Джулия Берд - Искренне Ваша
– Разумеется. – Взгляд Джека заскользил по лицу Лайзы, коснулся глаз, и она печально улыбнулась. – Очень жаль, мистер Фэрчайлд, не правда ли?
Он поспешил прогнать тень грусти в орехово-карих глазах и усмехнулся:
– Отчего же? К чему жалеть о том, чего не можешь получить?
– «Не можешь» или «все равно не получишь»?
Он пожал плечами.
– Какая разница?
– И это говорит молодой повеса!
– Повеса уже не так молод, – возразил Джек. – Мне скоро тридцать пять.
А ей – двадцать пять. По сравнению с ней он древний старик. Но возраст не лишил его силы, которую буквально излучало гибкое мускулистое тело.
– И сколько сердец вы разбили этим притворным смирением, сэр?
Джек вскинул руки, как при виде грабителя, вооруженного пистолетом.
– Неужели у меня синяк под глазом, мисс Крэншоу? Вижу, мое обаяние над вами не властно.
– Да, – согласилась Лайза, закивала, и смоляные локоны, выбившиеся из-под чепчика, затанцевали у нее на висках. Глаза предостерегающе сузились. – Не воображайте, сэр, что тот единственный танец с вами произвел на меня хоть какое-то впечатление!
Джек опустил руки и нахмурился.
– Значит, вот в чем дело?..
– В чем? – переспросила Лайза, сверкнув глазами. Он уже решил, что для него она открытая книга. Ах, эта мужская самонадеянность! Лайзе вдруг стало душно. Она схватила со скамьи лук и вынула из колчана стрелу. Натянув тетиву, она пустила стрелу, почти не целясь, и ей сразу стало легче. Но стрела вонзилась в самый край мишени, только усилив досаду. Лайза повернулась к Джеку: – К чему искушать женщин обаянием, если вы не намерены сближаться с ними, сэр?
Джек открыл рот, но заговорить Лайза ему не дала.
– О, я слышала, как бескорыстно вы дарите радость дамам, несчастливым в браке! Какое великодушие!
– Лайза! – ахнула Селия. За время возмутительного диалога Селия успела сначала порозоветь, потом густо покраснеть и наконец побелела как полотно. Но Лайза не обратила на нее пи малейшего внимания.
– По-моему, вы эгоист, – продолжала Лайза, мысленно пугаясь и сравнивая себя с леммингом, которого неведомый инстинкт гонит в губительное море. – Вы учите женщин желать того, что они никогда не получат. А ведь вам прекрасно известно, что порядочной девушке незачем надеяться на счастливый брак.
– Да, знаю. Потому и не женюсь. А вы, значит, выходите замуж? Вы, мисс Крэншоу, неприступная Лайза? Стало быть, вы все-таки нашли в замужестве свою прелесть?
В приступе тошноты Лайза прикрыла глаза. Брак с лордом Баррингтоном. Господи, что она творит? И зачем этот человек ворвался в ее жизнь в самый неподходящий момент, дразня и вселяя надежду? Она должна быть тверда. С другой стороны, это прекрасный урок. Если она сумеет убедить в том, что довольна выбором, даже известного всему свету повесу, значит, убедит и остальных. Даже Дезире.
Лайза открыла глаза и взглядом пригвоздила Джека к месту.
– Да, я выхожу замуж. Вскоре будет объявлено о моей помолвке с виконтом Баррингтоном.
Джек не вздрогнул, не моргнул, даже бровью не повел. Пожалуй, хороший знак. Лайза вздохнула свободнее.
– И вы будете счастливы с ним? – негромко спросил Джек, испытующе глядя на нее из-под темных ресниц.
Слово «да» застряло у Лайзы в горле, она с трудом сглотнула.
– А вы наглец, сэр. Кто вам дал право издеваться надо мной?
– Простите еще раз, мисс Крэншоу, но издеваться я и не думал.
Она распрямила плечи.
– О чем же вы думали?
– Просто я кое-что вам привез.
