Энн Бэрбор - Кузина Джейн
– Другими словами, – сказала Джейн, нахмурив брови, – папа ничего не знает об этом.
Герард опустил глаза, и его щеки слегка покраснели.
– М-м, – пробормотал он, – это показалось мне лучшим выходом. Но конечно… – он бросил беспокойный взгляд на Саймона, – если мы вас обременяем…
– Ни в коей мере, – мягко, хотя и немного озадаченно заверил его Саймон. – Если мисс Бург хочет, чтобы вы с мистером… – э-э… здесь остались, то милости просим!
– Бриджуорт, – сказал молодой человек, просияв. – Гарри Бриджуорт. Из Линкольншира.
Саймон приветливо кивнул в ответ.
– А где, – спросил Герард, чей взгляд, как заметил Саймон, уже несколько минут блуждал по холлу, – где Уинифред?
В глазах Джейн мелькнуло раздражение.
– Думаю, завтракает. Ах, нет, вот и она.
Герард повернулся. В комнату вошла Уинифред, а вслед за ней Маркус, и Саймон заметил во взгляде Герарда обожание.
– О, Герард! – удивленно сказала Уинифред. – Что вы здесь делаете?
* * *Компания двинулась в направлении самой большой из гостиных. Принесли чай с булочками, чтобы подкрепить путешественников, которые хоть и признались, что уже позавтракали в кабачке неподалеку, где ночевали, но не прочь были поесть еще.
Герард занял место подле Уинифред и рассказывал ей историю о шарманщике и его обезьянке. Гарри, жадно поглощая булочки, не спускал глаз с Уинифред. Саймон поймал себя на том, что внимательно смотрит на Джейн; потом вдруг осознал, что беседа между Герардом и Уинифред начинает приобретать нежелательный оборот.
– Ну да, – говорила Уинифред с блеском в глазах, который, как уже знал Саймон, не предвещал ничего хорошего, – я думаю, что вы хорошо подойдете на роль Основы, а ваш друг сможет быть другим шутом, например, Дудкой.
– Уинифред, я хочу сказать, – выдохнул Герард, – это замечательная мысль. Но неужели вы действительно думаете, что у вас получится? Я имею в виду, поставить пьесу? Вы думаете, всем захочется прийти на спектакль по пьесе Шекспира? Нет, Шекспир, конечно, популярен, но… – торопливо добавил он.
– Разумеется, – с безмятежной улыбкой отвечала Уинифред. – «Сон в летнюю ночь» нравится всем; а соседям особенно интересно станет, когда они узнают, что спектакль поставила я и что я играю сразу две роли. Я уверена, зрителей наберется полная комната. Я только не решила, стоит ли использовать галерею или эту комнату – ведь…
– Можете не утруждать себя подобными размышлениями, Уинифред! – Ее слова заглушил голос Саймона. – Вам не понадобится ни галерея, ни эта комната, потому что никакого спектакля не будет.
– Что? – Уинифред открыла рот, и ее фиалковые глаза расширились от изумления.
– Я вынужден был бы изменить свое решение, позволив вам воплотить в жизнь ваш замысел, – его голос звучал, даже на его собственный взгляд, чересчур нравоучительно, но он продолжил: – Сама идея этой постановки, как мне теперь кажется, придает вашим мыслям нездоровое направление – ведь я по-прежнему против вашей нелепой идеи делать карьеру в театре.
– Карьера в театре? – повторил Герард с откровенным восхищением. – Уинифред, это правда? Вы собираетесь ехать в Лондон? Что ж, вы возьмете его штурмом!
Гарри, казалось, не видевший в таких планах ничего предосудительного, одобрительно кивнул. Саймон застонал про себя.
– Герард, не будь глупым ребенком, – резко сказала Джейн. – Если Уинифред пойдет на сцену, то ее жизнь будет искалечена.
– О, – сказал Герард, – я не подумал об этом. Ты уверена?
– Да, она уверена, – вмешался Саймон. – И я тоже, поэтому давайте прекратим это обсуждение.
Уинифред вскочила на ноги, и ее фиалковые глаза потемнели.
– Это самое сильное желание моего сердца! Как вы можете быть таким жестоким! Я не могу поверить, что мой брат послал заботиться обо мне человека, которому настолько безразлично мое призвание. – Она топнула изящной ножкой. – Я поеду в Лондон, попробуйте только меня удержать, лорд Тиран! И я поставлю-таки «Сон в летнюю ночь»!
Прошелестев юбками, она в раздражении повернулась и выбежала из комнаты.
Саймон оценивающе смотрел, как она выходит из гостиной. «Проклятая, несносная девчонка», – подумал он. Скрывая гнев, он повернулся к Джейн:
– Я уверен, что вы хотите сами показать молодым людям их комнаты, мисс Бург. Я вынужден покинуть вас, меня ждут дела. – Он встал и, учтиво поклонившись, быстро вышел.
«О Боже, – подумала Джейн. – Должно быть, он немало отличился, командуя мужчинами в Апеннинах и под Ватерлоо, но что касается обращения с молодыми упрямыми девушками, то тут ему еще очень многому предстоит научиться».
Посоветовав лорду Стедфорду отыскать Уинифред и попытаться успокоить ее, она повела брата и Гарри наверх. Довольная тем, что устроила Уинифред и виконту возможность побыть наедине, Джейн обдумывала план предстоящей встречи с лордом Саймоном. Действительно, этого человека стоит прибрать к рукам, раз уж он имеет дело с такой беспокойной подопечной.
После ленча прошло немало времени, прежде чем ей удалось увидеть Саймона, потому что большую часть дня тот провел с господином Минстером, управляющим поместьем. Должно быть, его светлость остался доволен результатами беседы. Когда Джейн постучала в дверь, его голос прозвучал приветливо, как будто он был ей рад.
– Мы с Минстером обследовали поместье, – сказал Саймон, приглашая ее в комнату. – Тем, что я успел увидеть, я приятно удивлен. Селуорт – очень славное место. Особенно красив дом.
– Да, – с энтузиазмом отозвалась Джейн, – мне он всегда нравился. По-моему, он построен в начале прошлого века.
– Предыдущими Тимбуртонами?
– Нет. Мне кажется, он был построен кем-то из лордов Баррингтонов, и они владели им до тысяча семьсот семидесятого года, или около того, а затем он был куплен дедушкой Уинифред. Старый Сайлас Тимбуртон был набобом.[6]
– Да, Уилфред рассказывал мне об этом.
– Во всяком случае, говорят, что архитектор незадолго до этого вернулся из Италии, отсюда эти замечательные изогнутые флигели и маленький дворик за холмом. Сайлас достроил северное крыло и хозяйственные постройки. Наверное, у него был хороший вкус, хоть он и был торговцем, потому что, на мой взгляд, новая часть дома не хуже старой.
Они обсуждали дом и окрестности еще несколько минут, и Джейн почувствовала, что беседа ей нравится. Она пришла к выводу, что когда лорд Саймон не командует, он – приятнейший собеседник: эрудированный, интеллигентный и наделенный живым умом. «Да на него просто приятно смотреть», – сказала она себе. Темные волосы были снова аккуратно причесаны, но в лучах утреннего солнца, пробивавшихся сквозь длинные окна кабинета и косо падавших на его подбородок, они отливали бронзой. Он свободно откинулся на стуле, и она была поражена его спокойной мужской уверенностью. Когда Саймон вертел в руках сначала свой лорнет, а затем сложенные перед ним бумаги, она с изумлением поняла, что ее все больше зачаровывает сила этих пальцев, и мысли ее вернулись к тому моменту, когда они лежали у нее на груди.
