Марина Гилл - Ветер пыльных дорог
Аньес громко выдохнула и выронила бумажку из рук. Та упала ей на колени, и Аньес скинула её и оттуда с таким выражением, будто увидела отвратительное насекомое. Встав со стула, Аньес прошлась несколько раз по комнате, потом упала на кровать.
Любовная записка! У Чарльза был кто-то ещё… Пусть и давно. И всё, по-видимому, закончилось плохо. Но Чарльз наверняка любил эту девушку. Осознание того, что Чарльз уже любил кого-то до неё, было как ушат холодной воды. А что, если он любит ту девушку до сих пор? В глазах Аньес застыл ужас.
Лэнгтон вас использует.
Фраза вспыхнула перед её глазами. Именно это когда-то пытался доказать ей Дерби. Возможно, он имел в виду любовь Чарльза к этой девушке? Аньес подскочила и в гневе швырнула подушку в стену. Нет, не может быть: глаза, движения, все действия Чарльза не могли ей врать! Чарльз не мог ей врать о своих чувствах!
Лэнгтон вас использует. Лэнгтон вас использует. Лэнгтон вас использует…
– Нет! – вскрикнула Аньес. – Чёртов Дерби…
Она крепко зажмурилась и закрыла лицо ладонями. Она не будет прислушиваться к словам Дерби. Дерби что угодно мог наговорить о своём враге. Он всегда ненавидел Чарльза.
Но если Дерби всегда ненавидел Чарльза…
Аньес настороженно подошла к валявшейся на полу записке и опустилась рядом с ней на колени. Взяв её в руки, она прочитала ещё раз. «Граф узнал о нас и донёс Его Величеству». Мог ли это быть граф Дерби? Ведь Дерби чуть ли не правая рука Его Величества. И он вполне мог расстроить счастье возлюбленных, потому что ненавидел Чарльза! Всё совпадало.
Аньес просидела на полу долго, глядя сквозь написанное. Если Чарльз до сих пор любит загадочную М. А… Она помотала головой, изо всех сил пытаясь выбросить эти мысли из головы. Чарльз – единственное хорошее, что осталось в её жизни. Она не может в нём сомневаться, а он не мог её… использовать.
Желание поделиться с кем-нибудь своими бедами было так велико, что Аньес чуть не разрыдалась от невозможности это сделать. Ну почему, почему Рене так поступила с ней? Она могла бы быть сейчас в этом доме, могла бы помочь ей разобраться со всем, дать дельный совет…
Но Аньес сама от неё отказалась и теперь осталась совершенно одна…
На следующий день Аньес встала рано. Слуги ещё спали, и она решила, что незаметно уйдёт из дома побродить по городу. Подумав, что все они встревожатся, когда обнаружат её исчезновение, Аньес удовлетворённо улыбнулась. Вот бы ещё Чарльз узнал об этом её поступке. Хотя, наверное, и узнает, когда приедет.
Одевшись и прихватив с собой пару монет на всякий случай, Аньес беспрепятственно покинула сонный дом и двинулась к главной улице. Было ещё слишком рано, поэтому людей встречалось немного. В основном, лишь торговцы, устанавливающие лотки, да редкие прохожие, идущие к собору. Аньес подумала, что, может быть, и ей стоит пойти послушать утреннюю службу. Однако, вместо этого, она шла по улице и рассматривала товары, которые предлагали торговцы. На самом деле, она ничего не собиралась покупать, но ей было интересно. Чарльз просил её как можно реже покидать дом, и она беспрекословно подчинялась ему, поэтому здесь бывала нечасто. И теперь её интересовало всё, вплоть до разговоров незнакомых ей людей между собой.
Рочестер был городом гораздо меньшим, чем Лондон, однако достаточно большим, чтобы никто не обращал внимания на одинокую, никуда не торопящуюся девушку, внимательно осматривающуюся вокруг. Народу с каждой минутой становилось больше, и Аньес совсем затерялась среди толпы. Иногда она подходила к какой-нибудь лавке, и хозяин начинал рассказывать про свой товар, настаивая на покупке. Аньес тут же уходила: разговаривать ей совсем не хотелось.
Когда она приблизилась к суконной лавке, её окликнул смутно знакомый голос:
– Леди Аньес?
Аньес недоумённо огляделась. Сначала она не заметила никого знакомого, но потом наткнулась взглядом на девушку с корзиной овощей в руках и тут же узнала её.
– Тереза! Что ты здесь делаешь?
Она подошла к бывшей служанке и удивлённо воззрилась на неё. Тереза теперь держалась более уверенно, хотя всё ещё выглядела несчастной. Для Аньес стало большой и приятной неожиданностью встретить здесь кого-то из старой жизни, кто не относился к ней с ненавистью или предубеждением.
– Я теперь работаю помощницей трактирщицы. Ваш отец рассчитал меня после того, как вы… покинули его дом.
Аньес горько улыбнулась. Отец порвал с ней все связи, даже от служанки её избавился. Было больно столкнуться лицом к лицу с живым тому подтверждением.
– Простите, леди Аньес… – заговорила Тереза, выглядя смущённой. – Я не должна задавать вам такие вопросы, но… Вы и правда сбежали из дворца с мятежником?
– Да, правда.
– С Чарльзом Лэнгтоном? – осторожно добавила служанка.
Аньес с подозрением посмотрела на неё.
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– Потому что… Вы любите его?
И как только Тереза настолько осмелела, чтобы интересоваться у неё подобным? Но Аньес не разозлилась, наоборот, ей захотелось произнести вслух то, что она чувствует к Чарльзу, как будто это избавило бы её от сомнений, что поселились в душе со вчерашнего дня.
– Мы любим друг друга, – с вызовом ответила Аньес.
Лицо Терезы изменилось. Она, казалось, была охвачена суеверным ужасом, даже отступила на шаг.
– Но вы не можете!..
– Да знаю я, что не можем, – досадливо отмахнулась от неё Аньес. – Ладно, Тереза, я пойду.
– Подождите! – схватила её за руку перепуганная служанка, когда Аньес уже было повернула в обратную сторону. – Вам нужно бежать из того дома, где вы живёте.
– Что? О чём ты говоришь? – нахмурилась Аньес.
– Просто поверьте мне, пожалуйста! В таверну, где я сейчас работаю, вчера прибыл какой-то благородный человек и он намерен похитить вас. Моя госпожа проговорилась, потому что доверяет мне… Она назвала ваше имя и имя Чарльза Лэнгтона. А я не знала, где вы остановились, чтобы предупредить… но судьба послала меня вам навстречу!
Аньес отшатнулась. Рука её метнулась к щеке, куда её когда-то ударил Дерби. Неужели столько времени никак не дававший о себе знать Дерби решил снова испортить ей жизнь? Но почему? Почему именно сейчас?
А может быть это не он, в слепой надежде подумала она.
– Ты знаешь его имя?
– Нет, не знаю… – опустила голову Тереза.
Но, несмотря на этот ответ, оставляющий простор для догадок, Аньес поняла, что это не может быть никто, кроме Дерби.
– Но я не могу бежать, – пробормотала Аньес себе под нос, – мне некуда бежать.
Тереза смотрела на неё с непониманием. На какой-то миг ей даже почудилась, что в глазах бывшей служанки мелькнуло презрение, но Аньес была слишком напугана и растеряна, чтобы обратить на это должное внимание.
