Дебора Макгилливрей - Мятежный рыцарь
Тамлин боролась со смятением, которое угрожало захлестнуть ее. Ее мозг, должно быть, пострадал при падении, потому что она буквально пожирала глазами стройное тело этого рыцаря, не испытывая ни капли стыда. Хоть бы он не вспомнил, что она находится в спальне.
Он положил голову на край ванны и неподвижно лежал.
– Ладно, моя дурочка, – раздался в тишине его голос. – Ты уже насмотрелась. Теперь мне нужна твоя помощь.
Лорд Шеллон не пошевелился. Он лежал, глядя в другую сторону, и все же говорил так, будто читал ее мысли. Неужели у этих норманнов действительно глаза на затылке? Может быть, он и в самом деле оборотень?!
Тамлин поднялась.
Когда она взяла в руки горшок с ммягким мылом, ее губы изогнулись в озорной улыбке. Сдобренное травами и маслами, щелочное мыло пахло лавандой, вереском и вербеной. Дракон выйдет из ванны, источая аромат прекрасной дамы.
Зачерпнув пригоршню мыла, она радостно подумала о том, что будет.
– Наклонись вперед, норманн, чтобы я могла намылить тебе спину.
Он наклонился, опустив свое тело на согнутые колени.
– Готов поспорить, тебе нравится приказывать мне.
– Старики говорят, что надо быть скромным в желаниях. Не жадничать.
– Все мужчины жадные. Да и женщины такие же. Те, кто отрицает это, просто нагло лгут. Некоторые мужчины жаждут большего, чем другие.
– Некоторые домогаются того, что им не принадлежит, – резко бросила она.
Руки Тамлин дрожали, но она заставила себя успокоиться и прикоснуться к плоти Дракона. Она вздрогнула и едва не отпрянула. Шеллон горел как раскаленный металл. Околдованная, она стала втирать мыло в его широкие плечи. Его спинна была напряженной. И прекрасной. Мускулы – твердыми.
Она массировала их не останавливаясь.
– Твои мышцы напряжены, норманн.
– Прошедший месяц был тяжелым. Сначала армии собирались в Ньюкасле, потом мы двинулись в Шотландию. Здесь холодно и сыро, словно никогда не светит солнце. Потом мы взяли Берик…
Тамлин замерла.
– Ты пришел из Берика?
В горах прошел слух о разграблении этого древнего города, и теперь она убедилась в том, что это правда. То же самое ждет Гленроа. Тамлин ужаснулась в душе.
– Не помню, сколько ночей мне пришлось спать в кольчуге. Я, видимо, грязный, как свинья, как ты однажды меня назвала.
– Ох, бедный дракон. А утром тебе надо скакать в Кинлох. Грабительским подвигам рыцаря не видно конца.
– Кинлохом займется мой брат Саймон. У меня их госпожа, так что я не предвижу никаких трудностей.
Тамлин водила рукой по его красивой спине. Тренированные мускулы воина бугрились под ее руками. Она судорожно сглотнула. Она ни за что не призналась бы даже самой себе, что ей приятно прикасаться к нему.
Джулиан вздохнул:
– Моя дурочка, ты даришь рай на земле моему усталому телу. Какие еще фокусы ты знаешь, чтобы ублажить дракона?
– Не будь я усталой, сунула бы твою голову под воду и там держала, – пробормотала Тамлин себе под нос.
Его зубы блеснули в соблазнительной улыбке.
– Тогда я должен позаботиться, чтобы ты оставалась усталой, для моей собственной безопасности.
Его слова прозвучали так, будто в них был двойной смысл. Не поняв этой норманнской двусмысленности, Тамлин пожала плечами.
– Опусти голову в воду и намочи, чтобы я могла вымыть ее.
Шеллон оценивающе взглянул на нее.
– После того как ты только что сказала, что утопила бы меня в моей собственной ванне? Ты и правда дурочка. Я никогда этого не сделаю.
– Ох, я же сказала, что слишком устала.
Откинувшись назад, он погрузился в воду, чтобы намочить голову. Когда он сел, вода хлынула по его гладкой груди, побежала по животу и ниже.
Тамлин намылила его иссиня-черные волосы и долго терла. Слишком долго, усмехнулся ее внутренний голос. Злясь на эту растущую слабость к графу, она не обращала внимания на капли мыльной пены, заливавшей ему глаза. Мыло жгло, она это знала, но он не сказал ни слова.
Откинувшись назад, он окунулся в воду и мотал головой, пока не выполоскал всю пену. Когда он вынырнул, его глаза все еще были плотно зажмурены. Протянув руку, он щелкнул пальцами:
– Полотенце.
Она хотела продлить его мучения, но решила, что этого будет слишком мало. Раздраженная тем, что ее возбуждают прикосновения к нему, она выразила свой гнев столь постыдным способом. В порыве раскаяния она вложила ему в руку полотенце.
Подойдя к ванне, чтобы намылить его ногу, Тамлин ждала, пока он вытрет глаза. Это дало ей возможность вблизи рассмотреть этого чувственного полководца, не давая пищи его высокомерию. С откинутыми назад влажными кудрями он казался менее опасным.
Неотразимым.
– Отвратительная штука! Что это, троюродный родственник греческого огня? – рявкнул он, уставившись на нее. Глаза его покраснели. Подняв ногу, он поставил ее на край ванны. – Я не упрекаю тебя в том, что это случайно попало мне в глаза. Я чувствую запах лаванды, ягод и еще чего-то. Не могу определить, чего именно.
Полуприкрыв веки, Джулиан вспомнил, что тот же аромат исходил от ее кожи, когда он обнимал ее по дороге в Гленроа.
– Это вереск. Мы даже варим из него эль.
– А-а, тот самый вересковый эль пиктов, о котором говорят, что он обладает магической силой, так что секрет его приготовления ревниво охраняется. А все остальные травы обладают такими же сверхъестественными свойствами?
– Лаванда привлекает мужчин. Дикие ягоды смягчают женские боли. Вереск вызывает дождь и предотвращает изнасилование.
Его зеленые глаза блестели весельем, а пальцы барабанил и по краю ванны.
– Привлекает мужчин? Облегчает женские боли? Предотвращает изнасилование? Это ведьминское зелье сварено для женщин? Ты сама приготовила его?
– Да, разбираться в травах меня научили Эвелинор, Ооненн и старая Бесса.
– Три старые карги, которые произносят заклинания над котлом?
– Просто старшие, которые живут в Священной роще Глен-Шейна. Они занимаются всеми невзгодами кланов.
– Как скажешь. – Его скучающие слова прозвучали так, будто он не поверил ей, но ему было все равно. – Я приказываю тебе сделать мыло с запахами для мужчины. Я сообщу тебе, что мне нравится, кошачьи глаза.
Джулиан смотрел, как она намыливает его бедро и делает это без мочалки, и ему было интересно, как высоко заберется ее рука. Он хотел, чтобы она не останавливалась. Он прикусил язык, чтобы не попросить ее потрогать его, хотя сгорал от желания. «Скоро, моя дурочка…»
Тамлин с упоением намыливала его бедро, а Джулиан не мог отвести взгляда от ее колдовских глаз, сияющих в свете камина. Он не помнил, чтобы когда-нибудь женские глаза так очаровывали его.
