Диана Гэблдон - Барабаны осени. Удачный ход
Но когда уже близилась ночь, он наконец заговорил.
— Времени осталось совсем немного, — негромко сказал он. — Я уже однажды просил вас помолиться за меня. Но я не знал тогда, за что вам следовало бы молиться… то ли за спасение моей жизни, то ли за спасение моей души. Теперь я знаю, что и то, и другое невозможно.
Роджер хотел заговорить, но священник коротким жестом заставил его закрыть рот.
— Теперь я знаю, что могу просить лишь об одном. Помолись о том, брат мой, чтобы я смог умереть достойно. Помолись о том, чтобы я сумел умереть молча. — Он в первый раз за весь день посмотрел на Роджера; его глаза блестели от слез. — Я не хотел бы опозорить ее криком.
Вскоре после наступления темноты зазвучали барабаны. Роджер ни разу их не слышал за все время своего пребывания в этой деревне. Невозможно было определить, сколько их было; гулкий грохот, казалось, раздавался сразу со всех сторон. Воздух вибрировал, и Роджер ощущал это мозгом костей, каждой клеточкой своего тела.
Могавки вернулись. Едва они шагнули через порог, как священник медленно поднялся на ноги. Он разделся сам; и вышел из хижины, обнаженный, не оглянувшись назад.
Роджер сидел, уставившись на занавешенный шкурой вход в хижину, молясь… и прислушиваясь. Он хорошо знал, что могут сделать с человеком барабаны; он сам не раз брал в руки палочки… чтобы пробудить ужас и ярость, скрытые в душе, чтобы воззвать к самым глубоким, тайным инстинктам слушателей. Но, даже зная, что происходит, он не мог справиться с собственным страхом.
Роджер не мог бы сказать, как долго он сидел вот так, вслушиваясь в неумолчный грохот, ловя другие звуки — голоса, шаги, гул большого собрания людей… пытаясь различить среди всего этого голос Александра.
Внезапно барабаны затихли. Потом раздалось еще несколько коротких осторожных ударов, а потом бой прекратился окончательно. Потом послышались крики, потом оглушительный визг и вой множества глоток. Роджер вскочил и бросился к выходу. Но стража по-прежнему стояла снаружи; и когда Роджер высунул голову за оленью завесу, один из них угрожающе взмахнул боевой дубинкой.
Роджер остановился, но не смог заставить себя вернуться к угасшему костру. Он стоял прямо перед входом, в полутьме, прислушиваясь к происходящему снаружи.
Можно было подумать, что всех чертей разом выпустили из ада. Но что, что, дьявол их всех забери, что там происходило? Похоже, это была яростная схватка. Но с кем и почему?
После первого залпа визга вокальная часть действа изменилась; теперь слышались лишь отдельные высокие вопли и улюлюканье на разных концах центральной поляны. Еще Роджер слышал удары; и стоны, и другие звуки, свидетельствующие о жестокой битве. Что-то ударилось в стену хижины; стена содрогнулась, большой пласт коры, составлявший ее центральную часть, треснул.
Роджер посмотрел на дверную завесу; нет, стражи не потрудились посмотреть, что там происходит. Он бросился к треснувшей стене и, просунув пальцы в щель, попытался расширить ее. Ничего хорошего из этого не вышло; осколки древесины впились в его кожу, мгновенно очутились под ногтями, а кора даже не сдвинулась с места, она была слишком толстой и жесткой. Отчаявшись, Роджер прижался лицом к щели, пытаясь рассмотреть происходящее.
Он мог видеть лишь совсем маленький участок центральной поляны. Он видел стоявший напротив длинный вигвам, полосу истоптанной земли между вигвамом и хижиной и еще — отсветы огромного огня на земле и вигваме. Красные и желтые сполохи сражались с черными тенями, как будто в воздухе плясали огненные демоны.
Некоторые из демонов оказались вполне реальными; две темные фигуры прокатились мимо щели, сцепившись в злобном объятии. Еще несколько фигур промелькнули в поле зрения Роджера, по направлению к огню.
А потом Роджер застыл, прижимаясь лицом к колючей древесине. Сквозь визгливые голоса могавков он расслышал, как кто-то отчаянно ругается на гэльском… Роджер мог бы поклясться в этом!
Он действительно это слышал!
— Caisteal Dhunil — закричал кто-то совсем близко, и в ответ раздались вопли индейцев. Там были шотландцы… белые люди! Он должен добраться до них! Роджер в бешенстве изо всех сил врезал кулаком по деревянной стене, пытаясь пробиться сквозь нее. Голос, ругавшийся на гэльском, послышался снова:
— Caisteal Dhunil
Нет, погоди-ка… это был другой голос! А первый ему ответил:
— Do mil Do mil Ко мне! Ко мне!
И тут же воздух наполнила новая волна визга могавков, и к ним добавилось завывание женских голосов… ну да, теперь кричали и вопили женщины, и даже куда громче, чем мужчины…
Роджер разбежался и, выставив вперед плечо, всем телом ударился о стенку; трещина расширилась и удлинилась, но недостаточно, чтобы он мог выбраться наружу. Роджер повторил попытку во второй раз, в третий… но безрезультатно. Внутри хижины не было ничего такого, что могло бы сойти за оружие или инструмент, ничегошеньки. В отчаянии Роджер вцепился в крепкие веревки, которыми скреплялись тонкие бревна одного из спальных лежаков, и рвал их руками и зубами до тех пор, пока край лежака не освободился наконец от креплений.
Роджер приподнял лежак, швырнул его оземь; еще раз поднял, встряхнул, швырнул… пока наконец не лопнули остальные связки и в руках у него не оказался шестифутовый шест с обломанным острым концом. Зажав толстый коней шеста под мышкой, Роджер направился к выходу, наставив острый конец шеста на шкуру, закрывавшую проем.
Он вырвался в мешанину тьмы и пламени, холодного воздуха и дыма, в шум, заставлявший его кровь петь. Он увидел впереди чью-то фигуру и недолго думая, ткнул в нее своим импровизированным копьем.
Человек ловко отскочил в сторону и поднял боевую индейскую дубину. Роджер не мог уже остановиться, не мог повернуть, он просто упал плашмя, и дубина ударилась о землю в паре дюймов от его головы.
Роджер перекатился в сторону и взмахнул своим шестом, врезав индейцу по голове. Тот пошатнулся и упал прямо на Роджера.
Виски. От этого человека просто несло виски. Не переставая удивляться этому факту, Роджер выбрался из-под дергавшегося тела и с трудом поднялся на ноги, по-прежнему крепко держа шест.
Крики раздавались за его спиной, и он поспешно развернулся на пятках, но при этом все его тело пронзила боль. Он слишком сильно ударился, падая, и это теперь ощущали его руки и грудная клетка. Да еще индеец грохнулся на него сверху… И тут же этот самый индеец вцепился в конец шеста, пытаясь вырвать его из рук Роджера, так что пришлось отшвырнуть его хорошим пинком.
Роджер собрался с силами и повернулся туда, где пылал огонь. Это был невероятных размеров погребальный костер. Языки пламени поднимались вверх стеной чистого алого цвета, живые на фоне ночи. Через множество голов зрителей Роджер увидел в центре костра черную фигуру, и руки сжигаемого человека были привязаны к шесту, на котором он висел… связаны и закреплены в жесте благословения. На мгновение длинные волосы взлетели вверх, охваченные огнем, и вокруг головы Александра словно вспыхнул золотой нимб, как вокруг головы распятого Христа. А потом что-то обрушилось на голову Роджера — и он камнем рухнул на землю.
