Мэйдлин Брент - Зловещий брак
Хотя Оливер знал репутацию Дэниела как прекрасного ныряльщика, он был сильно встревожен, когда мы впервые вместе исчезли под водой. Сестренка Джэкоба, Лили, которая охраняла тент, заверила его, что я проделывала это много раз прежде и нахожусь в совершенной безопасности. Я была благодарна Оливеру за то, что он разрешил продолжать морские купания, и намеревалась стать лучшей из жен для столь благородного мужа. Именно тогда я решилась заговорить с Дэниелом о том, что тревожило меня с того самого дня, как дядя Генри объявил о предложении Оливера Фоя.
Рано утром во вторник, когда, как я знала, Дэниел занят уборкой в домике, я навестила его и извинилась за то, что отрываю его от дел. Он усадил меня в маленьком садике и принес стакан холодного сока.
– Спасибо, Дэниел, – сказала я. – Ты сможешь уделить мне некоторое время для разговора?
– Конечно, мисс Эмма. – Он сел рядом со мной на кедровую скамью, которую сам сделал. Отсюда открывался вид на море и деревушку внизу. – О чем вы желаете поговорить?
– О замужестве. Я уже спрашивала тетю Мод, но она почти падает в обморок от смущения при любом упоминании об отношениях мужа и жены, от которых рождаются дети. Если бы была жива твоя милая Мэй, она бы мне все объяснила, но теперь мне не у кого спросить. Я уверена, что все деревенские ребятишки узнают об этом намного раньше, но мне никто об этом не рассказывал. А мне необходимо знать это перед тем, как я выйду замуж.
Дэниел продолжал сидеть сложа руки и задумчиво смотрел в сторону побережья.
– Трудно поверить, что раса, которая правит четвертью мира, может быть столь глупа, – тихо проговорил он. – Однажды моя мать сказала, что англичане живут в разладе с природой. Тогда я еще не понимал, что она имела в виду. – Он обернулся ко мне с тревогой в глазах. – Мисс Эмма, вы должны узнать это от женщины. Не подобает мне говорить с вами о таких вещах.
– Я знаю, Дэниел, но к кому еще я могу обратиться?
Некоторое время он молчал, а затем сказал:
– Можете ли вы отлучиться со мной этим утром?
– Да!
– Тогда я отвезу вас в деревню и попрошу Шебу поговорить с вами.
– Шеба! Какая замечательная идея! Как я сама о ней не подумала.
Шеба была сестрой Мэй, старше ее на пять лет. Толстая жизнерадостная женщина, имела шестерых детей и добродушного ленивого мужа, который работал лишь время от времени, когда у него было для этого настроение, что случалось редко. Зарабатывала на семью Шеба. По утрам она стирала белье для меблированных комнат в Очо Риос, а вечерами работала там же помощницей на кухне и горничной. Я нечасто виделась с ней, но вспоминала о ней как о веселой женщине с озорными глазами и сердечной улыбкой.
Дэниел подвез меня к деревянному дому на окраине деревни. Муж Шебы сидел на солнцепеке на разломанном стуле, курил сигару и обмахивался пальмовым листом. Трое детей Шебы, двое мальчиков и девочка, играли в какую-то игру половинкой кокосовой кожуры и камешками. Из кривой трубы поднимался дымок, из открытых дверей и окна валил пар.
– Подождите, пожалуйста, мисс Эмма, – сказал Дэниел.
Он соскочил с повозки и пошел в дом. Муж Шебы приоткрыл один глаз, а потом вновь закрыл его. Дети перестали играть и окружили меня, однако не приближаясь к повозке. Спустя две минуты из дверей появилась Шеба в сопровождении Дэниела. Ее лицо и руки блестели от влаги, ее длинное одеяние и белый фартук были в мокрых пятнах. Она расплылась в добродушной улыбке, в глазах ее светились веселые искорки.
– Доброе утро, мисс Эмма.
– Доброе утро, Шеба. Как ты поживаешь? Как семья?
– Все хорошо. Давайте-ка вы возьмете поводья, мисс Эмма, а старушка Шеба сядет вместе с вами, так чтобы мы за две-три минутки доехали до какого-нибудь тихого местечка у дороги. – И она указала большим пальцем куда-то за плечо. – А Дэниел побудет здесь, пока мы не вернемся.
– Спасибо, Шеба. – Я перешла на сиденье возницы и взяла поводья, а Шеба тем временем усаживалась в повозке рядом со мной, так что скрипели пружины.
– Вот туда, мисс Эмма, – указала Шеба.
Я щелкнула языком, и Руфус сразу же пошел шагом. Менее чем через минуту мы были на дороге, которая шла по прибрежной стороне, а еще через три минуты я свернула на зеленую террасу, которая скалой обрывалась в море. Шеба с легким вздохом поудобнее уселась на сиденье: ведь за целый день у нее редко находилось несколько минут, когда она могла посидеть и отдохнуть.
– Дэн говорит, что вы ничегошеньки не знаете из того, что должно произойти, когда выходишь замуж, мисс Эмма, и некому рассказать вам.
– Так и есть, Шеба. – Я повернулась к ней, чтобы лучше видеть ее лицо.
Она покачала головой и снова вздохнула, на этот раз с сожалением.
– Белые люди думают, будто это что-то дурное. Но это совсем не так, по-моему, мисс Эмма. – Ее щеки расползлись в улыбке, глаза с озорством блеснули, и все ее тело заколыхалось в смехе. – Если у тебя хороший мужчина, который любит тебя – и ты любишь его, так что обоим хорошо, так это лучшее, что есть на свете. Это будто побывать на небесах. Уж поверьте мне, мисс Эмма. Как говорят черные «Любовь кусает горячо…»
– У меня предчувствие, что это должно быть что-то особенное…
– Так вот я расскажу вам об этом. Вы же были любимым дитятей моей дорогой сестры Мэй, и старая Шеба никогда не откажется помочь вам. Здесь нет никого, кто бы узнал, о чем мы тут с вами болтаем, и мы можем говорить о чем угодно. – Она вновь улыбнулась, и в улыбке почти спрятались за щеками ее глаза. – Только я стану говорить словами простыми, а может быть, вы и слов-то таких не знаете о том, что происходит между мужчиной и женщиной, так я буду называть их по-нашему. Вы не стесняйтесь, мисс Эмма, вам старая Шеба объяснит все, чего вы не поймете: вы останавливайте меня и спрашивайте.
– Да, Шеба, я спрошу.
– Так мы начнем с того, чем в точности отличается от нас мужчина и зачем Господь Бог сделал его таким…
Мы сидели на меленькой зеленой террасе, затененные тентом от яркого солнца, и разговаривали. По большей части говорила Шеба, и ее мягкая горловая речь лилась неторопливо, временами прерывалась вздохом восхищения, когда она объясняла мне разные тайны супружеских отношений. В первые минуты я краснела, больше от удивления, чем от смущения, но вскоре это прошло, и когда я задала первый из мучавших меня вопросов, я уже могла говорить так же спокойно, как и Шеба.
Через полчаса мы подъехали к ее дому и нашли там Дэниела, играющим с детьми в крикет: он использовал самодельную клюшку и наскоро вырезанный деревянный мяч. Муж Шебы лениво наблюдал за ними, изредка отзываясь на крики и потасовки детей. Дэниел помог Шебе слезть с повозки.
