно была очень одинокой, и брат не мог заменить ей подруг и знакомых – всех тех, кто когда-то, еще до скандала, окружал ее в Лондоне. К счастью, у нее было множество хозяйственных забот, работа позволяла ей хоть на время отвлечься и забыть об одиночестве.
Вокруг нее то и дело раздавался смех, и Алекс тоже смеялась, чтобы никто из гостей не заметил, как она подавлена. Когда же обед подошел к концу, Алекс кивнула брату и встала. Харт кивнул ей в ответ, потом сказал:
– Джентльмены, пожалуйста, останьтесь на время, чтобы насладиться портвейном. Милые леди, мы попозже к вам присоединимся.
Дамы поднялись со своих мест, и их яркие шелковые наряды заколыхались подобно разноцветным крыльям бабочек. Женщины вышли из-за стола и направились к выходу. Уже приближаясь к двери, Александра обернулась и перехватила устремленный на нее пристальный взгляд Роберта Диксона – молча кивнув ему, она вышла из комнаты.
Дамы, собравшиеся в гостиной, говорили в основном о детях, о нарядах, о мужьях. Алекс тоже участвовала в беседе, но думала при этом о Коллине. Она смеялась время от времени и отвечала на вопросы, но вспоминала о том, как он ласкал ее, когда они лежали на траве неподалеку от морского берега, – как она ни старалась, ей не удавалось забыть об этом.
Прошло четверть часа, и в гостиной начали появляться мужчины, распространявшие вокруг себя запах сигар – запах этот приводил Алекс в отчаяние.
Осмотревшись, Алекс заметила Роберта Диксона, стоявшего у двери. Он был красивым мужчиной, и ей нравились его манеры и его улыбка, однако он нисколько не волновал ее – не волновал так, как Коллин.
«Неужели этот шотландец отбил у меня всякую охоту интересоваться другими мужчинами? – спрашивала себя Алекс. – Может, Диксон поможет мне вновь обрести утраченный интерес?»
Тут взгляды их встретились, и он тотчас направился к ней. Приблизившись, с улыбкой сказал:
– Леди Александра, вы выглядите сегодня… особенно счастливой.
Она засмеялась и ответила:
– А вы ожидали, что я вся иссохну в изгнании?
Диксон смутился:
– Нет, конечно же, нет. Мне кажется, вы вполне довольны своим нынешним положением.
– Вы правы. Моя жизнь теперь стала более содержательной. Теперь я думаю не только о нарядах и развлечениях.
– Однако вам нравилась жизнь в Лондоне. По крайней мере, так казалось.
– Да, конечно. Мне нравился Лондон. Когда-то нравился, – добавила Алекс, нахмурившись.
Роберт еще больше смутился:
– Простите. Кажется, я сказал глупость.
– Пустяки, мистер Диксон. – Александра коснулась его рукава. – Я не такая слабая, как может показаться.
Его карие глаза потеплели, Алекс, чуть покраснев, убрала руку. Она не хотела вводить его в заблуждение, но ей необходимо было испытать себя.
Роберт приблизился к ней еще на шаг, и Алекс тут же почувствовала, что ее сердце забилось быстрее. В Лондоне она часто флиртовала, но теперь ее поведение даже ей самой казалось неестественным. Заметив, что к ним приближается Харт, она вздохнула с облегчением.
– Ваша светлость, вы решили избавить свою сестру от моего общества?! – воскликнул Роберт.
Харт улыбнулся и взял Алекс за руку. Поцеловав ее в щеку, сказал:
– Я только хотел проведать ее. А теперь, увидев тебя рядом с ней, я не сомневаюсь, что она умирает от скуки.
Алекс закатила глаза:
– Ах, Харт, это неправда! Не будь таким жестоким.
Роберт же улыбнулся и с легким поклоном проговорил:
– Оставляю вас вашему брату, леди Александра. Я вижу, он хочет поговорить с вами.
– Мне кажется, он довольно милый, – сказала Александра, когда Роберт отошел от них.
Герцог посмотрел вслед Диксону и пробормотал:
– Да, он неплохой человек. Я только хотел узнать, как ты себя чувствуешь. Может, тебя что-то беспокоит?
Александра взглянула на брата с искренним удивлением. Слишком уж Харт заботился о ней в последнее время. Разумеется, он опекал ее и раньше, но никогда не проявлял к ее делам такого интереса, как теперь.
– Я в полном порядке, Харт, – ответила она.
– Ты уверена?
– Ты же знаешь, я всегда чувствовала себя хорошо на подобных приемах. Беседы с людьми нисколько не обременяют меня. Так что не беспокойся.
Брат ласково улыбнулся ей. У него была очень добрая улыбка, и Алекс подозревала, что многие женщины пришли бы в восторг, если бы Харт улыбнулся им подобным образом.
– Мне кажется, это не так, дорогая.
Алекс со вздохом закатила глаза:
– Ах, Харт, но у тебя действительно нет причины беспокоиться за меня.
Брат внимательно посмотрел на нее, потом взял под руку и повел к открытой двери, выходящей во внутренний двор. Когда они немного отошли от дома, он остановился и снова посмотрел ей в глаза.
– Ты стала слишком замкнутой в последнее время, Алекс. Что с тобой происходит? Может, что-то случилось?
Она покачала головой:
– Нет, все в порядке. Просто я много думаю в последнее время.
Брат провел ладонью по ее щеке, и Алекс едва не призналась, что ее неотступно преследуют мысли о Коллине Блэкберне.
– Малышка, ты прекрасно знаешь, что имеешь полную свободу самостоятельно принимать важные решения. Ты может выйти замуж в любое время, когда захочешь. Прошу только информировать меня о твоих ухажерах. Среди них всегда найдутся охотники за твоим богатством, Алекс, поэтому я должен знать, кто у тебя на примете.
– Но…
– Ты довольно привлекательная женщина, поэтому, несомненно, найдешь кого-нибудь. Но меня очень беспокоит, что ты до сих пор одинока.
«Да, я ужасно одинока!» – хотелось ей крикнуть, но она сдержалась. Покачав головой, сказала:
– У меня нет поклонников, Харт. Но я думаю, так лучше в настоящее время. А ты как считаешь?
– Я желал бы видеть тебя счастливой, вот и все.
«Тогда верни мне моего шотландца!» – мысленно воскликнула Алекс. Заставив себя улыбнуться, она сказала:
– Я и так счастлива. Счастлива, потому что у меня такой снисходительный и заботливый брат.
Герцог тоже улыбнулся.
– Запомни, дорогая, здесь все будет твоим, если пожелаешь. Сомерхарт не только мой, но и твой дом.
Алекс крепко обняла брата и прижалась щекой к его груди.
