Барбара Картленд - Любовный узел
Гости разделились по интересам: одни предпочли сесть за карточный стол, другие вели светскую беседу, расположившись на мягких диванах.
Катрина подошла к окну и слегка отодвинула портьеру. Картина, открывшаяся ей, заставила девушку затаить дыхание.
На усыпанном звездами небе сияла огромная луна, заливавшая серебряным светом тихое, спокойное озеро. Это было так прекрасно, что у Катрины невольно сжалось сердце. Она была настолько поглощена созерцанием великолепной картины, что внезапно раздавшийся за ее спиной низкий глубокий голос заставил ее вздрогнуть.
— Мне хотелось бы знать, мисс Дарлей, чем бы вы предпочли сейчас заняться?
Даже не поинтересовавшись, кто обращается к ней, девушка промолвила:
— Я хотела бы взлететь к звездам и оттуда нырнуть в серебряную глубь вод.
Она произнесла эти слова очень тихо, потом, не дождавшись ответа, обернулась и увидела стоявшего совсем близко герцога. Ей показалось, будто взгляд его был каким-то странным. Некоторое время он просто смотрел ей в глаза, а когда наконец заговорил, в его голосе ей послышалась легкая насмешка.
— Я рад, что вам нравится у меня.
— Ваш дом… восхитителен!
— И я надеюсь, что он идеально подходит мне?
Теперь Катрине было уже ясно, что герцог подсмеивается над ней. Откуда ей было знать, что именно это говорили ему все бывавшие здесь когда-то женщины. Он слышал эти слова уже тысячу раз с тех пор, как стал владельцем Линда.
Но к его немалому удивлению, Катрина снова подняла глаза к небу.
— Я не уверена, — сказала она так, словно говорила сама с собой, — что это самое подходящее окружение для вас.
— Что вы хотите этим сказать? — удивился он.
— Возможно, я ошибаюсь, но мне легче представить вас на фоне заснеженных Гималаев или под палящими лучами солнца в бескрайней пустыне.
Катрина сама не понимала, что заставило ее сказать это. Вероятно, сама не отдавая себе в этом отчета, она снова прибегла к помощи своего «третьего глаза», чего делать никак не собиралась.
Герцог замер от удивления, потом отрывисто спросил:
— Кто рассказывал вам обо мне?
— Никто, — поспешно ответила Катрина. — Мне жаль, если я допустила… бестактность, но вы задали вопрос, и я сказала то, что думала.
— Как раз это меня и удивило.
Он хотел было спросить Катрину, что означали ее слова и что она имела в виду, но в этот момент дверь гостиной открылась и дворецкий, обращаясь к герцогу, произнес:
— Граф и графиня Калвертон, ваша милость!
На мгновение герцог окаменел. Потом, сделав над собой усилие, пошел навстречу Анастасии.
Она была необычайно хороша в отделанном соболями дорожном костюме и украшенной перьями шляпке.
— Мой дорогой герцог! — воскликнула она, протягивая к нему обе руки. — Простите нас за опоздание, но муж никак не мог выехать из Лондона раньше.
Она одарила его очаровательной улыбкой.
— Я рассказала ему о вашем любезном приглашении, и он очень вам признателен, поскольку завтра утром ему нужно быть на выставке в Бакингемшире, и ему пришлось бы выехать из Лондона ни свет ни заря.
Анастасия сжала его пальцы, словно для того, чтобы не дать ему возможности возразить. Только герцог собрался было воспротивиться и попытаться дать отпор, как вмешался граф:
— Моя жена пытается объяснить вам, Линдбрук, что мне придется оставить ее у вас, а самому продолжить свой путь. Меня ждут у лорда Бакхерста.
Он сделал небольшую паузу, а потом продолжил:
— Я буду главным судьей на выставке крупного рогатого скота, которая состоится в имении лорда Бакхерста. Анастасия заявила, что не в состоянии проделать такой долгий путь среди ночи. К тому же она совсем не интересуется коровами, как вы, вероятно, догадываетесь!
Он рассмеялся своей собственной шутке, и, прежде чем герцог успел открыть рот, Анастасия быстро заговорила:
— Я знаю, что у вас я буду окружена всевозможным комфортом, мой дорогой герцог, в то время как дом лорда Бакхерста славится своими сквозняками и ужасным отоплением.
Она снова крепко сжала руку герцога, и наконец он обрел дар речи.
— Я, разумеется, счастлив, что вы согласились погостить у меня.
— Это так мило с вашей стороны, Линдбрук, — сердечно произнес граф. — Я присоединюсь к вам завтра, как только смогу, но боюсь, что успею вернуться лишь к обеду. А теперь мне пора ехать дальше.
Герцог спустился с ним по лестнице и проводил до дверей. Анастасия сошла вниз вместе с ними и ласково поцеловала мужа на прощание.
— Желаю тебе хорошо провести время, дорогой, — сказала она. — И не беспокойся обо мне. Если тебе придется остаться там еще на одну ночь, чтобы не обижать его светлость, я не буду на тебя в Претензии. К тому же, кроме коров, у него могут оказаться и вполне приличные лошади!
Граф рассмеялся.
— Я непременно взгляну на них. До свидания, Линдбрук, — сказал он, протягивая руку. — Очень любезно с вашей стороны было пригласить нас.
Попрощавшись, граф вышел и медленно спустился по ступенькам к ожидавшей его карете.
Как только он отъехал, герцог повернулся к Анастасии и встретил ее смеющийся взгляд.
— Ну разве я не умна, друг мой? — спросила она по-французски, чтобы слуги не поняли, о чем идет речь.
— Твое поведение возмутительно, как ты сама отлично понимаешь! — сказал герцог. — Ты совершенно непредсказуема.
— Тебе всегда нравились неожиданности.
— Мое последнее слово было «нет», Анастасия.
— Я это слышала, — ответила она. — Но я никогда, как тебе отлично известно, не принимаю «нет» за окончательный ответ!
Она тихо рассмеялась, и помимо своей воли герцог тоже не смог удержаться от смеха.
— Ты чудовищно бесстыдна, — сказал он, — и совершенно неисправима!
— А что может быть более привлекательным и интригующим? — спросила она.
Вернувшись в гостиную, герцог подошел к леди Брэнстон.
Как он и надеялся, она нимало не была расстроена приездом Анастасии. Из этого он сделал вывод, что слухи о его давней связи с графиней не дошли до Лондона.
Поскольку его беспокоило упорство Анастасии, он принялся ухаживать за леди Брэнстон с большей настойчивостью, чем намеревался. А это было несложно, поскольку лорд Брэнстон был поглощен картами.
Они вышли в вестибюль, якобы для того чтобы взглянуть на картины.
— Ни одна картина не может сравниться с вами, — сказал герцог. — Вы так прекрасны сейчас, и эта бирюза удивительно гармонирует с вашими глазами.
— Вы очень добры, — мягко произнесла Люси.
— Мне хочется быть очень добрым с вами, — ответил герцог.
