Джорджетт Хейер - Запретные желания
– Мне известно, что она не обучена экономии, – чопорно заметил мистер Эллендейл. – Она это сама мне сказала, и она весьма сожалеет об этом. Она изъявляет большое желание научиться этому, и я надеюсь, что мне удастся преподать ей эту науку.
– Да, в минуты оптимизма я тоже питаю эту надежду – согласился Кардросс. – Отбывайте к месту своего назначения, а в ваше отсутствие я постараюсь внушить ей хотя бы малейшие представления об экономии. Кто знает? Когда вы вернетесь, она, возможно, обретет достаточно благоразумия!
Мистер Эллендейл поднялся и подошел к окну.
– Не думаю, что мое возвращение будет иметь какой-либо смысл, – заметил он, глядя в окно. – Нет, разумеется, я не помышляю о том, чтобы провести остаток своей жизни в Бразилии, но… – Он умолк и прокашлялся. – Не могу льстить себя надеждой, что к моему возвращению она будет по-прежнему свободна. При том, что многие ищут ее руки – и среди них люди гораздо более высокого положения, чем то, которого когда-либо достигну я… к тому же при столь длительной разлуке и столь большом расстоянии, которое нас будет разделять… Нет, я не смею надеяться на это! Она выйдет за другого.
– То же самое легко может произойти и с вами, дорогой сэр, – заметил граф.
– Нет, – отрезал мистер Эллендейл. Помолчав, он добавил: – Мои чувства неизменны. Я не подвержен приступам влюбчивости, сэр. Я даже полагал, что защищен от этого… Но с первой же минуты, как увидел вашу сестру, я понял, что пропал! Я боролся с этим чувством, потому что невозможность брака была мне столь же ясна, как и вам. Но тщетно. Я никогда не женюсь на другой девушке.
– Понятно, – пробормотал граф; казалось, его это позабавило. – Я помню, как говорил те же самые слова сам – много лет назад. Она была ослепительно красива – по крайней мере, так мне тогда казалось, хотя сейчас я с трудом припоминаю, как она выглядела.
– Я рад, что развеселил вас, милорд, – сказал мистер Эллендейл менее сдержанным тоном.
– Вы ошибаетесь, – произнес Кардросс, вставая. – Вам бы, наверное, хотелось дать мне по физиономии, и это неудивительно. Ничто так не выводит из себя, как необходимость выслушивать совет, основанный на более богатом опыте, чем ваш собственный, – в особенности, если у вас есть подозрение, что он может оказаться хорошим!
– У меня нет такого подозрения, – тут же возразил мистер Эллендейл. – Осмелюсь предположить, что обладаю более постоянной натурой, чем вы, милорд!
– В таком случае, – сказал Кардросс с непоколебимым добродушием, – надеюсь увидеть вас снова по возвращении из Рио-де-Жанейро. А пока примите мои искренние пожелания успехов в вашей миссии!
– Вы запрещаете мне общаться с леди Летицией, сэр? – спросил мистер Эллендейл, несколько неохотно пожимая протянутую ему руку.
– Дорогой мой сэр, будьте уверены, что я не настолько старомоден и не настолько безумен! Я не сомневаюсь, что вы будете часто видеться с леди Летицией на балах. Что до тайных свиданий, я уверен, что ваше чувство приличия достаточно надежно.
– Все, что имеет тайный характер, противно моей натуре, – ответил мистер Эллендейл. – Я только умоляю вас, милорд, как следует подумать, прежде чем разрушить – возможно, навсегда – счастье двух людей, один из которых – как я смею надеяться – дорог вам! Я отмечаю – честно скажу, с возмущением отметаю! – ваши предположения о непостоянстве, но мне слишком хорошо известны принятые в высшем свете способы отвлечь чувства такой девушки, как леди Летиция, от неподходящего объекта! Все приносится в жертву богатству и положению! Будь я в менее стесненных обстоятельствах, меня не остановили бы никакие соображения о приличиях… Но, по-моему, продолжать этот разговор бесполезно!
– Абсолютно, – согласился Кардросс, провожая его к двери. – Это могло бы даже пробудить во мне неприязнь к вам, а тогда, сами понимаете, у вас не останется никаких шансов!
Глава 3
Если у Летти и были какие-либо планы перехватить своего возлюбленного при выходе из дома, то граф разрушил их, проводив гостя до самой входной двери и проследив, чтобы тот благополучно покинул его владения. Затем он вернулся в библиотеку; поколебавшись мгновение на верхней площадке лестницы, откуда она наблюдала за уходом мистера Эллендейла, Летти легко сбежала вниз и тоже явилась в библиотеку.
Кардросс, который возился со сломанной ручкой, поднял глаза и, увидев сводную сестру, прислонившуюся к двери и глядевшую на него с немым вопросом во взоре, оторвался от своего занятия. Едва сдерживая смех, он сказал:
– Летти, нельзя же быть такой глупой! Неужели ты думала, что я поддамся на ораторские штучки этого юноши? Ты уж меня извини! Но ведь он страшно нудный тип.
– Ну и пусть, – сказала она, глотая слезы. – Для меня он не нудный. Я люблю его!
– Не иначе! Никогда бы не подумал, что ты способна увлечься им.
– А я вот увлеклась, и, хотя ты мой опекун, я не допущу, чтобы ты выбирал мне мужа!
– Я и не собираюсь. У меня ничего не получится.
Ее глаза засветились надеждой, она подошла к нему и умоляюще коснулась его рукава.
– Милый Джайлз, ну пожалуйста, можно я выйду за него замуж?
Он погладил ее по руке и сказал:
– Ну конечно, Летти, когда подрастешь.
– Но, Джайлз, ты ничего не понимаешь! Он же уезжает в Бразилию!
– Он мне сказал об этом.
– Может быть, ты думаешь, что я не смогу там жить? Мне кажется, что там прекраснейший климат!
– Здоровый, – поправил он.
– Да, и в любом случае – я никогда не болею! Не веришь, спроси тетушку!
– Почему, верю. Давай не заводить еще одного изнурительного спора! Я уже сегодня наслушался, но никакое красноречие не заставит меня согласиться на твой брак с неимущим молодым человеком, который собирается увезти тебя на край света, пока тебе не исполнится восемнадцати или не пройдет года, как ты начала выезжать.
– Какая разница! И хотя я согласна, что было бы неблагоразумно выходить за Джереми, если бы я тоже была неимущей, но ведь я не неимущая, так что и это неважно!
– Обещаю тебе дать свое согласие, если после его возвращения из Бразилии ты еще не передумаешь выходить за него.
– А что, если какая-нибудь гнусная интриганка вынудит его жениться на ней? – спросила она.
– Он заверил меня, что его натура отличается постоянством, так что будем надеяться, что это защитит его от всяких интриганок, – небрежно ответил граф.
– Но ты в это не веришь! Ты вообще не хочешь, чтобы я выходила за него замуж!
– Конечно не хочу! Боже мой, малышка, как я могу хотеть, чтобы ты так безоглядно бросалась собой, да еще помогать тебе в этом, когда ты только что сошла со школьной скамьи?
