Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза
— Ну же, милый, открывай. Ведра тяжелые, — снова послышался голос за дверью.
— Терпение, Молли. — Кристофер помедлил, завязывая вокруг бедер полотенце. Затем его мышцы напряглись, и он — о ужас! — поднял ее и опустил прямо на кровать. Она попробовала вскочить и запротестовать, но он уже накрыл ее с головой покрывалом.
— Лежите тихо, — шепотом приказал Кристофер.
Ирена застыла, а Кристофер отогнул одеяло с другого края, чтобы казалось, будто он только что встал с постели.
Ужасные картины, рисующие ее будущую участь, пронеслись перед мысленным взором Ирены. Она представила, какое унижение ей предстоит перенести, если ее здесь обнаружат. Ее обуял такой страх, что она откинула одеяло, намереваясь бежать из ловушки, которую он подстроил. В следующее мгновение у нее перехватило дыхание, и она молниеносно снова накрылась с головой. Кристофер стоял совершенно голый возле стула, на котором висела его одежда, и это зрелище оказалось непосильным для невинной девичьей души. Это длилось не более мгновения, но вид его обнаженного загорелого тела, купающегося в розоватых лучах восходящего солнца, накрепко запечатлелся в ее сознании.
Кристофер удовлетворенно усмехнулся: Ирена наконец-то вняла его предостережениям и свернулась калачиком под одеялом. Он надел бриджи и пошел отпирать дверь.
Молли знала себе цену, и городок Мобри ее полностью устраивал полным отсутствием соперниц. Не успел Кристофер отпереть дверь, как Молли уже была в комнате и снимала с плеч коромысло с ведрами. Затем она прильнула к Кристоферу, провела пальцем по его обнаженной груди и проворковала:
— О, милый, ты настоящая награда для девушки, которую полюбишь!
— Я тебе уже говорил, Молли, — сухо остановил ее Кристофер, — я не нуждаюсь в твоих услугах. Мне нужна только вода.
— Иди ко мне, — продолжала она. — Я знаю, что ты много времени провел в море и нуждаешься в небольшом шторме на суше. Такому мужчине, как ты, я охотно дам все, что он попросит, и без всяких денег.
Кристофер махнул рукой в сторону кровати.
— У меня уже есть все, что я хочу, так что можешь идти.
Черные глаза Молли расширились от удивления, и она повернулась к постели. В округлых формах под одеялом безошибочно угадывалась женская фигура. Негодующе задрав голову и подхватив юбки, служанка выскочила из комнаты и с шумом захлопнула дверь. Ирена до тех пор не решалась высунуться из-под одеяла, пока Кристофер не дотронулся до ее плеча.
— Опасность миновала. Можете вылезать.
— Вы одеты? — раздался приглушенный голос.
Кристофер хмыкнул:
— Я уже надел бриджи, если вы это имеете в виду, и теперь надеваю рубашку.
Он натянул ее как раз в тот момент, когда Ирена с опаской выглянула из-под одеяла. Она пугливо, словно заяц, озиралась вокруг, пока не наткнулась взглядом на ухмыляющегося Кристофера. Трудно было не заметить насмешки в его серовато-зеленых глазах. Она стремительно откинула одеяло и вскочила.
— Шут гороховый! — крикнула она и швырнула ему кошелек. — Вы специально все это подстроили!
Увесистый кошелек стукнулся Кристоферу в грудь. Ситон ловко поймал его.
— Что подстроил? — со смехом спросил он.
Ирена поправила платье и привела в порядок прическу.
— Я пришла сюда, чтобы вернуть вам кошелек, хотя и полагала, что это слишком большая любезность с моей стороны. А вы втащили меня в комнату и пытались сделать из меня посмешище.
— Мне казалось, вы не хотите, чтобы вас обнаружили. Я только хотел вам помочь.
— Ха! — воскликнула Ирена и направилась к выходу. Подойдя к двери, она обернулась. — Я не люблю, когда мною играют, мистер Ситон, а вам, очевидно, доставляет удовольствие ставить человека в неловкое положение. Очень надеюсь, что однажды вы встретите достойного противника. Я бы с удовольствием посмотрела на это состязание. До свидания, сэр!
И с этими словами Ирена с силой захлопнула за собой дверь.
Женская ненависть стала причиной неприятностей для многих мужчин и источником многих конфликтов. Конечно, Молли Харпер не относилась к тем представительницам слабого пола, которые принадлежат одному мужчине, да и Тимми Сиарса это, по правде говоря, не беспокоило. В конце концов, девушка должна как-то зарабатывать на жизнь. Так что Тимми охотно срывал «цветы удовольствия», не заботясь о прочем, особенно когда наведывался в гостиницу «Вепрь». Но сегодня он пришел сюда не для этого, и он, самый свирепый боксер-профессионал в округе, чувствовал себя не в своей тарелке.
Медно-рыжие волосы, как всегда, торчали во все стороны из-под его треуголки. Тимми не мог похвастаться глубиной ума, но считался парнем вполне смышленым. Крупный, ширококостный, крепко сбитый, он никогда не искал особых причин, чтобы затеять драку, тем более что охотников перечить ему было немного.. Сейчас его терзало какое-то смутное чувство неудовлетворенности: он уже несколько недель как следует не дрался! Местных парней не прельщала перспектива проломленной головы или сломанных ног, и они старательно обходили его стороной.
Правда, недавно в городе появился чужак. Такие, как он, сильно раздражали Тимми. Он их не переносил. Начать с того, что этот янки был выше его ростом и шире в плечах. К тому же он еще и одевался с иголочки и, уж наверное, принимал ванну не реже двух, а то и трех раз в месяц. И что хуже всего, у этого типа была завидная репутация меткого стрелка.
Оттого-то Тимми и маялся. Молли перестала его замечать, потому что до одури втюрилась в этого Ситона, от одного вида которого у Тимми начинали чесаться кулаки. Вдобавок янки поселился в гостинице, в которой Тимми любил коротать свой досуг. Можно подумать, что в Мобри больше поселиться негде! И теперь Молли, которой он постоянно дарил всякие безделушки, равнодушно поставила перед ним тарелку с едой и кружку с элем и с радостной готовностью побежала выполнять заказ Ситона. Очередной подарок Тимми несколько оживил ее, но расплачивалась она за него торопливо, и полученное удовольствие омрачала мысль, что оплачиваемое Тимми девчонка отдала бы янки бесплатно.
А еще его просто бесило, что этот Ситон откровенно игнорировал заигрывания Молли, не давая Тимми повода начать ссору. Тимми следил в оба и не мог не заметить, что янки не проявляет ни малейшего интереса к пухлому заду, которым девчонка усердно вертела перед ним. Не реагировал он и на вид пышных, налитых грудей, открывавшихся взору всякий раз, когда Молли низко наклонялась над столом. Она надела блузку с таким глубоким вырезом, что Тимми стонал от страсти, а янки все равно не обращал на нее никакого внимания. Это вдвойне оскорбляло Тимми. Пренебречь Молли — все равно что нанести смертельную обиду хозяйке в ее же доме.
