Джинн Калогридис - Дьявольская Королева
— Сейчас зазвонит колокол. Вам лучше остаться у себя в комнатах.
— Где ваш капитан? Мне надо немедленно с ним поговорить.
— Мадам, прошу прощения, — сказал охранник, — но он сейчас очень занят. Мы не можем его быстро к вам привести.
Я посмотрела на темный коридор. Поскольку на улицах были беспорядки, светильники на стенах, в помощь охране, оставались зажженными.
— Но у меня нет времени! — воскликнула я. — Я пойду к нему сама. Где он?
Охранник колебался. Затем еле слышно ответил:
— Мадам, он ждет сигнала у апартаментов короля Наварры.
Нахмурившись, я оглядела узкий полутемный коридор. За ним следовала длинная галерея, соединяющая старую крепость с новым юго-западным крылом. Там находились Наварр и его свита. Если я потороплюсь, то успею добраться до цели за несколько минут. Впрочем, и в этом случае может оказаться слишком поздно.
Подняв юбки, я побежала. Следом поспешил старший стражник. Он нервно тараторил:
— Madame la Reine! Прошу вас. Я обязан заботиться о вашей защите.
— Так позаботьтесь, — бросила я, не сбавляя скорость.
Он быстро меня нагнал и встал передо мной, взявшись за рукоятку меча.
— Поклянитесь, — продолжила я, задыхаясь, — что поможете мне найти Наварра и позаботитесь о его безопасности. Он не должен умереть.
— Мадам, — отозвался он. — Я сделаю все, что смогу.
Мы спустились на второй этаж. Там находились апартаменты короля и герцога Анжуйского. Мы повернули в западном направлении и понеслись по тесным коридорам Лувра. Наконец мы оказались в более просторных залах длинной галереи, ведущей к новому крылу, построенному моим тестем.
Галерею перегородила шеренга солдат — четверо швейцарцев; у каждого на спине и на груди туники — квадратный белый крест. Все держали высокие пики, заканчивающиеся острыми как бритва лезвиями. Их сопровождало четверо шотландцев, двое с аркебузами, двое — с широкими мечами.
— Дайте дорогу королеве, — велел мой охранник.
Мужчины недоверчиво посмотрели на нас.
— Господи, — пробормотал один из них.
Последовали быстрые едва заметные кивки.
— Madame la Reine, — вполголоса произнес главный телохранитель. — Вам нельзя туда. Прошу вас, вернитесь в свои апартаменты.
Из-под его берета струился пот, блестевший в свете лампы. Он вытер его тыльной стороной руки. Глаза его нервно блестели.
— Я должна поговорить с вашим капитаном, — пояснила я нетерпеливо. — Нужно спасти Наварра. Пропустите меня.
— Поздно, Madame la Reine, — заявил старший по званию швейцарец. — Мы не можем позволить вам пройти.
Я стала протискиваться вперед, пользуясь тем, что они не смели прикоснуться к королевской особе, однако швейцарец с алебардой загородил мне дорогу.
— У меня нет желания спорить, — отчеканила я. — Это вопрос жизни и смерти. Если вам дорога ваша голова, вы посторонитесь.
— Разрешите мне передать записку капитану гвардейцев, — упрямился швейцарец, — для вашей же безопасности, мадам.
У него были вкрадчивые манеры и неискренний взгляд. Если поверю ему, Наварр умрет. Я сделала шаг в сторону, и он шагнул туда же — вежливо, но решительно.
— Помогите мне пройти, — приказала я веснушчатому юному провожатому.
Он взялся за рукоять лежащего в ножнах меча.
В этот момент в стены дворца проник звук: низкий и унылый звон колокола церкви Сен-Жермен. Он ударил раз, второй…
На соседней парижской улице герцог де Гиз и его люди начали взламывать двери гостиницы «Бетизи».
Руджиери прошептал в моем мозгу: «Тогда будет слишком поздно».
С третьим ударом я протиснулась между стражниками. Мой юный шотландец взял себя в руки и последовал за мной. Остальные стражники не осмелились покинуть свои посты. Мы проигнорировали приглушенные призывы остановиться и ринулись в галерею.
Это была долгая тяжелая пробежка — мимо картин, статуй, ослепительных фресок в позолоченных рамах Челлини. Высокие окна смотрели на мощеный двор. Лучники и швейцарцы с алебардами стояли под большой мраморной статуей Вулкана; бог прислонился к наковальне и вздымал к небу только что выкованное копье. Ветерок влетал в приоткрытые окна, колыхал пламя светильников, по стенам метались тени. У меня заболело в боку, дыхание сбилось, но я не сбавила скорость. Возле юго-западного крыла я услышала крики. Нападение уже началось.
Галерея закончилась у лестничной площадки. Двое мужчин в ночных рубашках быстро спускались по ступеням.
«Aidez-nous!» — «Помогите нам!»
Они почти столкнулись с моим юным охранником. Тот выхватил меч и взревел:
— Дорогу королеве!
Те, кажется, не замечали его и не видели меня. Вытаращив глаза, они с криками неслись по лестнице во двор.
Не обращая внимания на бешеный топот позади нас — другие люди тоже бежали по лестнице, — мы продолжили свой путь и добрались до нового крыла, а затем до входа в аванзал Наварра. На пороге лежал обнаженный мужчина, светловолосый, с красивым молодым мускулистым телом и глубокими ранами на шее и плече. Кровавые ручейки стекали по его безволосой груди и ребрам и падали на мраморный пол. Позади него, из аванзала, раздавались возгласы и стоны, словно с поля боя.
— Madame la Reine, — обратился ко мне молодой шотландец, — обхватите мои бедра и прижмитесь ко мне. Не поднимайте головы.
Я прижалась к его промокшей от пота спине; мне было не до стыда. Спотыкаясь, мы сделали два шага в комнату. Там было бы совсем темно, если бы не свет единственной лампы, проникавший из спальни. Во мраке я заметила движение: мелькали руки и ноги, слышался посвист мечей, столкновение тел. Все это сопровождалось стонами и ругательствами. Комната превратилась в массу ворочавшихся тел, но я не пыталась вмешаться. Я крепко держалась за толстый кожаный пояс на узких бедрах моего спасителя. Мускулы на его спине заходили: он поднял оружие и ударил им по другому мечу.
— Смерть гугенотам! — крикнул кто-то.
— Смерть католикам-убийцам! — ответили ему.
— Наварр! — позвала я. — Наварр, это Катрин!
— Мы идем с миром, — прогудел мой шотландец. Он снова и снова отражал чьи-то удары. — Дорогу королеве!
Раздался ужасный захлебывающийся звук. Затем мышцы моего шотландца расслабились, он опустил свой меч, и мы еще немного продвинулись. Вдруг я споткнулась о чье-то тело, на мгновение отняла руки от кожаного пояса и оправила сбившиеся юбки.
Воздух заполнили призывы о помощи. Шотландец увидел кого-то из своих и отчаянно заговорил на гэльском языке. Я уловила только одно слово: «Наварр». Шотландец направился к двери спальни, и я, вцепившись в кожаный пояс, потянулась за ним. Снова столкнулась с чьей-то ногой и выпустила пояс. Мой провожатый быстро повернулся и подал мне руку.
