Диана Гэблдон - Чужестранка Книга 1
Эта мысль неожиданно пробудила во мне более сильную тоску по моему собственному миру, чем во все предыдущие дни. Что я делаю здесь? — спросила я себя в тысячный раз. Здесь, в этом чужом для меня месте, в недостижимом расстоянии от всего близкого и знакомого, от дома, мужа и друзей, брошенная на произвол судьбы, одинокая среди людей, которые очень похожи на дикарей? Я начала себя чувствовать в безопасности, а порою даже счастливой в последние недели с Джейми. Но сейчас вот я осознала, что счастье это иллюзорно, если и остается безопасность.
Я не сомневалась, что Джейми будет верен принятым на себя обязательствам, он станет защищать меня и в дальнейшем от любых тревог и угроз. Но, возвратившись сюда после нескольких дней, похожих на сон и проведенных в полной обособленности среди диких холмов и на пыльных дорогах, в грязных гостиницах и на благоуханных стогах сена, он, как и я, попадет под обаяние прежних отношений. За месяц нашего брака мы постепенно сближались все сильнее, но в последние напряженные дни эта близость, как я чувствовала, дала трещину, и мне начало казаться, что она может полностью рухнуть после возвращения к обыденной реальности замка Леох.
Я прислонилась головой к каменному косяку окна и стала смотреть во двор. Алек Макмагон и двое его помощников на дальней от меня стороне двора чистили лошадей, на которых мы приехали. Животные, впервые за два дня накормленные и напоенные вдоволь, с явным удовольствием отдавались движениям рук, которые чистили скребницами лоснящиеся бока и оттирали пучками соломы грязь моего плотненького кургузого Фистла, который радостно последовал на заслуженный отдых в стойло.
Я подумала, что вместе с лошадью уходит от меня надежда на близкое бегство и на возвращение домой. О Фрэнк! Я закрыла глаза, и по щеке возле носа поползла крупная слеза. Я открыла глаза пошире, снова глянула на двор, а потом крепко зажмурилась и попробовала вызвать перед собой облик Фрэнка. Но в то мгновение, как я смежила веки, передо мной возник не мой любимый муж, а его предок Джек Рэндолл, полные губы которого искривила злобная усмешка. Испуганное этим образом воображение тотчас вызвало из глубин памяти облик Джейми, каким я его увидела на окне комнаты Рэндолла — с выражением страха и гнева на лице. Как я ни старалась, я не могла представить себе со всей ясностью, казалось бы, такие знакомые черты Фрэнка.
Внезапно мне сделалось холодно от страха, я обхватила себя ладонями за локти. А что было бы, если бы я сумела убежать и нашла дорогу к каменным столбам? Что было бы потом? Джейми, надеюсь, вскоре бы утешился — хотя бы с той же Лаогерой. Я тогда беспокоилась о том, как он отнесется к моему исчезновению. Но если не считать минутного приступа сожаления, охватившего меня на берегу потока, я, пожалуй, всерьез не задумывалась о том, как подействует на меня разлука с ним.
Задумавшись, я то развязывала, то снова стягивала концы завязки на воротнике моей сорочки. Если я и в самом деле собираюсь отсюда бежать, я должна вести себя так, чтобы связь между мной и Джейми не становилась теснее. Я не должна позволить ему полюбить меня по-настоящему.
Если у него вообще пробуждается нечто подобное, подумала я, снова вспомнив Лаогеру и разговор с Коламом. Если он женился на мне только по расчету — а похоже, что так, — то, скорее всего, его чувства в большей безопасности, чем мои.
Усталая, голодная, полная разочарования и неуверенности, я к этому времени довела себя до такого состояния, что не могла ни уснуть, ни просто посидеть спокойно на месте. Совершенно несчастная, я бесцельно бродила по комнате, хватая какие-то предметы и потом оставляя их где попало.
Ток воздуха из открытой двери нарушил неустойчивое равновесие гребешка, которым я балансировала на кончике пальца, и возвестил возвращение Джейми. Он слегка покраснел и был явно возбужден.
— А, ты не спишь, — сказал он, удивленный и почему-то смущенный тем, что нашел меня бодрствующей.
— Да, — ответствовала я сурово. — А ты надеялся, что я сплю и ты сможешь к ней вернуться?
Он на секунду сдвинул брови, но тут же поднял их вопросительно.
— К ней? Ты имеешь в виду — к Лаогере?
Это имя, произнесенное с типично шотландской певучей растяжечкой — Л-ээ-ра, — вызвало во мне необъяснимый гнев.
— Так ты все-таки был с ней! — прорычала я. Джейми смотрел на меня удивленно, с настороженностью и некоторой обидой.
— Да, — сказал он. — Я встретил ее возле лестницы, когда вышел. С тобой все в порядке, Саксоночка? Ты выглядишь немного неспокойно.
Я взяла зеркало, взглянула на себя и обнаружила, что волосы у меня торчат густой нечесаной гривой вокруг головы, а под глазами обозначились темные круги. Я положила зеркало с глухим стуком.
— Со мной все в полнейшем порядке, — заявила я, стараясь взять себя в руки. —А как Лаогера?
— Просто великолепно, — отвечал он, прислонившись спиной к двери, скрестив руки на груди и внимательно меня разглядывая. — Мне кажется, она удивилась, узнав о нашей женитьбе.
— Великолепно, — повторила я и глубоко вздохнула. Подняв глаза, я обнаружила, что Джейми смотрит на меня с усмешкой.
— Тебя почему-то беспокоит эта девчоночка? — спросил он не без иронии. — Она для тебя ничего не значит… и для меня тоже, — добавил он.
— Ах, не значит? Она не захотела бы — или не могла бы выйти за тебя замуж. А ты должен был взять кого-то в жены и взял меня, благо случай подвернулся. Я не вправе упрекать тебя за это, но я…
Он в два прыжка пересек комнату и схватил меня за руки, не дав договорить. Одним пальцем поднял мою голову за подбородок.
— Клэр, — заговорил он ровным голосом, — в свое время я скажу тебе, почему я на тебе женился… или не скажу. Я просил тебя быть честной со мной. Как я честен с тобой. В том числе и сейчас. Эта девушка может претендовать лишь на мою учтивость, не больше. — Он надавил пальцем на мой подбородок. — Но такое право у нее есть, и я его уважаю. — Он ослабил нажим и чуть-чуть потрепал подбородок. — Ты слушаешь меня, Саксоночка?
— Да, я слушаю! — Я высвободилась и возмущенно потерла свой злосчастный подбородок. — Я уверена, что ты был с ней чрезвычайно учтив. Но в следующий раз задергивай занавески алькова, потому что я больше не хочу этого видеть.
Медно-рыжие брови взлетели вверх, а лицо покраснело.
— Ты подозреваешь, что я веду с тобой нечестную игру? — недоверчиво спросил он. — Мы вернулись в замок меньше часа назад, я весь покрылся потом и пылью за два дня в седле, устал до того, что у меня дрожат колени, а ты считаешь, что я прямиком отправился обольщать шестнадцатилетнюю девочку? — Он ошеломленно покачал головой. — Не могу понять, то ли ты хочешь сделать комплимент моим мужским способностям, Саксоночка, то ли порицаешь мою нравственность, но ни то, ни другое меня сейчас не волнует. Мурта предупреждал меня, что женщины нелогичны, но Господи Иисусе! —Он взъерошил волосы, своей огромной рукой, и они встали дыбом.
