Дженнифер Маккуистон - Лето возлюбленных
Кэролайн молча уставилась на него, шокированная таким вызывающим поведением. Конопля была… она не сразу нашла подходящее слово… запретной. В отличие от лауданума, который считался лекарством, но даже его можно было принимать лишь в исключительных случаях.
Таких, как головная боль ее матери.
– Я читала, что при вдыхании она производит менее галлюциногенное действие. – Пенелопа зачарованно наблюдала за своим собеседником, который сделал еще одну затяжку. – Считается, что это вызывает скорее состояние расслабленности, чем полной апатии.
Кэролайн чуть не поперхнулась – как от дыма, так и от удивления. Она не узнавала в этой любопытной особе свою застенчивую сестру. И когда сигара двинулась дальше, Пенелопа перехватила ее и поднесла к своим губам.
– Пен, нет! – ахнула Кэролайн. Они и так уже находятся на задворках местного общества. О чем ее сестра только думает?
Ничуть не смущенная, Пенелопа сделала затяжку, а затем зашлась в кашле, содрогаясь всем телом и брызгая слюной.
Кэролайн бросилась к сестре и принялась хлопать ее по спине, не зная, чем возмущаться: вечеринкой с ее запретными шалостями, отсутствием более солидных гостей, которые могли бы присмотреть за молодежью, или неожиданной лихостью сестры. В одном она была уверена: это не тот сорт развлечений, которые могла вообразить их мать, отправляя дочерей в гости.
Джентльмен, который дал Пенелопе сигару, отскочил в сторону, то ли шокированный тем, что одна сестра набросилась на другую, то ли чтобы предоставить ей свободу маневра. Поскольку кашель Пенелопы становился более мучительным, Кэролайн стукнула сильнее по сгорбленной спине сестры. Удар пришелся прямо между лопатками, придав Пенелопе импульс, сваливший ее с дивана, и она растянулась на ковре в облаке полосатой розовой тафты, окруженная молодежью, которая покатывалась от смеха.
– Вот это силачка.
– А чего вы ожидали, с такими-то плечами?
– Да уж, не блещет изяществом.
Кэролайн застыла на месте, подавленная этими язвительными репликами. К счастью, они были направлены на нее, а не на ее незадачливую сестру. Она весь вечер предчувствовала приближение грозы, сознавая, что мистер Дермот и его приятели не оставят ее в покое.
Слава богу, Пенелопа не является их мишенью.
Внезапно из толпы возник Дэвид Кэмерон, поднял ее сестру, все еще захлебывавшуюся кашлем, и усадил на диван.
– Это зелье следует вдыхать осторожно, – сообщил он с сочувственной улыбкой на красивом лице.
– Или вообще не вдыхать, – буркнула Кэролайн, ощущая гулкую пульсацию в ушах. Вначале она подумала, что это вызвано реакцией ее тела на близость Дэвида или тревогой, что он слышал насмешки над ее недостаточной женственностью, но затем поняла, что ритм ударов слишком ровный, чтобы отражать эмоции.
Неужели это… барабан, в который бьют где-то в доме? Похоже, что да. Еще один из разгулявшихся гостей принялся стучать по клавишам фортепиано и издавать пронзительные вопли, словно птица, у которой выдергивают перья. У Кэролайн было ощущение, словно она видит галлюцинации, хотя до нее даже не дошла очередь сделать затяжку.
– О боже. – Пенелопа вытащила изо рта нечто похожее на кончик сигары. – Я боялась, что проглотила его.
В этот момент возле них материализовалось облако белого шелка, оказавшееся мисс Бакстер, которая свирепо уставилась на молодых людей, занятых тем, что зажигали следующую сигару, все еще посмеиваясь. Кэролайн охватило дурное предчувствие. Мисс Бакстер жила тем, что распространяла сплетни. Собственно, она расцветала от них. Это была не та особа, которую она хотела бы видеть рядом с Пенелопой.
И все же это была не совсем та безупречная молодая дама, которую Кэролайн наблюдала чуть раньше. Мисс Бакстер выглядела ужасно, если так можно сказать про очаровательную представительницу лондонского общества. Ее медные локоны начали завиваться мелкими кудряшками, надо полагать, из-за влажного воздуха, который впустили подгулявшие гости, распахнув двери на террасу, а лицо так разрумянилось, что приобрело довольно непривлекательный оттенок красного.
Мисс Бакстер выхватила тлеющую сигару из пальцев одного из молодых людей и сунула в пустой бокал из-под вина, оставленный кем-то на боковом столике.
– Никакого курения в доме, джентльмены: мой отец не разрешает.
– Ваш отец в Брайтоне, – возразил один из них, набравшись нахальства.
Очевидно, этим и объяснялось как превращение светской вечеринки в гулянку, так и появление мисс Бакстер на набережной без компаньонки. Кэролайн ощутила невольную вспышку уважения. Кто бы мог подумать, что благовоспитанная девица из Лондона может обладать подобной смелостью? Кэролайн могла оценить мятежную натуру, даже если сама предпочитала увеселения, не грозившие дому пожаром.
Мисс Бакстер, вдруг превратившаяся в образец добродетели, сердито указала на открытую дверь террасы:
– Тем не менее будьте любезны выйти наружу, если вам так необходимо предаваться столь пагубной привычке.
– Всего одна крохотная сигара, – попытался протестовать один из гостей, размахивая свежей сигарой, которую он собирался прикурить у приятеля.
Мисс Бакстер выхватила у него сигару, отбросив все претензии на вежливость, и резко бросила:
– И, пожалуйста, уберите ноги с мебели! Мы наняли этот дом на лето. Отец будет очень недоволен, если, прибыв в субботу, обнаружит, что здесь одни руины!
Кэролайн поразилась, заметив на лице девушки пленку пота. У нее даже хватило великодушия пожалеть бедняжку. Но мисс Бакстер устроила эту вечеринку явно без ведома отца и предоставила выбор развлечений на усмотрение мистера Дермота. Чего, скажите на милость, она ожидала?
Когда толпа молодых людей высыпала наружу, не скрывая своего недовольства, мисс Бакстер издала стон, прижав к виску затянутую в перчатку руку.
– Господи, о чем я только думала? И что это за шум? Откуда он доносится? Здесь столько народу, что я… – Ее голос заглушил звон разбившегося стекла. – Фарфор! – ахнула она, стремительно повернувшись к столовой.
Когда мисс Бакстер умчалась, стуча каблучками по выложенному плиткой полу, Кэролайн решилась взглянуть на сестру.
– Ты в порядке, Пен? – Беспокойство за сестру вытеснило жалость к себе и сочувствие к любопытной мисс Бакстер.
– Д-да, – кашлянула Пенелопа, расправляя сбившиеся юбки вялой рукой. Внезапно на ее лице расцвела улыбка. – Жаль, не сработало. Я думала, может, конопля поможет мне избавиться от заикания. Н-но все равно это было ужасно забавно.
Кэролайн удивленно моргнула. «Забавно» было последним словом, которое она употребила бы для описания случившегося.
