Эллен Джоунс - Роковая корона
Епископ задумчиво посмотрел на брата.
— Я предвижу множество осложнений. Нам понадобится согласие архиепископа Кентерберийского, а он, по всей вероятности, не захочет нарушать традицию. — Он немного помолчал и продолжил: — Мне надо все обдумать, брат. Генрих еще слишком молод, чтобы представлять реальную угрозу, и Эвстейк еще мал для коронации. Пока что мы можем отложить это предприятие.
— Я подожду до тех пор, пока не придет время посвятить Эвстейка в рыцари. Несколько лет. Но не дольше!
Анри кивнул, и Стефан, обняв брата за плечи, повел его ко дворцу. Он испытывал огромное облегчение. Если брат поддержит его дерзкий план, то успех будет обеспечен.
23
Вестминстер, 1147 год.
Последующие два года не принесли Стефану заметного улучшения. Жоффруа Анжуйский укрепил свое господство в Нормандии, и, поскольку многие бароны владели землями по обе стороны пролива, Стефан потерял их поддержку, потому что они не хотели отказываться от нормандских владений. Среди таких баронов оказался старый друг и советник Стефана Уолерен Мулэн. Это был жестокий удар.
В Англии его до сих пор тревожили беспокойные вассалы, особенно непредсказуемый Ренальф Честерский. Воспользовавшись какой-то мелкой стычкой с графом из-за давно забытого инцидента, Стефан поспешил заключить его в тюрьму на основании нескольких сфабрикованных обвинений. И сторонники графа немедленно подняли страшный шум, обвиняя Стефана в том, что он пытается сделать с Ренальфом то же, что когда-то проделал с епископом Солсбери. Пришлось Стефану срочно выпустить Ренальфа.
Оказавшись на свободе, граф снова перешел на сторону Мод, обозвав короля предателем и свиньей. В итоге этого постыдного эпизода многие знатные особы перестали доверять Стефану и отвернулись от него.
Однажды апрельским вечером король в окружении приближенных сидел в большом зале Вестминстерского дворца за ужином. Сенешаль объявил о прибытии епископа Винчестерского.
Епископ приблизился к высокому столу, и Стефан поднялся, чтобы приветствовать его.
— Какая неожиданность, Анри! — с улыбкой сказал он. — Что привело тебя в Лондон?
— Кое-какие неприятные слухи, — ответил епископ. — Я слышал, что Генрих Анжуйский высадился на побережье в Уорхэме с отрядом в тысячу воинов, а вслед за ним, как говорят, прибудут дополнительные силы из Анжу.
Стефан побледнел и в замешательстве выронил кубок, пролив вино на свою зеленую тунику.
— Выскочка! Анжуйская свинья! — фыркнул Эвстейк.
— Помолчи, Эвстейк.
Три юных оруженосца одновременно пытались промокнуть тунику Стефана белыми платками.
— Какая нелепость! — воскликнул Стефан, жестом веля оруженосцам отойти. — Ты уверен, что прибыл именно Генрих Анжуйский, а не Жоффруа?
— Проблема в том, что эти слухи так и не проверены. Но утверждают, что все-таки Генрих. — Епископ уселся рядом с братом за высокий стол. — Сообщают также, что он захватил один город и сжег другой. Это действительно кажется невероятным, но нет сомнений, что кто-то все же высадился с армией в Уорхэме.
Робин Лестерский удивленно поднял бровь.
— Два года назад, когда этот мальчишка бежал из Англии, сколько ему было лет? Двенадцать? Сейчас ему не больше четырнадцати. Мог ли граф Анжуйский оказаться таким легкомысленным идиотом, чтобы послать своего сына в опаснейший поход? Когда, вы говорите, высадилась эта армия?
— Три дня назад, — ответил епископ. — Утверждают, что он движется на запад, чтобы соединиться в Бристоле с силами своей матери и дяди.
— Куда ему еще идти! — саркастически заметил Стефан.
— Поскольку графа Жоффруа нельзя назвать ни легкомысленным, ни идиотом, мы должны удостовериться, есть ли хоть доля правды в этих невероятных слухах, — продолжал епископ. — Я предлагаю послать отряд лазутчиков на дороги, ведущие от побережья к Бристолю.
Стефан встал и повернулся к капитану фламандцев.
— Вильгельм, собери отряд в пятьсот человек. Мы немедленно выступаем на запад. Если мы будем двигаться по ночам и разделим наши силы, послав часть людей в направлении Бристоля, а часть — к Пертону или Криклэйду, то наверняка сможем перехватить мальчишку прежде, чем он успеет добраться до цели.
— Господь не покинул нас, — сказал епископ, выходя со Стефаном из большого зала. — Если мы захватим юного Генриха Анжуйского, войне наступит конец. Без своего наследника анжуйцы погибли!
Братья вышли из замка и спустились по тропинке к реке.
— Самое главное сейчас — скорость, — продолжал епископ. — Симпатия к этому мальчишке заставит многих встать на его сторону. Нельзя допустить, чтобы такое произошло.
— Не бойся. Мы поймаем его, а потом… — Стефан зловеще улыбнулся.
Спускаясь к Темзе и глядя на проплывающие мимо лодки и баржи, Стефан раздумывал, каков же окажется юный наследник Анжу — сын Мод. Вопреки ненависти к этому юнцу, стремящемуся захватить английский престол, Стефан не мог заглушить в себе искреннего восхищения отвагой Генриха, осмелившегося пересечь пролив и открыто выступить против своего дяди.
Усталый и покрытый дорожной пылью, Генрих Анжуйский стоял со своими людьми у ворот Криклэйдского замка, дрожа от холода апрельской ночи.
— Прошу прощения, милорд, — твердо произнес офицер. — Пытаться захватить этот замок при соотношении сил один к десяти — настоящее самоубийство. Вы помните, что было в Пертоне?
Генрих сморщился, предпочитая не вспоминать о своем постыдном поражении в Пертоне неделю назад. Он с жалким отрядом в пятнадцать человек совершил нерешительную атаку на замок — и едва спасся, преследуемый по пятам королевским гарнизоном. Когда Генрих с энтузиазмом отправлялся на поиски приключений, не обращая внимания на все протесты отца, он не имел ни малейшего представления о том, что ждет его в Англии. До него дошли слухи, что между графом Честером и Стефаном произошла жестокая стычка и в итоге Ренальф опять перешел на сторону Мод. После этого Генрих счел, что ему пора снова появиться в Англии и вдохнуть новые силы в союзников матери. Люди, которых он убедил отправиться вместе с ним, согласились довольствоваться вместо платы будущими грабежами и трофеями.
Воображению Генриха рисовалась грандиозная картина: он во главе многочисленных отрядов наносит поражение Стефану и покрывает свое имя бессмертной славой. Но ни один из сторонников матери не поспешил к нему на помощь. Чтобы увеличить шансы на успех, Генрих разослал по стране нескольких лазутчиков, поручив им распространять слухи о том, что он высадился на побережье с огромной армией, а следом за ним вскоре прибудет подкрепление. Но до сих пор это не принесло результатов. Должно быть, уже стало известно, что он прибыл с крошечным отрядом и не получил никакой поддержки — даже от собственных родителей.
