Джудит Макнот - Благословение небес
Точно такой же тактикой она воспользовалась в тот вечер, когда его обвинили в шулерстве. Когда ей не удалось отговорить Эверли от дуэли на том основании, что игра была честной, она накинулась на несчастного юношу, обвиняя его в нарушении обещания быть ее кавалером на завтрашней прогулке.
Он сам обвинил ее в том, что она выступила в палате лордов из эгоистических побуждений, опасаясь остаться без средств к существованию, но он знал, что это не так. Она думала, что пришла спасти его от петли.
Когда его ярость и боль немного улеглись, Ян заново переосмыслил ее разговор с Вордсвортом в день их свадьбы и попытался поставить себя на ее место. Он любил ее, и если бы его собственный детектив высказал тогда какие – либо предположения, порочащие Элизабет, – даже самые ужасные предположения, – он все равно не отказался бы от нее и женился.
Если она не любила его, то могла стать его женой только по одной причине: чтобы спасти Хэвенхёрст. Но чтобы поверить в это, Яну пришлось бы сначала поверить в то, что каждое ее слово, каждый поцелуй были сплошным притворством, а этого он никак не мог сделать. Он уже не доверял своему сердцу, но на свой интеллект пока еще полагался.
А его интеллект говорил ему, что из всех женщин мира ни одна не подходила ему так идеально, как Элизабет.
Только Элизабет могла быть настолько храброй, чтобы встретиться с ним сразу после оправдания и после того, как он обидел и унизил ее, сказать ему, что их воссоединение – вопрос времени и что в этом противостоянии он наконец проиграет.
«И когда ты больше не сможешь этого выносить, – невыразимо нежным голосом сказала она, – ты придешь ко мне. А я буду тебя ждать. Я заплачу в твоих объятиях и попрошу у тебя прощения за все, что сделала, а ты поможешь мне найти способ простить себя…»
Чертовски трудно признать свое поражение, с тяжелым вздохом подумал Ян, когда ты даже не знаешь, где найти победителя.
Через пять часов Ян проснулся все в том же кресле и прищурился от света, пробивающегося сквозь портьеры. Потерев занемевшие руки и плечи, он поднялся наверх, выкупался, побрился и снова сошел вниз, чтобы забыться, уйдя с головой в работу, которая стала его единственным спасением после исчезновения Элизабет.
В середине утра, когда он уже наполовину просмотрел толстую пачку корреспонденции, вошел дворецкий и вручил ему конверт с письмом от Александры
Таунсенд. Ян вскрыл конверт, и из него выпало банковское извещение, но он сперва прочитал коротенькую записку Александры. "Это от Элизабет, – писала
Алекс. – Она продала Хэвенхёрст". Ян вскочил на ноги и дочитал: «Мне поручено передать вам, что здесь полная стоимость, включая проценты, изумрудного гарнитура, который она продала и который, по ее глубокому убеждению, является исключительно вашей собственностью».
Ян подобрал банковское извещение, к которому был приложен маленький листок бумаги. На нем Элизабет собственноручно изложила, откуда взялась указанная сумма, в которую входила не только стоимость самих изумрудов, но также проценты, набежавшие с того момента, как она продала гарнитур, и до того момента, как внесла деньги на его счет в банке.
Слезы защипали ему глаза, но плечи затряслись от беззвучного смеха –
Элизабет заплатила ему на полпроцента меньше обще принятого.
Через полчаса Ян стоял в холле дома Таунсендов и просил дворецкого доложить о нем Александре. Его проводили в гостиную, где вскоре появилась
Александра.
– Мне было интересно, придете ли вы сюда после этой записки, – ядовито сказала она, сердито сверкая голубыми глазами. – Вы имеете какое-нибудь представление, что для нее значит… значил Хэверхёрст?
– Я верну его ей, – пообещал Ян с мрачной улыбкой. – Где она?
Нежность в его глазах и голосе заставила Александру раскрыть рот.
– Где она? – повторил он со спокойной настойчивостью.
– Я не могу вам сказать, – с ноткой сожаления ответила Алекс. – Вы сами знаете, что не могу. Я дала слово.
– Интересно, имеет ли смысл просить Джордана повлиять на вас, – ровным тоном предположил Ян.
– Боюсь, что нет, – ответила Александра. Она ожидала, что он все-таки попытается уговорить ее, но вместо этого его красивое лицо осветилось улыбкой.
И когда он заговорил, его голос был очень мягким.
– Знаете, вы очень похожи на Элизабет. Вы чем-то напоминаете мне ее.
Все еще не до конца поверив в столь чудесное превращение, Алекс надменно ответила:
– Надеюсь, это был комплимент, милорд.
– Во всяком случае, я считаю свое высказывание таковым, – с усмешкой ответил он.
Ян направился к выходу, но остановился при виде Джордана, который входил в комнату с понимающей улыбкой на лице.
– Если ты выслеживаешь свою жену, Ян, не советую тебе искать в моей жене сходства с ней.
Когда неожиданный гость ушел, Джордан спросил Алекс:
– Ты напишешь Элизабет, что он приходил искать ее? Алекс хотела кивнуть, потом заколебалась.
– Н-не знаю. Я только напишу, что он спрашивал, где она, – ведь это все, что он хотел.
– Он поедет к ней, как только вычислит ее местонахождение. – Возможно.
– Ты все еще не доверяешь ему, да? – спросил Джордан с удивленной улыбкой.
– После сегодняшнего визита до некоторой степени доверяю… но не настолько, чтобы доверить ему сердце Элизабет. Он ужасно обидел ее, и я не собираюсь внушать ей пустых надежд, чтобы потом ей не стало еще больнее.
Джордан притянул жену к себе.
– Она тоже обидела его, если помнишь.
– Возможно, – нехотя признала Алекс. Джордан улыбнулся ей в волосы.
– Ты была более склонна к прощению, когда я растоптал твое сердце, моя любовь, – поддразнил он.
– Это потому, что я любила тебя, – ответила Алекс, прижимаясь щекой к его груди и обвивая его руками.
– Но ты полюбишь моего кузена хоть чуть-чуть, если он загладит свою вину перед Элизабет?
– Возможно, я найду для него уголок в своем сердце, – согласилась она, – но только если он вернет ей Хэвенхёрст. – Это ему дорого обойдется, – захохотал Джордан. – Ты знаешь, кто его купил?
– Нет, а ты?
– Филипп Демаркус.
Она захихикала, уткнувшись головой ему в грудь.
– Это не тот человек, который, прокатив принца по Темзе на своей новой яхте, сказал, чтобы он заплатил за экскурсию?
– Тот самый.
– Ты думаешь, он обманул Элизабет?
– Только не нашу Элизабет, – засмеялся Джордан. – Но я не хотел бы оказаться на месте Яна, когда Демаркус поймет, что с этим местом у него связаны какие-то сентиментальные воспоминания, потому что цена будет безмерной.
В последующие две недели Яну удалось выкупить изумруды Элизабет и Хэвенхёрст, но попытки найти ее саму оказались бесплодны. Его лондонский дом превратился в тюрьму, но он все чего-то ждал и не уезжал из него, чувствуя, что Элизабет заставляет его пройти через эти терзания, чтобы преподать некий урок.