– Что бы это могло быть? Вы же еще вчера никак не могли вспомнить меня.
Джек сунул руку в карман, потом бросил на Лайзу такой взгляд, что у нее мгновенно возникло ощущение, что сегодня утром она позабыла одеться. Теперь Лайза понимала, как чувствовала себя Ева, пока не нашла три фиговых листочка.
– Так что же, мистер Фэрчайлд? У вас есть что-нибудь для меня?
– Ничего, – ответил он, вынув пустую ладонь из кармана, – кроме вот этого.
Он шагнул вперед, его тень упала на лицо Лайзы. Глядя, в его сильное и решительное лицо, она запрокинула голову. Джек взял ее за руки и придвинул к себе легко, как перышко. Лайза ахнула, но он заглушил этот звук губами. Щеку Лайзы защекотали его колючие бакенбарды. Губы Джека напоминали твердый шелк, дыхание было благоуханным. От удовольствия Лайза растерялась. А она и забыла, что это такое! Застонав, она начала таять в его объятиях, прильнула к нему, втянула мускусный аромат и почувствовала, как в ее душе пробудился голод: еще, еще! Но это же безумие! Чистейшее безумие! Зато на мгновение она опять стала живой. Да, она ожила!
Джек вдруг отпрянул и нахмурился, словно уже успел раскаяться в своем поступке. Мгновением позже послышался глухой удар. Джек и Лайза обернулись одновременно и увидели, что Селия безвольно лежит на земле.
– О Господи, она лишилась чувств! – воскликнула Лайза и бросилась к сестре. – Бедняжка, это я довела ее!
– Приподнимите ей голову, – распорядился Джек, опускаясь на колено рядом с Селией.
Из-за деревьев послышался голос:
– Лайза! Лайза, ты где?
Лайза, которая держала на коленях голову сестры, в тревоге приподнялась и прищурилась, вглядываясь в даль.
– Мама идет!
Добродушная с виду, полнотелая дама поднималась вверх по холму к маленькому стрельбищу. Беспрестанно улыбаясь, она отводила со лба седеющую прядь и переводила дыхание. Заметив, что младшая дочь лежит на земле, она оторопела и в ужасе раскрыла глаза.
– Господи, что с ней?
– Селия в обмороке, мама.
– Что же нам делать? – Миссис Крэншоу присела рядом с Лайзой и растерянно уставилась на нее. – Лайза, что нам делать?
– Сначала отнесем ее домой, мама. Она… перегрелась на солнце. – Лайза украдкой переглянулась с Джеком. Только теперь ее мать заметила его.
– А вы кто? – озадаченно спросила миссис Крэншоу.
– Это мистер Фэрчайлд, мама. Он был так любезен, что остановился помочь мне. Вы не могли бы перенести Селию в дом, мистер Фэрчайлд?
– Разумеется. – Джек подхватил на руки бесчувственную девушку, прекрасно сознавая, что виновник ее обморока он сам. Как ни парадоксально, разрешив созданное им самим затруднение, в глазах миссис Крэншоу Джек мгновенно стал героем.
Сразу сообразив, к чему это может привести, Лайза поняла, что следующую стрелу придется пустить в грудь Джека Фэрчайлда. И немедленно, иначе он завладеет ее сердцем.
Глава 6
Пока дамы и слуги хлопотали вокруг Селии, Джек прохаживался по галерее Крэншоу-Парка. Чем объяснить мисс Крэншоу дерзкий поцелуй? Джек сам не понимал, что на него нашло. Но в тот момент собственный поступок казался ему совершенно естественным. Он собирался отдать Лайзе письмо, потом понял, что это слишком жестоко – давать смелой и сильной духом девушке понять, что ее тайна раскрыта. Но Джек считал своим долгом объяснить Лайзе: она заслуживает большего, лорд Баррингтон ей не пара. Между тем желание поцеловать ее хотя бы еще раз не утихало. Первым поцелуем он надеялся объясниться, но совсем забыл про мисс Селию. Да, для повесы он уже староват. Былое мастерство он растерял.
