Анн Голон - Искушение Анжелики
— Отправляйся тогда с нами, — бросил канадец с досадой. — Твой капрал и остальные уже ушли с господином де Пейраком.
— Ушли? — пролепетал парень, готовый заплакать.
— Хорошо! Иди с нами, говорю тебе. Его, действительно, нельзя оставить здесь одного, — сказал Мопертюи извиняющимся тоном Анжелике. — А кроме того, одним ружьем будет все-таки больше.
Они распрощались с Голландцем, и немного времени спустя, переправившись на другой берег, вступили в сумерки леса. Чуть заметная тропа шла на запад, петляя между деревьями.
— Куда мы идем? — спросил Адемар.
— В Брансуик-Фолс.
— Что это такое?
— Английская деревня.
— Но я не хочу идти к англичанам! Это враги!
— Заткнись, болван, и марш вперед!
Заросшая весенней зеленью тропа была едва видна, но лошади уверенно находили дорогу — животные чувствовали следы людей, несмотря на тысячи Препятствий в виде кустов и зарослей. Напористая весна уже наполнила дикий лес гибкими и свежими зелеными побегами, их легко было разводить в стороны. Трава была мягкой и короткой, а подлесок еще прозрачным. Путники заметили следы покинутого индейского селения, о котором слышали раньше. Затем снова углубились под сень деревьев. Чуть подальше, между стволами осин и берез блеснуло озеро: совершенно спокойное, гладкое, как зеркало, оно сверкало на солнце. С приближением полудня тишина становилась плотнее, словно все вокруг оцепенело, слышалось лишь гудение насекомых.
Анжелика посадила маленькую англичанку к себе на лошадь. Мопертюи и Кантор сидели на других лошадях. Солдат и молодой канадец без особого труда следовали за ними пешком, так как на протяжении всего пути животные могли идти только шагом. Благодаря им женщина и ребенок не уставали от ходьбы.
Адемар все время с тревогой оглядывался по сторонам.
— Слушайте, кто-то следит за нами! В конце концов пришлось остановиться, чтобы развеять его беспокойство. Все прислушались.
— Это Вольверина, — сказал Кантор, — моя росомаха.
Животное, со своей хищной маленькой мордочкой, оскаленными зубами, белыми и острыми, выпрыгнуло из чащи у их ног.
Кантор рассмеялся, увидя выражение лица Адемара.
— Эт-то что за зверь?
— Это росомаха, она сейчас проглотит тебя.
— Ох, какая здоровая зверюга, словно овца, — пробормотал Адемар.
Теперь он ежеминутно оглядывался, чтобы проверить, не бежит ли за ним Вольверина, и насмешливый зверь иногда касался его, заставляя подпрыгивать.
— Вы думаете, легко идти с этой тварью, следующей за тобой по пятам?..
Все смеялись, и маленькой Роз-Анн никогда еще не было так весело.
Лес был такой же, как на другом берегу. Он покрывал небольшие увалы, спускающиеся к речным каскадам, и косогорья, ведущие на каменистое плато, где легкий душистый ветер обдувал невысокие сосны и кедры. Затем дорога снова спускалась в зеленую пену густых деревьев, словно пловец, ныряющий в море.
После дневной жары поднялся ветерок, заиграл листвой и наполнил подлесок легким шелестом.
Они остановились еще раз, чтобы свериться с планом, который дал им старый Джозеф. После следующей деревни, также покинутой индейцами, тропа стала менее различимой. Но Кантор уточнил дорогу, воспользовавшись компасом, и заявил, что, продолжая идти в том же направлении, они доберутся до цели часа через два или три. В том, что касается знания топографии, Кантор, хотя и не обладал таким безупречным чутьем, как Флоримон, но, подобно старшему брату, отличался острой наблюдательностью, которая позволяла ему никогда не плутать. Кроме того, оба хорошо были «выдрессированы» своим отцом, который уже с детства познакомил их с такими инструментами, как секстант и хронометр, а также с движением по компасу.
Анжелика полностью доверяла сыну в этом области. Тем не менее, она сожалела, что Жоффрей де Пейрак не смог ее сопровождать. По мере того, как проходили часы, возможные неприятные последствия этого поспешного отъезда все чаще рисовались перед ней.
Почему Жоффрей не поехал с ними? И каким пустынным, затаившимся и в то же время слишком шумным был этот лес, трепетавший на ветру!
— Господин де Пейрак не объяснил вам причины его внезапного отъезда? — спросила она, обернувшись к канадцу. Она знала его меньше, чем остальных, ибо он не зимовал с ними в Вапассу, но был известен как преданный и надежный человек.
— Я сам не видел господина графа, — ответил тот. — Это Кловис передал мне его послание.
— Кловис?
У нее зародилась неясная тревога. Было что-то необычное во всем этом… Почему Жоффрей не написал ей ничего? Это было так непохоже на него… Эти поручения, переданные из уст в уста… Кловис?.. Лошадь споткнулась о камень, и пришлось удвоить внимание, чтобы направлять ее.
Мощные стволы темно-зеленых дубов, окруженные кружевной листвой, ветвились, как черные канделябры.
«Точно в Ньельском лесу во времена засад», — подумала Анжелика.
Подстегнутая воспоминаниями, она хотела поскорее выбраться из этой густой тени.
— Мы на правильном пути. Кантор?
— Да, да, — ответил юноша, снова сверившись с картой и компасом.
Но, проехав немного вперед, спешился, и вместе с Пьером-Жозефом, молодым метисом, осмотрел окрестность. Тропа исчезала в зарослях. Молодые люди утверждали, что нужно двигаться в том направлении. Деревья здесь стояли так часто, что образовывали один общий темный свод. Но на повороте из этого туннеля, к счастью, снова появилось в просвете солнце.
В этот момент Мопертюи поднял руку, и все, включая лошадей, застыли на месте. Что-то неуловимо изменилось, лес не то чтобы стал менее пустынным, но в нем почувствовалось чье-то присутствие.
— Индейцы! — прошептал Адемар, почти падая в обморок.
— Нет, англичане, — сказал Кантор.
Действительно, в солнечных лучах, пробивающихся сквозь листву, возник самый причудливый силуэт, какой только можно было себе представить. Невысокий старик, горбатый, весь изогнутый, обутый в огромные башмаки с пряжками, откуда выступали худые икры ног, в широкополой шляпе, остроконечная тулья которой казалась несоразмерно высокой, стоял настороженно на краю леса. Двумя руками он потрясал старым мушкетоном с коротким расширяющимся стволом, набитым картечью. Выстрел, несомненно, мог причинить много вреда как его жертвам, так и самому стрелку.
Путешественники предпочли не двигаться.
— Стой! — закричал старичок острым и пронзительным голосом. — Если вы духи, то исчезните, или я буду стрелять!
— Вы хорошо видите, что мы не духи, — ответил Кантор по-английски.
— Минуточку, плиз!
Старик поднял свое ветхое оружие и одной рукой порылся в кармане черного камзола. Он вытащил огромные очки в черепаховой оправе, которые водрузил на нос, став похожим на старую сову.
