Кристиан Малезье - Очаровательная шпионка Марии Медичи или Альковная дипломатия
– Ваше Величество, умоляю, расскажите!
– Какая подлость! Какая низость!– возмущенно восклицала королева.– Не сказать вам! Какое малодушие! Я знала, что он подлец, но что он трус… Однако, дитя мое, пора и вас посвятить в подробности этого дела.
Королева внезапно успокоилась и деловито сообщила:
– Граф де Ла-Гард, которого вы так любили, женится на своей кузине де Фуанси.
Изабелла побледнела, ужасное известие подкосило ее, лишило дара речи.
– Сегодня утром он со слезами на глазах просил дать разрешение на эту свадьбу. Говорил, что любил де Фуанси с детства, что с годами эта любовь только усилилась. А когда я спросила у него о вас, де Ла-Гард пренебрежительно заявил, что доступные женщины – не редкость и пользоваться их услугами – не грех. «Но ведь не могу я жениться на такой даме, передать ей свое состояние и титул,– заявил он.– Мне бы тогда пришлось жениться на доброй половине парижских дам!» Представляете? Какой наглец!
– Я не могу поверить в это,– слабо проговорила Изабелла, опускаясь на стул. В другое время она никогда не посмела бы сидеть при королеве, но теперь вопросы придворного этикета были далеки от нее.
– Не верите? Я не удивляюсь! Я тоже думала о нем иначе: с виду он так хорош собой и держится как благородный дворянин. Никогда не подозревала, насколько он низок и коварен. Сегодня утром валялся у меня в ногах и просил вам ничего не говорить, дескать, он все хочет оставить в тайне.
– Нет, этого не может быть,– опять проговорила девушка, отрицательно покачивая головой.
– Вы мне не верите? Мне? Вашей королеве! Ну, тогда прочтите этот документ.– Королева протянула Изабелле лист голубой бумаги.– Вы узнали этот почерк?
Девушка судорожно всхлипнула и утвердительно кивнула головой.
– Да, это почерк графа де Ла-Гарда,– проговорила она с неизмеримой горечью.
– Читайте! Читайте вслух,– потребовала королева.
«Я, Генрих де Эрсан, граф де Ла-Гард, обязуюсь сочетаться законным браком с девицей Марией де Фуанси, которая приходится мне кузиной. Покорнейше прошу Ваше Величество оказать мне эту милость, так как…»
Изабелла, не сумев дочитать письмо до конца, со стоном повалилась на пол.
Когда она очнулась, то увидела возле себя хлопочущих придворных и личного врача королевы.
– Мадемуазель, вы пришли в себя? Вы можете сесть?– спросил врач.– Так, так, хорошо… Прекрасно, мадемуазель! Голова больше не кружится?
Изабелла слабо улыбнулась в ответ.
– Ох, и напугали же вы нас, дорогая,– ласково проговорила Леонора Галигай, но от Изабеллы не укрылось, с каким злорадством молочная сестра королевы смотрела на нее.– Носите всегда с собой флакон с нюхательной солью. Если с вами часто случаются подобные припадки, он вам очень пригодится. Хотите, я одолжу вам свой?
– Спасибо, вы очень добры,– прошептала девушка.
– Господа, мадемуазель де Монтрей нуждается в покое. Оставьте нас,– требовательно проговорила Мария Медичи, и придворные тотчас удалились, бросая на девушку заинтересованные взгляды.
– Я понимаю, что вам сейчас очень тяжело,– произнесла королева, когда за придворными закрылись двери.– Но вы не должны показывать де Ла-Гарду свои страдания, напротив, будьте беззаботны и веселы. Пусть он переживает, что потерял такую восхитительную возлюбленную! Вы согласны со мной?
– Да,– прошептала Изабелла, чувствуя, что опять теряет силы.
– Не вздумайте снова упасть в обморок,– предупредила ее королева.– Вас бросает мужчина, а вы, ах… и раскисли! Не смейте показывать ему свои истинные чувства, пусть подлый изменник никогда не узнает, как вы его любили!
– Да, вы правы,– подавленно проговорила де Монтрей.– Он не увидит моих слез и не заметит моей печали. Я буду веселой, чего бы мне это ни стоило!
– Ну, наконец-то,– обрадовалась королева.– И запомните: никаких объяснений с де Ла-Гардом, никаких! Этим вы только унизите себя в глазах общества, в моих глазах.
– Да…
– Вы видели его письмо, и этого вполне достаточно, чтобы считать его мерзавцем.
– Да, Ваше Величество.
– Он еще пожалеет, что женился на этой дурочке де Фуанси. Не понимаю, что он в ней нашел? Она не обладает ни вашим умом, ни вашей красотой, ни тонкостью, ни изяществом, присущим вам. Мужчины и глупы, и слепы, но они ошибаются, если думают, что женщина вроде вас сможет простить подобный обман! Вы должны быть сегодня на балу!
– Не знаю, смогу ли я,– проговорила Изабелла с сомнением.
– Обязательно сможете. Ведь вы бываете на всех балах, и, если вы пропустите этот, придворные, да и сам де Ла-Гард непременно догадаются об истинной причине. Нет, вы обязательно должны прийти и ослепить его своим блеском. На вашем лице не должно быть ни следа тоски и переживаний. Вы будете веселой и обольстительной, как никогда! И главное, не подпускайте де Ла-Гарда к себе и на пушечный выстрел, дайте ему понять, что с вами такие штучки не могут пройти безнаказанно! Изабелла, вы слышите меня?
Но Изабелла уже ничего не слышала. Руки ее безвольно опустились, и девушка, тяжело облокотившись на подлокотник кресла, предалась своим горестным раздумьям.
ГЛАВА IX
Исстрадавшееся тело кузины Фуанси
Анри стремительно вошел в залу, попутно задев плечом виконта де Фонтрая.
– Граф де Ла-Гард, ваши манеры последнее время сильно хромают!
– Пусть лучше хромают манеры, виконт. Лишь бы не захромали вы на манер д'Эскара,– ответил де Ла-Гард.
Напоминание о д'Эскаре поубавило спеси де Фонтраю, и он, очевидно решив, что Лувр не самое подходящее место для дуэли, отошел в сторону, пропустив угрозу графа мимо ушей.
Де Ла-Гард внимательно оглядывал присутствующих. Ему необходимо было рассказать Изабелле об утреннем разговоре с королевой, но из-за срочного поручения Ее Величества Анри не смог сделать этого сразу. Изабеллы не было в свите королевы, и тем не менее, она находилась здесь. Так утверждала ее служанка, которую Анри видел каких-нибудь полчаса назад.
Послышался приглушенный смех, граф повернул голову и наконец увидел возлюбленную. Она стояла в центре группы пышно разодетых дам и кавалеров и оживленно что-то рассказывала.
Бархатное платье, расшитое золотом и драгоценными камнями, плотно облегало узенькую талию и восхитительную грудь Изабеллы. И это пробудило в душе Анри сладостные воспоминания о минувшей ночи.
Взгляд юноши скользнул по немногочисленным дамам, рискнувшим стоять рядом с такой ослепительной красавицей, как его возлюбленная. Немногие были способны на этот шаг, ведь каждой женщине хотелось блистать собственным светом, а не отражать чужое сияние.
